Затем улыбка исчезла и он заметил:
— Рад за тебя. Ты заслуживаешь чуда.
Уокер не ответил.
Джулиус сделал точную догадку.
— Это не игра.
Уокер покачал головой.
— Сколько времени у тебя ушло на маневр? — продолжил Джулиус.
— Слишком долго, больше недели.
Джулиус моргнул.
— Всего-то?
— Мне показалось, прошло лет пятьдесят.
Джулиус откинул голову назад и громко расхохотался. Глядя на него, Уокер ухмыльнулся.
Затем, все еще посмеиваясь, Джулиус поймал взгляд Уокера.
— На такую хорошенькую, сладкую, классную киску у тебя, бывшего заключенного, ушла неделя. Чтоб меня. Я силен, брат, но даже мне потребуется не меньше месяца.
Уокер не ответил.
Взгляд Джулиуса стал напряженным.
— Насколько это по-настоящему?
— На полную, — твердо ответил Уокер, и Джулиус кивнул.
— Для нее все по-настоящему. Эта сучка — ожившая мечта. Я постучал в дверь, бл*ть, я, большой черный мужик, а она — белая женщина в милой кроватке посреди гребаного нигде в чертовых горах. Открыв дверь, сучка бросила на меня лишь взгляд и точно знала, кто я, и тут же слетела с катушек. Вела себя так, будто я только что вернулся с войны. Отказалась тебе звонить, хотела, чтобы я стал сюрпризом. Даже заставила меня выйти и переставить машину, чтобы ты ее не увидел, когда вернешься домой.
Ничего удивительного. Это была Лекси.
— Я провел с ней два часа, — продолжал Джулиус, — пил пиво и слушал про все то дерьмо, которым ты занимался. Она говорила об этом так, будто, возвращаясь домой из спортзала, ты летаешь по воздуху.
В этом тоже нет ничего удивительного. Это тоже была Лекси. Но это не означало, что слышать такое от Джулиуса было чертовски неприятно.
Джулиус внимательно посмотрел на него, затем тихо спросил:
— Для тебя это также по-настоящему?
— Оглянись вокруг, Чемп, все, что ты видишь, крепко. Насколько более настоящим это может стать?
Джулиус снова внимательно посмотрел на него. Потом покачал головой и пробормотал:
— Иисусе, брат. — Он посмотрел на открывающийся вид и сделал глоток пива, прежде чем повторил шепотом: — Иисусе.
Это тоже не было неожиданностью. Его друг испытал облегчение, ошеломленный этим.
Джулиус беспокоился. В тот день, когда Уокер вышел из тюрьмы, любой, кому было не все равно, находился бы в таком состоянии. Джулиус вышел к трем женщинам, двум детям и большой семье, всем им было насрать на его темные делишки, они были с ним до того, как он сел, и держались рядом, пока он отбывал срок.
Уокер сел за преступление, которого не совершал, и вышел в мир, где его никто не ждал, с мыслью о мести.
— Я в порядке, Чемп, — тихо сказал Уокер и поймал взгляд друга.
— Ты впустил ее?
Уокер кивнул.
— Как далеко? — не унимался Джулиус.
— Она знает, — ответил Уокер.
— Как много? — настаивал Джулиус.
— Она знает, — повторил он.
— Как много? — не унимался Джулиус.
Уокер промолчал.
— Ты знаешь, о чем я тебя спрашиваю, Уок, — сказал Джулиус, и он действительно знал.
— Ее жизнь тоже не была сказкой. Ты провел с ней время, если бы я тебе рассказал, ты был бы, пи*дец как шокирован тем, через что она прошла. У нас обоих свои демоны. Мы оба делились.
— Брат, эта женщина с первого взгляда, поняла, что ты можешь побороть ее демонов. Ты дашь ей возможность сделать то же самое для тебя?
Бл*ть. Только не это дерьмо снова.
— Не прошло и двух месяцев, — уклончиво ответил он.
— Ты лучше всех братьев знаешь, что на это не хватит никакого гребаного времени.
Это было правдой, но он решил поделиться, потому что знал, если он этого не сделает, Джулиус не успокоится.
— Она знает, — тихо сказал он. — Знает, что со мной сделали. Она ждала меня за воротами тюрьмы, и мы заключили сделку. В ее жизни случилось кое-что очень плохое, она оказалась во власти одного куска дерьма. Мы договорились, что я вытаскиваю ее оттуда, и она дает мне то, что нужно. Через неделю я все ей рассказал и дал возможность уйти. Она ее не приняла. Встала на мою защиту. Это ее решение. За время, проведенное со мной, а это чуть больше недели, я предлагал ей тридцать тысяч бриллиантами, пятьдесят тысяч наличными. Она не согласилась. Она осталась, а потом заключила новую сделку. Мебель для веранды из ее пятидесяти кусков, остальное она жертвует на общее дело. Тебе этого достаточно?
Джулиус тут же ухмыльнулся и ответил:
— Ага.
— В восторге, Чемп, — пробормотал Уокер, глядя на открывающийся вид и внезапно испытывая потребность в пиве.
Джулиус усмехнулся, затем снова заговорил, и Уокер вновь посмотрел на него.
— А теперь, коротко введи в курс дела.
— Мне можно только пожелать удачи, — ответил Уокер, вложив всю суть в пять слов, и Джулиус понимающе кивнул.
— Брат тебя поимел, — догадался он точно, зная план Уокера, зная, что его первым шагом был Дьюи, а он слышал все о Дьюи.
— Узнал только сегодня, — подтвердил Уокер.
— Ничего неожиданного, — пробормотал Джулиус, поворачивая голову к пейзажу.
— Все равно, охренеть как неприятно, — ответил Уокер, тоже глядя на вид, но передвинулся и наклонился, опираясь скрещенными руками на перила.
— Знаешь, у меня нет никаких связей в Колорадо, — заявил Джулиус, тоже перемещаясь и занимая место Уокера у перил. — Это не значит, что, выйдя из тюрьмы, я не расспрашивал.
— Ты нашел связи? — тихо спросил Уокер.
— Да, черт возьми.
— Ты собираешь силы?
— Как думаешь, почему я здесь? — спросил в ответ Джулиус. — Я и понятия не имел, что симпатичная мордашка составит мне компанию, и уж точно не тащил свою задницу через три штата, чтобы пялиться на твою рожу.
Это была такая чушь, что Уокеру пришлось подавить улыбку.
Затем он кивнул.
— Как долго ты здесь пробудешь? — поинтересовался Тай.
— Достаточно, чтобы навести мосты и вернуть свою задницу, прежде чем мой офицер по условно-досрочному узнает, что я в Колорадо.
Уокер снова кивнул и прошептал:
— Спасибо, мужик. Дьюи меня нае*ал, мне нужен новый путь.
— Ты его получишь.
Уокер глубоко вдохнул и задержал дыхание. Потом выдохнул. Он молчал, но Джулиус и не ожидал, что он что-нибудь скажет. Джулиус не делал ничего такого, чего бы Уокер не сделал для Джулиуса, если бы ему это было нужно. Просто Уокеру это было жизненно необходимо.
Однако это не означало, что он не испытывал благодарности. Ему просто не нужно было этого говорить.
Джулиус знал.
Шло время, а они все смотрели на простирающийся перед ними пейзаж.
Затем Уокер заметил:
— Сегодня вечером произошло интересное событие.
— Да?
Он выпрямился, повернулся к Джулиусу и, прислонившись бедром к перилам, кинул взгляд на дом.
Лекси направлялась на заднюю веранду с тарелками, на которых лежали столовые приборы. Скоро будет ужин.
И Тай, тихо и быстро, рассказал другу о детективе Анхеле Пенье, Джулиус слушал, не отрывая глаз от пейзажа, положив руки на перила.
Закончив рассказ, он оглянулся и увидел, как Лекси наполняет тарелки. Семейный ужин. Она сделала его настолько важным событием, насколько это было возможно, не имея времени на подготовку. Накладывать из кастрюль и сковородок в тарелки — не дело мужчин. Они сядут за стол и проведут время за рассказами, и максимально возможно покажут Джулиусу, что он — желанная компания, а его визит — повод для праздника.
Абсолютная Лекси.
Уокер посмотрел на склонившегося над перилами друга, отметив, что молчание затянулось.
— Интересное развитие событий, — подвел итог Джулиус.
— Ага.
— Ты доверяешь этому парню? — спросил Джулиус.
— Я знаком с ним минут десять, знаю, что он хочет залезть в трусики к моей жене, и очень сильно. Эти два факта не способствуют тому, чтобы я ему доверял. — Он сделал паузу, затем продолжил: — И все же я доверяю.
— Вот тебе другой путь, — пробормотал Джулиус. — Очистишь имя. Восстановишься в правах.
