– Нет-нет, это моя проблема, – возразил Джонатан. – Ведь вы собирались здесь отдохнуть. Какой же у вас получится отдых, если вы будете жить в постоянном страхе перед Бояном Ратко?
– Но жить в автомобиле тоже не выход для вас и Марли, – заявила Эрин. – В этом доме вам безопаснее. Да и вообще… разве нельзя предположить, что Боян лишь сотрясал впустую воздух своими угрозами? Ведь он уже посидел в тюрьме и понял, что это такое. Вряд ли ему хочется снова туда попасть. Да и вообще, мне просто не верится, что взрослый мужчина способен причинить зло ребенку.
– Вы можете не верить мне. Но если бы вы видели, как он посмотрел на девочку, у вас бы не осталось сомнений, что он способен на все. – До конца своих дней Джонатан не забудет злость, сверкнувшую в глазах Бояна и прозвучавшую в его голосе, когда он произнес свою угрозу.
Эрин пришла в ужас.
– Тогда я попрошу Уилла, чтобы он прислал нам констебля для нашей охраны. Я буду настаивать на этом. Мы должны защитить малышку.
Джонатан наморщил лоб.
– Что-то не так? – спросила Эрин.
– Констебль Спендер убежден, что тот самый злосчастный опал сейчас находится у меня. Он даже считает, что я готов ради этого камня рисковать жизнью Марли, – с досадой ответил Джонатан.
– Разумеется, вы этого не сделаете, – успокоил его Корнелиус. – Он явно не знает, что вы за человек и как любите эту малышку.
Эрин просто не верилось, что Уилл способен на такое обвинение. Она была ужасно разочарована, но тут же попыталась взглянуть на все с его позиций.
– Но ведь Уилл полицейский, и он рассматривает возникшую ситуацию со всех сторон, не позволяя себе руководствоваться эмоциями, – объяснила она. – Я уверена, что он не считает вас плохим человеком.
Джонатан с недоумением наморщил лоб.
– Тогда он должен был бы это сказать.
– Уилл просто типичный полицейский, привыкший всех подозревать, – выпалил Корнелиус. Он уже заметил, как Уилл относился к Джонатану. Констебль явно ревновал его к Эрин, поэтому-то и заподозрил его в нечестности.
– И все же я уверена, что он сделает все, что в его власти, ради нашей безопасности, – сказала Эрин.
– Лучше нам не полагаться на него, – возразил Корнелиус. – Алис-Спрингс не его район, и он не может вот так просто послать какого-нибудь местного констебля для охраны нашего дома. У него нет таких полномочий.
– А угрозы чаще всего никто не воспринимает всерьез, – огорченно добавил Джонатан.
– Эрин, ведь мы с тобой уже сталкивались с этим. Когда нам угрожал Боян, констебль Спендер тоже ничего не предпринял, – напомнил Корнелиус и сменил тему. – Ты получила письмо из дома?
– Да, от Брэдли. Я еще его не читала. – Эрин вышла с письмом на тенистую веранду и вскрыла конверт.
«Дорогая Эрин,
я надеюсь, что у тебя все хорошо и что вы с дядей Корнелиусом радуетесь жизни в солнечной Австралии. А у нас между тем началась английская зима, холодная и мрачная. Ну, и настроение в последнее время у меня соответствующее.
К сожалению, сестрица, не могу тебя порадовать тем, что у нас все изменилось к лучшему. У папы дела идут неважно. Он пытается это скрывать, но я вижу, что он уже не тот, что прежде. Слишком поздно он понял, что наша галерея в Найтсбридже скоро накроется медным тазом. Мне удивительно, почему он не видел, что галерея уже давно катилась к пропасти – и что кризис начался тогда, когда в его жизнь вошла эта жуткая особа, Лорен Бастион. Разумеется, папа все еще не понял, что во всем виновата она. Каждый раз, когда он приходит на работу в галерею, тут же появляется она и отвлекает его от дел.
Иногда бывает так, что папа явно не знает, где Лорен, и очень нервничает. Но у нее всегда готовы убедительные отговорки, которым он верит. А вот я уверен, что она встречается с другим своим любовником, возможно даже, что с несколькими. Я не раз следил за ней. Она берет номер в каком-нибудь отеле и остается в нем часами. Я не сомневаюсь, что она там не одна, но если даже я застукаю ее с мужиком – папа все равно мне не поверит. По его мнению, она не может делать ничего скверного. Я даже не знаю, Эрин, что делать. Если у папы не откроются глаза, Лорен вытащит у него из кармана все до последнего пенни, и нам придется продать галереи. Меня это действительно очень тревожит.
Прости, что я гружу тебя жалобами. Я знаю, ты уехала, чтобы излечить свое разбитое сердце, но мне больше не с кем поговорить. Мне очень нужен твой совет, сестрица.
С любовью, Брэдли».
Эрин вошла в дом, расстроенная и озабоченная.
– Дядя Корнелиус, мне скоро нужно будет вернуться в Англию, – сообщила она. – Я нужна Брэдли. Ему сейчас очень тяжело общаться с папой. Галерея в Найтсбридже скоро рухнет. Брэдли убежден, что Лорен Бастион встречается с другими любовниками. У папы неважные дела.
У Корнелиуса закипела кровь, едва лишь он представил себе, что вытворял Гарет. Конечно, он понимал, что Эрин тревожилась за отца.
– Езжай, раз надо, – сказал он.
– А как же ты, дядя Корнелиус?
– Пару дней назад я познакомился в городе с парнем по имени Джо. Он рассказал мне, что его родственник из Брума, это в Западной Австралии, продает пару уникальных жемчужин. Мне хотелось бы взглянуть на них до возвращения в Англию.
Эрин услышала радость в его голосе. Дядя уже был когда-то в Бруме, и ему там очень понравилось.
– Сегодня я встречусь с Джо во второй половине дня, и мы поговорим о поездке в Брум. Мы отправимся туда вместе. Эрин, если ты хочешь лететь в Англию прямо сейчас, тебе нужно принять необходимые меры. Я последую за тобой, когда вернусь из Брума. Надеюсь, с парой роскошных жемчужин.
– Конечно, дядя Корнелиус. Ты обязательно поезжай в Брум. Я охотно составила бы тебе компанию. Но Брэдли меня ждет, и мне надо ехать домой, пока нам еще принадлежит галерея.
30
Эрин немедленно поехала в Бюро путешествий и сделала все необходимое, чтобы лететь в Лондон, но на душе у нее было неспокойно. Она не понимала причины. С одной стороны, она радовалась, что вернется домой, с другой, опасалась встречи с Энди или репортерами, которые наверняка еще не забыли про скандал на ее свадьбе. Но это ли было истинной причиной ее смятения? К счастью, до отъезда оставалось еще две недели. У нее еще было время убедиться, что Марли прижилась у своих родственников-аборигенов и что у Джонатана все в порядке. И она все равно успеет вернуться домой к Рождеству.
Эрин торопливо шла по улице Тодд, пытаясь разобраться в своих запутанных мыслях. Тут ее взгляд случайно упал на женщину, сидевшую за столиком возле кафе – это была «Клементина». С мечтательным выражением она смотрела куда-то в одну точку. Эрин не надо было и гадать, о ком она думала, и в ней снова проснулась неприязнь к этой женщине. Она тут же остановилась, чтобы сказать ей пару слов.
– Прошу прощения, – сухо проговорила она.
Кэрол-Энн, вырванная из своих мечтаний, удивленно взглянула на нее.
– Да? – сказала она с приятной улыбкой, сразу узнав в Эрин спутницу констебля Спендера из таверны «Тодд».
– Я знакомая Джонатана Максвелла, – торопливо проговорила Эрин. – Вообще-то, сейчас они с маленькой Марли живут у меня и моего дяди.
– Я знаю, мисс Форсайт, – ответила Кэрол-Энн. – Джонатан рассказывал о вашей доброте, о том, как вы их приютили.
Эрин возмутило, что Джонатан говорил о ней с такой особой, как «Клементина».
– Хотелось бы мне сказать, что я рада знакомству с вами, но не могу, – холодно заявила она.
Кэрол-Энн опешила. Она встала и посмотрела Эрин в глаза.
– Если вы что-то хотите мне сказать, мисс Форсайт, пожалуйста.
Неожиданное самообладание молодой женщины удивило Эрин. Она ожидала противоположной реакции.
– Меня в самом деле беспокоит одна вещь. Мне не нравится ваша дружба с Джонатаном.
– Наша дружба? – Кэрол-Энн с недоумением посмотрела на нее. – Почему вас это беспокоит?
