мешали подписать указ о его казни.
Гадкое, противное чувство непонимания и подвешенного состояния. Но когда Назар позвонил, а звонил именно он, хоть и номер мне тот неизвестен, трубку я не сняла.
Что-то помешало, хотя желание было огромным.
Наверно, мой мозг так самозащищался, раз подкинул идею немного помолчать. Не для того, чтобы цену себе набить, нет, а чтобы самой за ночь в тишине морально восстановиться. Этим я и успокаивалась, но потом… Лежа под одеялом под дикий Анькин храп, я затосковала. И еле-еле удержалась, чтобы не сорваться с места и прямо в чужой пижаме не рвануть в другую часть города, где на полке бинокль лежит.
— Так, подруга, — наступает на меня девушка, как только я ранним утром из ванной вышла, — либо ты сама мне рассказываешь, что у вас там произошло, либо я тебя начинаю пытать. Настроена я решительно, так что советую говорить, иначе пойду зубочистки искать.
— Рембо, угомонись. Я сегодня не готова к пыткам.
Думаете, меня послушали? Да фиг там. За руку поймали, за плечо удержали при попытке встать, а потом так вообще вмиг откуда-то появившимся ремнем пригрозили. Мол, колись, фашист несчастный, иначе по заднице получишь.
— Зато я готова, — смеется она, ко мне приближаясь. — Полин, я серьезно. Расскажи, и мы на две головы всё раскидаем и что-нибудь решим. Что вчера произошло? Назар что-то ляпнул? Обидел?
Ну, я и вывернула душу наизнанку. Не скажу, что легче стало или меня отпустило, но определенно появилась надежда, что Анька поймет, а это значит, что я не истеричка, которая на пустом месте надулась и решила зубы показать.
— Ань, можешь закрыть рот и не смотреть на меня так, будто я тебе рассказала, что НЛО не миф и я сама их предводитель.
— Отстань, я перевариваю. Значит, вы…
— Угу.
— А потом ты…
— Да. Ляпнула, вырвалось, сказала, но подумала, что он не услышал. А он услышал и промолчал.
— Так вы того… ну… вы с ним… кхм-кхм.
— Алипатова! — рявкаю на подругу, которая совсем не о том думает. — Сейчас «это» важно, что ли?
— «Это» интересно. Ладно-ладно, потом тебя на подробности расколю, — с тем же лукавым взглядом отвечает она, начиная расхаживать по маленькой комнате. — Так зачем ты трубку бросила? Суханов же хотел что-то там объяснить.
— Да он глумился, — срываюсь, вспоминая голос парня. — Раз сто спросил, кто ему звонил. Будто с самого начала знал, что Криска объявилась.
— А может, и знал?
— В смысле? Думаешь, все-таки меня обманывал?
— А ты сама что думаешь?
— Не знаю. Но нет чувства, что я вилка одноразовая, которой попользовались и выбросили. Как-то всё странно. Понимаешь?
— Не особо, — заморгала подруга, головой качая. — Но тогда тебе точно нужно его выслушать, а не включать режим «не звони мне, не пиши, лучше спрячься на другой планете». Ой, мы ж на пару опоздаем. Химик и так не в духе.
— А может… — хочу сказать, что тут останусь, но мои мысли читают, поэтому сразу перебивают:
— Так, а ну быстро выключила режим хлюпика и вернулась в реальность, где подруга у меня боевая и ничего не боится. Давай вдохни и выдохни. Сначала разберешься с преподом и его дочуркой, а потом и с Назаром.
И тут меня осенило.
Вернее, голова стала работать в прежнем режиме.
Чего это я и правда раскисла, собирая сопли на локоть? Разве танк кочек боится? Или волк от зайца убегает? Пф-ф-ф. Вот так и бывает. Один раз спрячешься, потом всю жизнь прятаться будешь. А я не хочу. Я все свои проблемы решу. Но сначала…
Сначала мне нужно будет вернуть чужой телефон его хозяину, не накосячив при этом.
Переодевшись и на ходу влив в себя кружку чая, мы быстрым шагом двигаем на остановку, чтобы уже через десять минут выйти возле университета и увидеть своими глазами картину Репина «Приплыли». Так себе картинка. От одного вида на нее тошно стало. Тут же разорвать ее захотелось на самые маленькие кусочки и в унитаз их спустить. Эх, не фанат я живописи. Ой, не фанат.
Сбежать бы.
Первая мысль, которая меня посещает, стоило только увидеть Суханова с Криской. Они стоят возле его машины и о чем-то энергично спорят, а крокодил так вообще еще и руками размахивает, будто взлететь пытается без пропеллера. В то время как его коза-Криска, ой, просто Криска, ногами топает, доказывая ему что-то.
Пройти рядом, чтобы ОН меня заметил.
Мысль номер два, которую полностью поддерживало мое девичье сердечко, вообразившее, что сейчас, прямо перед зданием института, Назар увидит меня, упадет на колени и будет молить о прощении.
Да-да, я себя чувствовала рогатым самцом, поймавшим неверную женушку на месте преступления в одной простынке и с любовником под ручку. Бр-р-р. Как посмел?
Я постаралась взять себя в руки, чтобы, как истинный рогоносец, не сорваться с места и не попереубивать всех виновников обмана. Даже хорошо, что эта парочка меня еще не увидела. Честное слово, они бы сразу в статуи превратились. Ей-богу, я сейчас чувствую, как меня волна какая-то накрывает, а волосы через шапку шевелятся. Десять минут, и перед ними будет стоять не просто Полина, а Полина-Горгона собственной персоной, с ядовитыми кобрами на голове вместо светлых волос.
— Полин. Ау, Полин, отвисни, — толкается Алипатова, тоже смотря на словесный бой крокодила и его подружки. А я в этот момент вспоминала биологию, а именно заинтересовал вопрос: если оторвать крокодилу его хвост, он жить сможет?
— Я и не зависала. — А кобель без хвоста проживет?
— Как-то они не особо похожи на влюбленных пташек. Что она ему там в смс писала?
Я напряглась, пытаясь вспомнить ненавистные строчки.
— Чтобы он мне что-то рассказал, — процитировала я голосом человека, которого сейчас стошнит.
— Хм. Что делать будем?
А что мы делать будем? На учебу пойдем. Желательно поскорее, химия все-таки. По плану мне сначала с ней разобраться надо, только потом Назар стоит в списке.
— Улыбаться. Мы с тобой, Анька, начнем улыбаться. Помнишь пингвинчиков из «Мадагаскара»? Вот делаем, как они, махать не обязательно. Не заслужили господа этого жеста.
— Назар, мой рейс через три часа, а ты меня сюда притащил оправдываться. А я ведь тебе сразу сказала, что это самая тупая идея из всех возможных, а ты запевал: «Это отличный шанс, отличный шанс». Ну, манипулятор, упустил девчонку? А ведь собирался ей… Ой, а это она, да? — Криска замолкает, смотря прямо на меня, и на ее лице появляется заинтересованная улыбка. Суханов тут же
