— Они ведь ровесники, наверное?
— Ну да, — Поля пожала плечами. — Алеку сейчас должно быть тридцать три года. Романенко, пожалуй, столько же.
— Ого, какая точность! Ты уж не влюблена ли в этого Стеффери, подруга?
— Смеешься? — Поля усмехнулась. — Лет-то мне сколько? Я уже вышла, слава Богу, из того возраста, когда сохнут по певцам и артистам. А в школьной юности было дело… Но ведь он, кроме всего прочего, был одним из первых коммерчески-голливудских, кто на наши экраны пролез. Мы тогда слаще морковки и не видели ничего. Хотя, в общем, неплохой актер, правда?
— Да ты что, будто оправдываешься? Я же знаю про твой киношный бзик, мне-то можешь не объяснять… Лучше раскрой секрет: как тебе удалось у Романенко интервью добиться?
— Господи, да нет тут никакого секрета. Просто пришла, просто сказала, что хочу взять интервью. Он так же просто согласился. Вот и все!
— Нет, так не пойдет, — Лешик ласковым и жаждущим взглядом смерил лежащую на столе пачку «Филипп Морриса». Поля кивнула. И он, немедленно вытащив оттуда три сигареты, засунул две себе за уши, а одну в рот. — Для Гуревича надо другую историю придумать. Посолиднее. Например, ты, рискуя собственной жизнью, кидаешься под колеса романенковской машины, он тормозит и, естественно, чувствуя себя виноватым, соглашается ответить на вопросы… Или ты, в роли прекрасной незнакомки, поражаешь его воображение, а когда он уже готов произнести первые робкие слова любви, извлекаешь из сумочки диктофон.
Поля с улыбкой сложила фотографии аккуратной стопочкой.
— А как ты думала? Авторитет и признание начальства надо зарабатывать всеми возможными способами. Лучше всего, конечно, было бы сказать, что при одном упоминании «Момента истины» Аркадий Батюшкович расцвел, как маков цвет, и заявил, что всю жизнь мечтал дать интервью именно нашей газете… Только не купится, наверное, наш Семеныч на эту историю. Не купится, как думаешь?
— Да уж пожалуй! Все ворчит, что скоро всех разогнать придется, платить нечем, а тут — надо же!
— Кстати, вот и он. Легок на помине! — Лешик сполз со стола и утащил с собой пепельницу. На пороге корреспондентского зала появилась грузная фигура главного редактора.
— Поля, зайдите ко мне, пожалуйста, — он прокашлялся, — и побыстрее. А то у меня через полчаса важная встреча…
Поля быстро навела на рабочем столе подобие порядка, отодвинув на место телефон и сложив стопкой разбросанные листы, и направилась в кабинет Гуревича. Краем уха она успела услышать, как народ обсуждает предстоящую «важную встречу» редактора.
— Наверное, с рекламодателями будет опять беседовать. Может, денег дадут, зарплату выплатят? — оптимистично предполагала Света Ташкевич.
— Ага! — отвечал ей Костик Лаптев. — С рекламодателями! Жди! С мясокомбинатом он, наверное, договаривается, чтобы, кроме ветчины, еще сосисок в бар завезли. Глядишь, сотрудники упаковок по двадцать домой возьмут, все меньше долгов по твоей долгожданной зарплате останется.
— А твоей — не долгожданной?
— Долгожданной, долгожданной… — мечтательно и миролюбиво тянул Костик, доставая из кармана пластмассовую расческу и проводя ею по своим темно-русым волосам…
Вадим Семенович, массивный и основательный, сидел за таким же массивным и основательным столом. Заметив появившуюся в дверях Полю, он гостеприимно указал рукой на кожаное кресло. Она присела, перекрестив ноги в щиколотках и расправив на коленях бледно-зеленую юбку.
— Вот что, — он задумчиво постучал перьевой ручкой по столу, — я, собственно, вызвал вас для того, чтобы выразить удовлетворение вашей работой. Задание с Романенко было заведомо провальным, и дал я его так, на всякий случай, по принципу «а вдруг получится?»… И, как ни странно, получилось…
Гуревич снова тяжело задумался, словно прикидывая, что делать с этой, свалившейся на него новостью. Причем ничто в выражении его лица не свидетельствовало о том, что новость приятная.
— И вообще должен признать, работаете вы хорошо. Вы не только оправдали мои чаяния, но даже превзошли их. Чего, согласитесь, трудно было ожидать, учитывая ваш, мягко говоря, минимальный стаж и огромный перерыв…
Поля сдержанно кивнула. Она пока еще слабо понимала, что от нее требуется и зачем ее пригласил главный. Не затем же, чтобы произнести эти общие, в меру приятные фразы?
— Я полагаю, — Гуревич снова подал голос, — что вы заслуживаете премии, и она будет вам выписана. Ну а получите ее позже, когда мы вообще разберемся с деньгами… Но дело даже не в этом. Я вот о чем хотел с вами переговорить, Поля. Как вы смотрите на то, чтобы расширить круг ваших обязанностей? Мне кажется, в рамках светской хроники вам уже тесновато? Журналист вы профессиональный, и жаль, если ваш талант не будет полностью реализован…
Он опять тягостно замолчал, а Поля затаила дыхание. Она боялась и думать о том, что сейчас может произойти. Боялась сглазить. Она ведь говорила с главным о своей мечте, излагала ему идеи, конкретные разработки, в конце концов…
— Я предлагаю вам, — Вадим Семенович зачем-то подтянул к себе настольный календарь, — возглавить рубрику, так сказать, потребительского направления. Что-то похожее на традиционный вкладыш к «толстушке», но только с добавлением свойственного вам юмора и иронии… Названия пока нет, придумаете сами и предложите мне варианты. Ну и концепцию, естественно, тоже надо разработать…
Поля только и смогла горестно выдохнуть: «Вадим Семенович!», — так велико было ее разочарование.
Гуревич страдальчески поморщился и отвернулся к окну.
— Понимаю я, понимаю, — в голосе его послышались тоскливые и почти виноватые нотки, — вы рассчитывали совсем на другое. Эта ваша рубрика о кино… Но и вы поймите: это газета для читателей, а не ваша домашняя стенгазета, в которой можно публиковать то, что интересно лично вам.
— А почему вы считаете, что читателям интереснее про современные обогреватели и фильтры для воды, чем шедевры мирового киноискусства? Да чем кассовые «хиты», в конце концов?.. Если хотите, это — та же потребительская страничка. Человек будет знать, какую кассету стоит покупать в киоске, а какую, с откровенной ерундой, не стоит.
— Пожалуйста, — он пожал плечами, — выделяйте в своей рубрике место для обзора современного видеорынка, только не надо на этом чрезмерно концентрироваться…
— Но это ведь не то, совсем не то!
— Да — «не то»! Но под «то» у меня элементарно не хватает площади. Что вы мне прикажете сократить? Криминал? Страничку сенсации?.. Вы же профессиональный журналист, Поля, и не можете не понимать, что есть темы, которые привлекают читателя и от которых нельзя отмахиваться… Да, мне лично, может быть, тоже более интересно, например, музыкальное творчество Петипа…
