и грибами, ладно? И точно не всю.
— Это тебе только кажется. — Марк потянулся за здоровым куском мясной пиццы. — Съедим и не заметим.
Минут через пятнадцать на двух блюдах не осталось ничего!
— Это волшебная пицца. — Марк ухмыльнулся. — Я не зря сюда тебя привез. А ты не хотела.
Не хотела… И еще раз убедилась, что тебя надо слушать всегда.
— Расскажи, что было после той аварии, — негромко попросил Марк.
— Помню, как утром проснулась дома, голова жутко болела, как в тумане все было. Агата с теткой бегали вокруг меня, говорили, что меня посадят, из-за меня человек… умирает.
Я опустила голову на руки — теперь каждое воспоминание казалось фальшивкой, я находила доказательства лжи в каждом слове. Почему я была такой слепой?!
— Что было потом?
— Потом пришли полицейские. В форме. Кажется, это следователи были, я совсем в этом не разбираюсь. Они показали мне фотографии аварии, сказали, что машина уже на экспертизе. А потом — что мне нужно поехать с ними в отделение.
— И ты поехала?
— А что мне оставалось?! Я была напугана, мне говорили, что я должна сдать анализы. И если подтвердится, что я была пьяна или под наркотой… сказали, что не завидуют мне.
— Ты помнишь, в какое отделение тебя отвезли?
— Конечно! В соседнем районе находится. Они меня там на два часа оставили и ушли. Забыли, наверное. А потом Вадим пришел. Никогда не была так рада его видеть, как тогда.
— Фамилии следователей помнишь? Ты подписывала какие-то бумаги?
— Один точно Сергеев, как у меня отчество, а второй… второго не помню. Внешне его помню, такой высокий и тощий.
— У тебя остались какие-то документы? Должны были…
Я покачала головой.
— Я подписала то, что они мне давали, но там все было написано как есть, то есть ничего такого, я внимательно читала... Они потом меня отпустили, Вадим отвез меня домой и не отходил целый день. А утром сказал, что выяснил, где тот парень, которого я сбила, и мы поехали в больницу.
— Адрес помнишь?
— Так наша была, через четыре остановки от моего дома. Как вспомню, каким он там лежал забинтованным…
— Ты его документы видела? Зовут как?
— Он сказал, что Дима… Дмитрий Мартынов, это имя я на всю жизнь запомнила. Весь перебинтованный лежал…
Меня передернуло от воспоминаний. Лицо такое несчастное, рука в гипсе, и столько подключенных аппаратов… Я так ревела у него на кровати…
— Он сразу сказал, что ему нужны деньги?
— Нет, совсем нет. Я сама предложила, когда у него была. Вадик сказал, что у парня жена и ребенок маленький. А он единственный их содержит... Я не знала, что еще могу сделать. Чувствовала себя такой виноватой, что жить не хотелось.
— А как появился покупатель на квартиру?
— Через неделю или две Вадим привел молодого мужчину, он сказал, что риелтор и готов быстро выкупить нашу с мамой квартиру. Я была так рада. Тетя Зина все бегала вокруг, говорила, какой Вадик молодец, что все решил. Он сказал нам, что дело замнут. И парень внакладе не останется. Я не сразу поверила, но потом меня вызвали в отделение. Я думала, что все, но меня Сергеев этот встретил, в кабинет провел и сказал, что дело закрыто.
— Вот так просто?
— Думаешь, я знаю, как правильно?! Я была в отделении, он мне свое удостоверение показывал! Я должна была ему не верить?! У Вадима отец генерал, он лучше меня во всех этих тонкостях разбирается. И если он сказал, что все хорошо, что я должна была делать?!
Я разошлась. Кричу почти на Марка, хотя, не будь он рядом, я бы вообще всего этого никогда не выяснила.
— Прости… прости, пожалуйста. Чувствую себя полной дурой! Неужели все это подстава была? И в отделении, и в больнице?
— Выясним, — ободряюще проговорил Марк. — Фамилию риелтора не помнишь?
— Нет! У меня даже договора купли-продажи не осталось. То есть точно, что был, но год назад я перебирала документы, так ничего не нашла. Мне тогда нужно было…
— Не ругай себя. С квартирой они совершили огромную ошибку. Такую улику уже не спрячешь. И я знаю, что мы сделаем, как только я оплачу пиццу.
Я сижу, забравшись с ногами на диван, и делаю вид, что рисую логотип для нового сервиса доставки продуктов. А на самом деле уже полчаса бессмысленно вожу пером по экрану. А заказ нужно уже завтра отправлять. Но что делать, когда в голове не работа, а самый лучший в мире мужчина? Ну вот кто выберет нудный заказ, когда рядом Он?!
Каждый день я все сокращаю и сокращаю расстояние между нами. В буквальном смысле. Сегодня вообще попросилась работать в кабинете Марка, вместе с ним. И меня пустили на священную территорию ученого! Я так люблю за ним наблюдать! У него мужественный профиль — сразу чувствуется сила и надежность, во взгляде столько спокойной мудрости и проницательности. Обожаю смотреть, как его сильные длинные пальцы быстро печатают на клавиатуре. В отличие от меня Марк не филонит, а действительно работает.
После того как мы три дня назад вернулись из Москвы, я все ждала, что к нам заявится Агата и потребует «свою» долю наследства Майкла. С нее станется, не сомневаюсь. И в том, что она была с Вадиком заодно в организации той аварии, я тоже уверена. Ведь я не хотела никакой вечеринки, ее для меня устроила сестра. Первый и последний раз в жизни. Но ее это явно не смутит. К тому же никаких доказательств ее причастности у меня нет. Пока нет.
— Что тебя беспокоит? — Марк, оказывается, уже закрыл свой ноут и как-то сочувственно на меня поглядывает. Вообще, он мгновенно улавливает любую перемену моего настроения. Даже когда я молчу и не смотрю на него. Вот как так у него получается?!
— Я жду, что сюда нагрянет Агата. — Не вижу смысла скрывать свои мысли. — Как дочка Андрея Иванова, она наверняка потребует у тебя много денег.
И если бы только деньги! Я не я буду, если она снова не попытается втиснуться между нами.
— То, что Андрей называет ее своей дочерью, конечно, дает ей определенные права, — охотно откликается Марк на мои переживания. —
