Всю дорогу она молчала, но потом приободрилась: если все выйдет, как говорит Женя, будет здорово! И дети получат деньги, и на ремонт хватит. Если подключить Нону, чтобы привлечь шишек из светской тусовки, то мероприятие может оказаться очень даже успешным. Женька молодец, сразу уловила, в чем суть. И вообще, она неплохая сама по себе, просто с самого начала у них не сложились отношения. Может, Кира сама была виновата. Теперь ей все видится в другом свете. Но как бы она ни держалась, все равно не могла не признать, что обида на Андрея не прошла. Кира по-прежнему, до комка в горле, не могла спокойно вспоминать о произошедшем. И если в другое время она редко возвращалась мыслями к прошлому, то теперь Женька была живым напоминанием, мостиком к Андрею, даже когда они обе о нем не заговаривали.
Кира стояла в углу выставочного зала при театральной студии и наблюдала, как гости рассматривают картины, а девушки-помощницы приклеивают наклейки «продано» к выставленным работам. Прошел всего лишь час с начала выставки, а больше половины работ уже помечены. Это был успех – несомненный, головокружительный и сногсшибательный. Кира чувствовала себя немного опустошенной. Столько сил в это вложено, столько души!
Женя проделала просто фантастическую работу – детские рисунки, которые она обработала, выглядели настолько необычно, что сразу завоевали симпатии публики. Она сумела сохранить в них детскую наивность и восторженность, но при этом так их стилизовать, что они могли стать украшением любого интерьера.
Нона тоже не подвела. Через своего мужа она привлекла на выставку чуть ли не всех банкиров города, а через своих знакомых – завсегдатаев дипломатической тусовки, от которой сама Кира давно уже отошла.
Кира прикидывала, как потратит вырученные деньги, улыбалась, представляя, как расскажет детям об успехе их работ. Они с Алексом сделали короткий видеосюжет о детях и интернате и показали его гостям выставки. В итоге Кира заметила, что некоторые именитости уже договариваются с директором интерната о посещении и выделении помощи. Все шло как нельзя лучше.
– Кира Викторовна, вы сделали просто невозможное!
К ней подошла невысокая женщина в очках, в деловом костюме, с гладко причесанными волосами.
– Простите, не успела представиться. Марина Дмитриевна Костаневская, директор Фонда оказания помощи детям-инвалидам.
– Очень приятно. По-моему, мы где-то встречались, – пробормотала Кира, пытаясь вспомнить, откуда она ее знает.
– Возможно, мир тесен, – улыбнулась Костаневская. – Хочу поздравить вас с успешной выставкой.
– Спасибо. Я и сама не ожидала, что так хорошо получится. У меня были отличные помощницы.
– Я хотела бы предложить вам присоединиться к нашему фонду. Не просто присоединиться, а помочь мне управлять им. Я смотрю, у вас прекрасно получается.
– Ой, – смутилась Кира, – это очень лестно, но я, наверное, не смогу принять ваше предложение. У меня столько своей работы, совсем нет свободного времени.
– Да, я слышала, у вас известная консалтинговая компания.
– Ну, не совсем у меня, – засмеялась Кира, – но дел хватает. Хотя сотрудничать с вами буду всегда рада. Пока вот займусь шефством над этим интернатом, а дальше посмотрим.
– Жаль. Мы бы много выиграли от вашего вклада.
Костаневская пожала ей руку и уже собралась было отойти, но остановилась.
– Постойте, а ведь мы, кажется, действительно встречались. Года три назад, когда мы организовывали благотворительный базар. Там и ваша знакомая Нона была, я ее здесь тоже встретила. Припоминаете?
Кира сморщила лоб. Да, так оно и было. Тогда, будучи женой начинающего дипломата, она активно вела светскую жизнь и участвовала во всяких благотворительных сборищах. Впрочем, тогда она это делала скорее ради приличия. Так было положено – все жены дипломатов участвовали, и она за компанию. Ходила на эти мероприятия как посетитель, покупала пару безделушек в пользу нуждающихся и считала это огромным вкладом в дело благотворительности, даже гордилась собой. Их предыдущая встреча с Костаневской произошла, как раз когда Андрей получил назначение вице-консулом в посольстве в Австралии. Назначение, которого Кира ждала с таким нетерпением и которое разбилось вдребезги о те же камни, что и их с Андреем брак.
– Вы, кажется, тогда в Австралию собирались, – утвердительно-вопросительно произнесла Костаневская. – Вы уже вернулись?
– Нет, мы так и не поехали. Планы изменились. Извините, меня ждут, приятно было увидеться!
Кира с озабоченным видом устремилась в противоположный конец зала. Наверное, Костаневская была единственной из знакомых, кто не осведомлен о ее разводе. Не хватало еще посвящать ее в детали прямо здесь.
Она нашла глазами Женю и направилась к ней.
– Женька, огромное тебе спасибо еще раз.
– Да что ты, я же себе тут заодно такую рекламу сделала! И потом – мне самой жутко понравилось работать с их рисунками – это такой кайф, я давно не получала такого удовольствия!
– Я тоже.
– Кто бы мог подумать, что мы будем сотрудничать и получать от этого удовольствие, а, Кира? Скажи мне об этом кто пару лет назад, оторвала бы язык за вранье!
Они засмеялись и выпили шампанского.
Неподалеку стоял Алекс и слушал Машкину болтовню о том, что в мире случаются самые странные вещи – Кира и ее золовка, которые еще недавно друг друга не переваривали, сейчас обнимаются и пьют шампанское, как лучшие подруги.
В Апрелевку ехать было поздно. Они добрались до Кириной квартиры на Арбате уже за полночь. Кира устала и не стала разбираться, почему Алекс чернее тучи и не разговаривает. Впечатления дня переполняли ее, усталость и шампанское валили с ног. Она наскоро приняла душ и юркнула в кровать. Алекс отвернулся, укрывшись с головой одеялом.
– Спокойной ночи, Македонский, – пробормотала она сонным голосом.
Он ничего не ответил, и она уснула, так и не выяснив, что случилось.
Наутро Кира проснулась позже Алекса, застав его одетым так, словно он уже собирался уходить.
– Ты что это, Македонский? Куда собрался так рано?
Она зевнула и включила кофеварку.
– Больше ты мне ничего не хочешь сказать?
– А что я еще должна тебе сказать? – спросила она, ставя хлеб в тостер. – Тебе тосты делать?
– Кира, ты действительно не понимаешь, почему я злюсь?
– А ты разве злишься? – Она озадаченно посмотрела на него. – Вчера тоже, что ли, злился? Не разговаривал всю дорогу. Я-то думаю, что творится с моим Македонским, а он, оказывается, злится. А на что, разреши узнать?
Кира вытащила горячие тосты и намазала их джемом.
– Еще раз спрашиваю, будешь?