class="p">— Не эти братья, — прошипел я, вскакивая на ноги, и мой стул с грохотом опрокинулся. — Я говорю об Анджело. Ему было четыре, когда твоя семья ворвалась в мой дом и сожгла его вместе с моей матерью.
— Что? — выдохнула она, ее взгляд упал на имя Анджело, написанное на моей груди.
— Не притворяйся, что не знаешь. Вот почему мы охотимся на вас. Вот почему мы пришли за твоим дядей Серхио. Он был в том доме. Он был ответственным за это. И я не остановлюсь, пока не лишу жизни всех членов твоей семьи, которые были с ним в тот день.
— Я не знаю, почему ты думаешь, что они это сделали, мой папа не согласился бы на что-то подобное. Он не стал бы вовлекать женщину и ребенка в вашу вражду. Он..
— Ты действительно такая наивная? — спросил я, прижимая ее к столешнице руками. — Или ты просто предпочитаешь закрывать глаза на фундамент, на котором построен твой прекрасный дворец?
Ее губы приоткрылись, и я понял, что она мне не верит.
— Я покажу тебе, — прорычал я, протягивая руку и сбивая ее с ног.
Она завизжала, когда я перекинул ее через плечо, унося из кухни к задней части дома.
Я пинком распахнул дверь папиного кабинета и направился к огромному столу из красного дерева, усадив ее в кожаное кресло перед ноутбуком, и подкатив его так близко к столу, что она застряла на месте.
Если маленькая принцесса не хочет верить мне на слово, я просто покажу ей, на что способна ее семья. Я просматривал запись с камер видеонаблюдения той ночи больше раз, чем могу сосчитать, помечая каждого человека на ней, как смерть.
Слоан, возможно, не хотела верить в худшее, что есть в ее крови. Но реальность придет к ней, нравится ей это или нет.
Начали воспроизводиться кадры с камер наблюдения, и я приказала своему сердцу успокоиться, наблюдая, как группа людей выходит из большого внедорожника на подъездную дорожку. Изображение было зернистым, но я узнала отца, ведущего людей к тому, что, как я полагаю, было собственностью Ромеро. Я видела крыльцо и одно из окон под камерой, но не более.
Двое мужчин прошли мимо моего папы, когда он говорил что-то, чего я не могла расслышать, и я глубоко вздохнула, узнав своего телохранителя Ройса справа и дядю Серхио слева. Мои руки сжались в кулаки, когда они выбили входную дверь, и группа ворвалась внутрь с оружием наготове. Эдди, один из охранников моего отца, нес канистру с бензином, следуя за ним. Его убили в тот день, когда Ромеро напали на нас на дороге. В тот день, когда Рокко чуть не убил и меня.
Рокко потянулся через мое плечо и увеличил громкость, и от звука льющегося из динамиков, моя кровь заледенела. Кричала женщина и плакал ребенок. Через секунду раздались выстрелы, и в главном окне полыхнуло пламя. Начался хаос, некоторые мужчины побежали обратно к внедорожнику со связками оружия и коробками в руках.
— У моего отца там был тайник, — мрачно сказал Рокко. — Но им не нужно было убивать мою семью в процессе ограбления. Твой отец так и планировал. Зачем еще привозить бензин?
Он захлопнул ноутбук, и я подскочила, мои глаза наполнились слезами. Мое сердце разрывалось от того, что моя семья сделала. Я знала, что между нами годами проливалась кровь, но это было личное. Как они могли убить мать и ребенка?
Слезы полились, и я повернулась к Рокко, его лицо было в тени, свет из зала горел позади него.
Как Ройс мог быть частью этого? Он всегда казался таким правильным, таким добрым. Я знала, что он много лет работал на моего отца, но никогда не думала, что папа способен организовать что-то настолько бессердечное.
— Почему я еще жива? — прошептала я, но Рокко не ответил. — Я должна умереть за это.
Страх пробежал по моей спине, когда я сказала это, но это была правда. Мой отец забрал ребенка у Мартелло Ромеро, почему он не убил меня в отместку?
— Мы используем тебя, чтобы подчинить твоего отца нашей воле, — откровенно сказал Рокко, и в его голосе не было никаких эмоций.
Я кивнула и поднялась на ноги, слезы капали с моего подбородка,
— Так что это всего лишь вопрос времени, — выдохнула я, мое тело онемело. Я прошла мимо Рокко, уверенная, что он не хочет, чтобы я находилась рядом с ним сейчас.
Должно быть, я была постоянным напоминанием об этом зверстве.
Но он схватил меня за руку, прежде чем я успела выйти из комнаты, и я повернулась к нему с болью в сердце.
— Мне очень жаль, Рокко.
Его челюсть дёрнулась, и он привлек меня ближе, подтягивая меня, как рыбу на крючок.
— Я вижу искренность в твоих глазах, белла. Ты не знала.
Я кивнула, и по моим щекам полилось еще больше слез, мне стало трудно дышать от ужаса, о котором я узнала. Мой отец монстр. У меня никогда не было с ним близких отношений, но я любила его. Заботилась о нем. Думала о нем самое лучшее.
Рокко поднял руку и поймал кончиком пальца одну из моих слез. Он положил его в рот, и я замерла, наблюдая за ним.
— Слезы Калабрези на вкус не такие сладкие, как я ожидал, — пробормотал он себе под нос, и у меня перехватило дыхание. — Обидеть тебя — это не то же самое, что обидеть его.
— А ты думал, что это будет так? — спросила я. Он отпустил мое запястье и взял меня за руку.
— Я взял тебя не из-за него, — признался он, и мои губы приоткрылись от удивления.
— Так почему…
Рокко коснулся своими губами моих, в
нежном и глубоком поцелуе, полном невысказанных слов, и я начала тонуть, но он внезапно отстранился.
— Потому что ты была моей с тех пор, как мы впервые встретились взглядами. Я просто забрал то, что принадлежит мне. У меня не было плана похищать тебя.
Он схватил меня за горло, провел большим пальцем по моему пульсу, и я вздрогнула.
— Я не чья-то собственность, — с горечью сказала я. — Большинство людей, которые должны были любить меня, вместо этого пытались владеть мной. И я устала быть собственностью.
— Я не хочу сажать тебя в клетку, принцесса.
— Сказал мой похититель. — Я со злостью глянула на него, сузив глаза.
— Ты тоже мой похититель, — тихо сказал он, беря мою руку и прижимая
