Его ласки вызывают трепет в животе.
Он вторгается под одежду, обхватывает грудь и сжимает её, теребя соски через тонкую ткань бюстгальтера.
— Ты потрясающая… красивая… сексуальная… — шепчет между поцелуями в мою шею.
Я плавлюсь.
Разворот к себе лицом и целует в губы. В голове шумит кровь, и уходят все мысли. Остаются только чувства, которыми трудно управлять.
Я ощущаю, как что-то поднимается у меня внутри и дурманом окутывает голову. Соображаю плохо.
Том подхватывает меня под попу, а я его ногами.
— Да, девочка, так бы сразу, — смотрит на меня, отстранившись.
Снова целует и тащит меня к матам, которые лежат в дальнем углу.
Осторожно укладывает и садится между моих ног, разглядывая меня. Сбрасывает футболку и набрасывается с поцелуями.
Я всё ещё не могу включить мозг, отдаюсь только наслаждению, которое внутри сжигает всё.
Руки и губы Тома исследуют каждую частичку моего тела, заставляя дрожать от желания.
— Ты моя… Только моя… — слышу сквозь густой полуобморочный туман в голове.
Твоя? А вот хрен тебе!
Включается сознание.
Я дожидаюсь, когда он сядет, чтобы стянуть с меня трусики и толкаю его двумя ногами. Он отлетает в сторону и падает с матов. Молнией спрыгиваю с них и бегом к выходу. Пока Том очухивается и следует за мной, я уже за дверью и подпираю её стулом.
— Открой! — ударяет кулаком.
— Нет! Посиди, остынь!
— Я вынесу дверь! — зверем рычит с той стороны.
— Да, пофиг! — хлопаю ладонью о дерево и убегаю отсюда.
У лестницы я встречаю одну из подруг Лимы, Стефани, которая идет из кухни и несёт бутылки с колой.
Она смотрит на меня с удивлением.
Видок у меня тот ещё! Растрёпанная, раскрасневшаяся, испуганная и в порванной сорочке.
— У вас всё нормально, миссис Гроу?..
— Что? Да… — пытаюсь перевести дух и восстановить сбившееся дыхание.
— У вас одежда разорвана…
Я поднимаю и треплю в руках край рваной горловины.
— Увлеклась танцами, — ляпаю какую-то ерунду, которую она тоже не поняла и посмотрела с недоумением.
Из коридора, которого я вышла, раздаётся звук шагов и появляется Том.
Сломал всё-таки дверь.
Он замирает, увидев, что я не одна.
— Извини, Стэф, мне надо в душ, — бросаю взгляд на припавшего к стене Гарнера.
Она следит за моим взором.
Я пулей поднимаюсь по лестнице и запираюсь в спальне. Сюда он не придёт.
Том
Прячусь в тени за фальш стенкой.
Об ноги трётся котенок, урчит как трактор.
— Брысь! — чуть слышно, чтобы не заметили, отодвигаю носком от себя.
Но он шипит и набрасывается с укусами на ногу.
Чтоб тебя! Нахрен я тебя купил?!
Сельванна быстро поднимается по лестнице. Теперь к ней не подойти.
— Я вижу тебя, Том, — вглядывается в темноту Стефани.
Отхожу от стены и неторопливо, как тигр на охоте, подхожу к ней, подхватывая котёнка на руки.
Зверёныш царапается своими короткими лапками и кусает за пальцы.
— Ну, ты и козёл! Встречаешься с Лимой, а сам за её спиной спишь с женой брата! — упреки от девушки.
Усмешка.
Придавливаю слегка в руках кота, чтоб успокоился и дал сосредоточиться. Он затихает и начинает урчать.
Козёл? И это мне высказывает рядовая университетская шлюшка, которая готова с любым из игроков в нашей команде переспать, лишь бы быть в гуще событий и закулисной жизни селебрити?
— И с тобой… — затыкаю ей рот. — И ещё с парочкой из вашей компании.
Она роняет челюсть. Безмолвно открывает и закрывает рот.
Вот только им ты нормально и можешь работать.
— Так что прикрой ротик, который не для этого предназначен, — скалюсь и захлопываю пальцами её нижнюю челюсть. — Если узнаю, что ты кому-то растрепала хоть слово, о том, что видела сейчас, то твои фотографии будут во всех чатах универа.
— Какие фотографии? — от испуга Стэф сжалась в комок и сдавила бутылки в руках.
Вынимаю из кармана телефон, открываю облако, пролистываю и показываю ей снимки, на которых отлично видно, как она делает минет в душевой раздевалки футболистов.
— Вот ты ублюдок! — ударяет бутылкой по плечу.
— Будешь молчать, и никто ничего не узнает, — уворачиваюсь от второго удара и перехватываю запястье, крепко сжимая.
Смотрю на неё так, что она приседает под давящим взглядом.
— Не понимаю… У тебя и так молодых девчонок пруд пруди. Зачем тебе ещё Сельванна?
— И не поймёшь. Это вообще не твоё дело! Просто закрой рот на замок и всем будет хорошо. Вкурила? — отбрасываю её руку.
— Да, — трёт запястье.
— Вот и умничка, — хлопаю Стэфани по щеке. — Жду завтра после тренировки, сама знаешь где, — иду прочь.
— Да, пошёл ты в жопу! — кричит в след.
Не поворачиваясь, задираю руку и показываю телефон.
— Урод! — злобно и, опустив голову, уходит к подругам.
Сельванна.
Почти всю ночь провожу бодрствуя. Всё время кажется, что Том может прийти, хотя наверняка знаю — он этого не сделает.
Спальня Лимы напротив.
За это время принимаю решение… И оно не требует отлагательств. Кидаю всё необходимое на один день в небольшой чемодан, звоню и поднимаю пилота на крыло.
— Ты куда-то собралась? — спрашивает Лима, увидев, как я спускаюсь с багажом с лестницы.
— Да… Мне нужно улететь по срочным делам.
— И куда?
— В Новый Орлеан.
— А что Алексу сказать, если он вернётся?
— Ничего. Он не вернётся до моего приезда. О поездке я ему сама позвоню и скажу.
Из столовой к нам в гостиную выходит Том.
— Доброе утро! — улыбается, как ни в чём не бывало, и обнимает Лиму за плечи.
Вот же скотина бессовестная!
Его взгляд падает на мой чемодан, на лице расплывается недобрая кривая улыбка, в глаз появляется гнев.
— Вижу подвозить тебя не надо, — обращаюсь к девушке. — Тогда я поехала в аэропорт.
— Я помогу отнести чемодан, — вызывается Том, — пока Лима собирается, — хищно смотрит.
— Я сама, — пытаюсь отобрать у него ручку, но он отодвигает меня.
— Я схожу за рюкзаком, — Громова поднялась по лестнице.
Я прямиком к двери, Том катит следом чемодан. У входа я немного задерживаюсь, и он пользуется моментом — хватает за запястья и притягивает к себе.
— Снова сбегаешь? — с яростью.
— Много чести! У меня дела…
— Ты же понимаешь, что мы не закончили вчера? — глядит блуждающим взглядом.
— Ручками закончишь, у тебя большой опыт, — цежу сквозь зубы.
Он встряхивает меня с рыком и целует в губы. Становится душно, лицо горит от прилившей крови. Мне это и не нравится, и нравится одновременно. Мозг кричит — нет, а тело говорит — да.
Том отпускает и отстраняется.
Открывает дверь и пропускает вперёд.
