никогда не врал мне.
Ведь так и было. Мы ведь с самого начала не врали друг другу. Обманывали многих, но не себя же.
В глазах парня проскользнула какая-то тень, и он взгляд отвел. Не знаю, что это было, и догадаться я не успела, потому что в окно забарабанили, и, обернувшись, я увидела Алипатову, которая на стекле сердечко вырисовывала.
— Без меня не уходи. Домой вместе поедем.
— Конечно. Ты все еще продолжаешь быть моим халявным водителем.
Целую его в щеку и выпрыгиваю из машины, тут же слыша, как он снова заводит двигатель и, посигналив, трогается с места.
Стоп!
Куда он свалил? А учеба?
— Офигеть. Вот он дурень, — восклицает Анька, после того как я заканчиваю ей рассказывать басню «Сычев и его команда».
— Так еще и смс прислал, мол, поговорить надо.
Подруга смотрит куда-то в сторону и тут же в лице меняется. Я сразу догадалась. Даже поворачивать голову не надо было, чтобы понять, кто там идет.
Угу. Умник, который испугался наказания и вернул мои же деньги, за свои их выдав.
— Витамин! — громыхаю на весь коридор, тут же выдвигаясь в сторону парня. — Не вздумай убегать, знаешь же, что догоню.
И даже весело становится, когда смотрю на его напряженный вид. Ага. Именно так он на меня и смотрел, когда в детстве машинку мою сломал. Знал, что влетит, переживал.
— Я давно хотел признаться, что это я попросил знакомого бортануть тебя с квартирой. Извини. Дурак. — Отчеканил он, как только я подошла.
Не, ну я так не играю. Кто после чистосердечного убивать человека будет?
— Полин, но мне стыдно. Очень стыдно. Я поэтому деньги и вернул.
— Гад ты, даже поорать на тебя не дал. Хотя…
Блин, да у кого телефон разрывается? Глухие? Трубку не снимают и меня с мысли сбивают. Взглядом орлицы смотрю на окружающих, пытаясь понять, кому слуховой аппарат на день дурака подарить. Ой, из моей сумки звук доносится. Достаю мобильный Суханова и столбенею.
Фото на звонке.
Одна подпись.
Крис.
— Я думал, что когда-нибудь, но мы всё равно будем вместе. Вот поэтому и решил приблизить этот момент.
— А сейчас?
— Что — сейчас?
— Так не думаешь? «Вместе» больше не хочется, что ли?
— Не-а. Меня совесть так загрызла, что максимум, чего сейчас хочу, хотя бы остаться друзьями. Поль, дебил, ну я знаю. Простишь, а? — и мизинец мне свой протягивает, чтобы, как в детстве, скандал серьезный одним движением руки урегулировать.
Голова кругом, и я понятия не имею, кого мне сейчас прибить хочется. Друга, который белены объелся и сначала в горячке фигни наворотил, а потом раскаяться вздумал, или кобеля своего породистого, решившего, что он кошка и у него девять жизней.
А телефон в руке так и продолжал разрываться. Вот барышня неугомонная. До победного ждет.
— Ладно, Витамин, я с тобой потом разберусь.
Разворачиваюсь и, хватая подругу за руку, в укромное место за колонной ее веду, телефон протягивая.
— Ань, ответь.
Девушка непонимающе смотрит то на меня, то на трубку протянутую и начинает руками размахивать.
— Ну уж нет. Давай ты, а я на видео запишу, с подписью: «Они сражались за Назара».
Это самое тупое, что я когда-либо в жизни слышала.
— Я не могу.
Эй, алло, разве не понятно, что нельзя мне на звонки от всяких Крисок отвечать?
— Почему?
Черт, что за непонимающий народ пошел? Ну в самом-то деле.
— Я девочка. Мне нельзя.
— А я, по-твоему, кто? Динозавр?
— Ань, — закатываю глаза, тяжело вздыхая, — если отвечу я, то это будет выглядеть, словно я ревнивая истеричка, которая на всех подряд гавкает. Да Назар корону себе на голову наденет и ржать надо мной станет. А вот если ты… Скажем, что ты просто любопытная. Идеально придумано, да?
— А ты не ревнивая истеричка, получается? — и во взгляде такое, мол, серьезно? Ты сейчас не ревнуешь?
— Нет, конечно. За кого ты меня принимаешь? Я просто хочу превратить гада-Назара в отбивную, всего-то. Пффф. Напомню, это сто двадцать шестая статья, а не дурацкая ревность.
— Да-да. Я прям сразу про статью эту вспомнила, когда ты в лице позеленела. — И она Брут? Смеется еще.
Телефон замолчал, но желание взять кухонный молоток и включить в себе навыки великого повара никуда не пропало. Скорее всего, именно эта Криска и названивает нам уже который день. Да-а-а, только Криска. Мне легче язык себе откусить, чем назвать эту… кхм-кхм… девушку Кристиной.
Бесит.
Вот прям так бесит, что на одном месте стоять не получается. Будто в моих жилах не кровь, а адреналин скачет. И в секунду, когда я хочу попробовать успокоиться, меня входящее смс добивает.
«Если ты с ней, то хватит дурака валять, возьми и поговори».
Че-го?
О чем со мной должен поговорить этот уже побитый крокодил?
— Полин, ты куда? — кричит мне в спину Алипатова, когда я срываюсь с места и иду на поиски своей груши для битья. Поговорить ему со мной надо? Ну так я и иду «поговорить». Меня даже здравый смысл теперь не остановит, который в ухо орет, что нужно зависнуть на месте и подумать.
Не буду думать.
Уже подумала, когда вчера в чужую квартиру добровольно прискакала и на ночь осталась. Тогда я подумала, а итог какой? Лучше бы не думала.
Бегу в сторону окна популярного, из которого парковка видна. Если он вернулся в универ, то найду и телефон его гадский в одно место ему засуну. Будет знать, как саму Немцову обманывать и кидать.
Брррр.
Зла не хватает.
— По-ли-и-на, — доносится до меня тот самый голос, который слышать сейчас совершенно не хочется. — По-ли-и-ина, привет.
Ёлкин приравнивается к моему быстрому забегу и бежит рядом, счастливо улыбаясь. Ох, хорошо, что хоть кто-то сегодня счастлив.
— Привет, Леш. Давай потом поговорим, я спешу.
— Я быстро. Хотел поднять вопрос по поводу нашего похода в кино или кафе.
Блин, вот была бы я стервой, я бы согласилась. Честно-честно. Разобралась бы с крокодилом, а потом, чтобы Суханов не подумал, что я сопли на кулак наматываю из-за расставания с ним, пошла бы в кино с Ёлкиным. Но я не такая. Не могу так с человеком поступить. Я про Лешку, конечно же. Прибить Назара я запросто смогу.
— Кино… Леш, слушай…
Вот как сказать, чтобы не обидеть? Он же точно расстроится. Уже весь напрягся, и взгляд жалобный. С сентября меня любит все-таки. Столько времени прошло, а ничего не изменилось. Не то что тот же Витамин.
