– Конечно, знакомы. Ты что думаешь, я о прохожем говорю? Это мой тренер, Вадим.
– Тренер, который не обращает на спортсмена внимания? Лихо!
– Да нет же, как с боксером, Вадим занимается со мной, пожалуй, даже больше, чем с остальными. Он пророчит мне великолепную спортивную карьеру. Кстати, через десять дней мы отправляемся в Анкару на турнир по кикбоксингу.
– Да уж, – подумав, резюмировала Алена. – Кто бы стал подвергать любимую женщину подобному риску!
– Да что ты, Ален, риска в этих соревнованиях не больше, чем... чем... Ну, не знаю... Чем в прогулке в час пик по Невскому проспекту!
– Ты слишком уж уверена в себе!
– Иначе не победишь, – просто ответила Наташа. – Между прочим, Вадим, как всегда, будет моим секундантом. Представляешь, подавая мне воду, он каждый раз смотрит на меня с таким сочувствием, с такой нежностью, как никогда не смотрел никто, кроме...
– А ты-то любишь этого Вадима?
– Ален, я даже себе не могу ответить на этот вопрос. Могу сказать лишь, что мои чувства совершенно не похожи на те, которые я испытывала, познакомившись с Сережей. Тогда я ощущала себя девочкой, нуждающейся в защите.
– Не преувеличивай! Ты всегда была смелой, целеустремленной...
– Это на поверхности... Но те времена давно прошли, жизнь закалила меня. А бокс и вовсе сделал совершенно другим человеком. Точнее сказать, эта другая я всегда существовала, только не получала шанса раскрыть себя и окрепнуть. А Вадим дал этот шанс. Ну и как мне относиться к нему после того, что он для меня сделал?
– Я сейчас открою тебе одну тайну, – медленно начала Алена. – Танюшка мне как-то рассказала, что однажды они с Игорем сидели в кафе, и вдруг к ним подошел твой тренер...
– Ну это как раз неудивительно. Татьяна ведь занимается французским боксом, и они с Вадимом должны быть хоть шапочно, да знакомыми. Наверное, он предложил ей попробовать себя в нашей секции?
– Да нет же! Не перебивай. Речь пошла о тебе.
– Ушам не верю! Что могла сказать Вадиму о моем спортивном потенциале Татьяна? Он и сам меня видит насквозь!
– Вы с ним оба, взрослые, умные люди, слепы, как кроты, когда речь заходит о ваших личных отношениях! Вадима, между прочим, волновал вопрос: замужем ли ты и есть ли у тебя парень! Вот!
Наташа так и ахнула:
– Да Татьяна, наверное, разыграла тебя! Это случайно не первого апреля было?
– Кто же станет шутить такими вещами! Нет, Наташка, ты ему интересна как женщина. Слушай, а давай попросим Татьяну вызвать этого Вадима на откровенность? – воодушевилась вдруг Алена.
– Что ты имеешь в виду? – уточнила Наташа.
– Ну как... Танька подойдет к нему и намекнет, что пора уже начинать ухаживать за тобой... Сколько можно тянуть?
– Та-ак... Я вижу, меня опять воспринимают как сладкий кисель.
– Я хотела как лучше, – надулась Алена.
– Верю, Аленушка! Верю! И страшно благодарна тебе за добрые вести. Но... какой же я буду боксер, если начну прятаться за чужие спины. Нет уж, свои проблемы я обязана решать сама!
– Ох, как я тебе завидую! Ты больше не нуждаешься в женском лукавстве, а можешь смело идти по жизни, сметая все преграды...
– Аленка, хватит льстить! Совсем и не все: вот с собой не в состоянии пока разобраться... А начинать-то всегда надо с себя.
Наташа возвращалась домой в глубокой задумчивости. Уже наступила ночь, и на улице почти не было прохожих. Это было Наташе по душе: ничто не отвлекало ее от раздумий. Запрокинув голову, девушка увидела, как в разрыве облаков проглянула россыпь звезд. Наташе вспомнилась старинная легенда о том, что эти крохотные огоньки всего лишь дырочки в небосводе, сквозь которые льется к нам свет, озаряющий райские сады. «А может быть, Сереженька сейчас смотрит на меня». Непроизвольно Наташа приподнялась на цыпочки, потянулась к райским огням...
– Чей-то ты прыгаешь? – Прозвучавший над ухом Наташи гнусавый голос вырвал ее из хоровода грез. – Замерзла, видать?
Наташа недоуменно распахнула глаза: что нужно от нее этому неопрятному парню в потертой кожаной куртке?
– Че лыбишься, нравлюсь? – гоготал тот. – Тогда поди ближе, не боись! Я тебя враз обогрею! А ты за это подаришь мне свои бранзулетки – нынче задаром и прыщ не вскочит.
– Пошел вон, – тихо, но выразительно произнесла Наташа.
Подонок снисходительно обозрел ее тоненькую фигурку.
– Поговори у меня, я тебя одним пальцем пришибу!
Дыша перегаром, он подвинулся ближе и, на свою беду, встал в неуклюжее подобие боксерской стойки...
Хук справа, хук слева! Серия ударов в корпус! Тело Наташи среагировало быстро, еще до того, как она успела по-настоящему разозлиться. Визжа от боли, мерзавец выхватил финку:
– Порежу, как грелку!
Да, была какая-то высшая правда в том, что занимавшаяся классическим боксом Наташа принимала участие и в соревнованиях по кикбоксингу! Там она и подсмотрела отличный удар ногой, заставивший вооруженного подонка мешком повалиться на тротуар. Глухо звякнув, финка вывалилась из безвольно разжавшейся руки.
В это время из-за угла вывернулась патрульная машина. Фары осветили сцену на тротуаре, и сидевший за рулем милиционер, быстро сориентировавшись, подъехал к Наташе.
– Этот гад напал на вас? – взволнованно уточнил выскочивший из машины кряжистый сержант.
– Да, – просто ответила Наташа.
Сержант ласково погладил ее по плечу:
– Не волнуйтесь, барышня, теперь вам ничего не грозит... Э, а кто ж его так отделал?
Нагнувшись, он рывком поднял парня с тротуара. Кожаная куртка распахнулась, и на асфальт со звоном посыпались какие-то мелкие предметы, которыми был набит внутренний карман. Присоединившийся к своему напарнику водитель посветил галогенным фонариком, и в его ярком свете засверкали не меньше десятка сережек и колец.
– О, какую мы птицу поймали! – нехорошо обрадовался сержант. – Похоже, это тот грабитель и насильник, который числится во всех сводках! Видно, ты уже успел сегодня поохотиться? Ну погоди, сейчас тебе мало не покажется! В отделении тебя заждались.
– Она первая на меня напала! – заверещал мерзавец. – Чуть не убила каким-то приемом!
– Конечно, конечно... Достаточно поглядеть на эту девушку, чтобы сразу понять: перед нами Терминатор! Прокурору свои сказки расскажешь!
Наташа постаралась забыть этот случай как можно скорее. Особого удовлетворения она не испытывала, воспоминание о дряблом теле, точно набитом старым тряпьем, безвольно подававшемся под ее кулаками, вызывало брезгливость. Уж лучше, надев шингарды, как следует потренироваться на нарядном, чистеньком мешке! А запах, исходивший изо рта и от долго не мытого тела преступника, мерещился Наташе еще несколько дней, отбивая аппетит.
