на парня, вертя в пальцах оставленную в стакане трубочку и соображая, что бы еще сказать. — Слушай, это правда, что ты все еще… девственник?
— Что? — Харт так возмущенно удивляется и краснеет, что выдает себя с головой. — Конечно, нет, Кейт! Ха! Кто тебе сказал эту чушь… Рентон?!
Я предпочитаю загадочно улыбнуться, окидывая парня сочувствующим взглядом, и немного сворачиваю с темы.
— Спорим, после того, как я бросила Шона, он снова побежит к Эшли Уилсон, — замечаю пренебрежительным тоном. — Только вряд ли он будет ей интересен после Палмера. По правде говоря, целуется Шон, как выброшенный на берег окунь. Так что не верь всему, что он говорит. Конечно, чушь, Дуги! Любой, кто тебя знает, это подтвердит! — Я смеюсь. — Просто кое-кто тебе отчаянно завидует!
Ну же, Харт! Я мысленно умоляю парня проговориться, но он все еще тупо смотрит на меня.
Приходится продолжить, наплевав на собственное терпение — я не собираюсь сидеть с ним тут вечно!
— А вообще-то, Шон везунчик. Все заранее продумал. И как глупышку Уилсон оставить без парня, и место капитана за собой сохранить — все равно Палмер в тюрьме. Но главное, как всем отомстить чужими руками, а самому при этом остаться чистеньким… Ведь на суде, как первый свидетель, будешь отдуваться ты.
Я вдруг серьезно смотрю на Харта — в его покрывшееся красными пятнами лицо.
— Я все знаю, Дуги, — протягиваю руку и заставляю себя обвить вспотевшую шею приятеля. Придвинуться к нему ближе, пусть мне это и неприятно. — Все! Поэтому и сказала, что ты крут… чертов засранец! Никогда бы не подумала, что вы все способны на такое дерьмо!
У Дугласа дергается кадык и наливаются алым цветом щеки, прежде чем наконец его прорывает на откровенность.
— Да Рентон зассал, когда надо было Палмера прижать в раздевалке! Засунул язык в задницу, хотя обещал Кори все сделать без проблем! Видела бы ты, как он эти чеки с коксом и таблетками в отдушины ящиков распихивал — чуть не обоссался, так руки тряслись! Пришлось помочь. Зато потом ржал громче всех! И про тебя рассказывал, что ты — похотливая сучка, которую он каждый день имеет, как хочет! И что тебе нравится брать у него с колен, потому что губы у тебя не только с виду, но и на деле…
— Заткнись, Дуг! — а вот теперь я белею и теряю дыхание, прерывая Харта на полуслове и не веря своим ушам. Сдергиваю руку с плотного плеча, отшатнувшись от парня и только силой воли заставив себя не встать.
Ну и мразь Шон.
— Он соврал, — бесцветно и резко произношу, стараясь заглушить только что услышанные слова, и не потеряться в собственном изумлении.
Хотя чему удивляться — это мой мир и мои друзья. Разве это для меня открытие? Мы все здесь друг друга стоим и все забыли, что даже у лжи должен быть свой предел.
Однако я не за этим сюда пришла и заставляю себя спокойно спросить Харта, пока он потерял опору и готов говорить. Делаю короткий глоток из стакана и возвращаю взгляд на парня, облизывая алые губы. Ненавидя себя за то, как он на меня смотрит.
- К черту Рентона, Дуглас! Лучше скажи мне, Кори — это тот скользкий тип за бильярдным столом? Кстати, он мне сразу не понравился.
— Да, — натужно сглатывает Харт слюну сухим горлом и закидывает руку на спинку моего стула. — Он не только скользкий, Кейт, но еще и опасный. Не говори ему о том, что знаешь. Это он нам подогнал кокс. С ним был еще один бритый тип — с татуировками и черными туннелями в ушах. У них какие-то свои счеты с Палмерами и, если честно, мы теперь и сами не знаем, как от них отвязаться…
Харт вздрагивает, а я лишь опускаю бокал на стол и замираю в дыхании, когда сзади вдруг раздается едкий и неприятный голос незнакомца, неслышно подошедшего к нам со спины вместе с Коллинзом и оказавшимся с ними Рентоном.
— О чем ей мне не говорить?.. Эй, Харт, кажется, я предупреждал, чтобы вы все держали язык за зубами. Так какого, мать твою, придурок? О чем ты этой богатой сучке успел растрепать?!
— Кори?! — Дуглас вскакивает с места и оборачивается. Сходит с лица, вцепившись рукой за стол, увидев за нами компанию… — Н-ни о чем. Мы просто… просто говорили!
В помещении бара три десятка человек. Я не должна бояться. В конце концов, я сучка с фамилией Хардинг, если уж на то пошло, которая умеет кричать и звать на помощь…
— Мы говорили о наркотиках, парень, — отвечаю, полуобернувшись к подошедшим. — Которые ты этих недоумков заставил подсунуть в школе парню по имени Мэтью Палмер. Как ты сказал тебя зовут? Кори наркодилер?
Меня сдергивают из-за стола за волосы так грубо, что крик выходит высоким и коротким, и с силой толкают к двери.
— Пошли выйдем, курва, и я тебе расскажу «как»!
Но прежде, чем сделать второй шаг, я успеваю отбить верх стакана о край стола и ударить обидчика.
Глава 44
Эшли
К вечеру снегопад в Рочестере усилился, а к ночи северо-западную часть штата накрывает снежный циклон, и мой рейс в Нью-Йорк откладывается на десять часов.
Я так устала и морально истощена, что засыпаю прямо в зале ожидания, подложив рюкзак под голову, а сумочку спрятав под пальто. А когда, наконец, прилетаю в Нью-Йорк, — оказывается, что мой рейс в Северную Каролину уже улетел, и мне снова приходится ждать.
Я возвращаюсь в Сэндфилд-Рок только к позднему вечеру следующего дня. Сегодня сочельник и в городе все светится от рождественских огней и праздничной иллюминации. Возле торговой плазы, у которой я остановилась, чтобы кое-что купить, рядом со сверкающей елкой группа девушек в костюмах ангелов поют рождественский гимн «Тихая ночь», обсыпая прохожих конфетти и раздавая леденцы. Когда-то в детстве я любила слушать подобное пение бесконечно долго и подпевать сама. Даже жаль, что эти беззаботные времена давно прошли.
Наш коттедж на улице Трех кленов тоже украшен парой гирлянд,
