Я наконец отпускаю все свои заморочки, чувствуя, что могу доверять ему, могу расслабиться и просто провести ночь с мужчиной, которого безумно хочу.
Едва я отпускаю на волю всех своих демонов, звучит голос моего брата:
— Добрый вечер.
Дьявол! Как же тесен этот проклятый мир.
Бонус. Женя и Алла. Часть 4
Женя
При всем моем глубоком уважении к Кириллу Нечаеву, я испытываю острое желание вышвырнуть его из своего дома. Понимаю, он Аськин гость, но какого рожна позволяет себе говорить таким тоном с Аллой. Мгновенно возникает странная потребность спрятать онемевшую болтушку за спиной и оскалить зубы.
Усилием воли подавляю в себе эти странные инстинкты. Она его сестра. Видимо, это что-то давнее и почти законное, раз Нечаевы позволяют себе подобные разборки. Кто я Алле, чтобы лезть в ее отношения с братом? Мы даже еще не спали, и она видит меня второй раз в жизни. Секс — это одно, а вот за выпад в сторону Кирилла она вряд скажет мне спасибо. Рискую оказать медвежью услугу.
Слава богу, Нечаев уходит, не усугубляя и без того неприятную ситуацию.
Аська быстренько прячется в своей комнате. Мы с Аллой так и стоим в прихожей, не разговаривая. Просто смотрим друг на друга.
Это чертовски странно, но мне кажется, что я слышу все, что она пытается мне сказать, не говоря ни слова. Я понимаю ее. В этот момент она решительная и ранимая, красноречивая и тихая, растерянная и безумно красивая.
Я не знаю, как сказать, что мне плевать на столкновение с Кириллом и не показаться бесчувственным, беспринципным ослом. Может просто увести ее в спальню?
Я шлю благословения господу и желаю Смирновой, чтобы была здорова, когда она снова появляется у двери, собираясь уходить. Нам сейчас действительно нужно побыть вдвоем. Аська все понимает. У меня крутая соседка-подружка. Не каждый мужик бы сообразил.
Алла из вежливости просит Аську остаться, а у меня даже на эти церемонии нет сил. Едва за Смирновой закрывается дверь, Алла говорит:
— Я, наверно, тоже…
Кладу палец ей на губы, запрещая договаривать. Качаю головой и произношу одно лишь слово:
— Нет.
Это приговор и индульгенция. Я не могу ее отпустить сейчас, потому что потом она больше не позволит мне приблизиться. Этот шанс есть у нас только здесь и сейчас, и я не упущу его, не отпущу Аллу. Просто потому что знаю — она должна быть моей. Всю ночь. И завтра утром. А впереди еще и выходные. Вряд ли на захочет поехать к брату после этой стычки.
Я целую ее. Теперь медленно, уговаривая заново, отчаянно скучая по ее игривым дразнилкам, которые довели меня до кипения еще в подъезде. Алла снова напряженная, настороженная, вся как струна.
Что-то странное между нами. Словно электричество. Я буквально чувствую, как начинает колбасить, едва Алла поднимает руки, чтобы обнять меня за шею, доверчиво прижаться.
— Жень… — шепчет она между поцелуями, пока я утягиваю ее в свою комнату.
— Тихо, — обрываю я опять. Наслушался ее в машине. Лучше сам все скажу. — Мне плевать, Аллусь. Черт с ним. Иди сюда.
Сажусь на кровать, протягиваю ей руку. Не уверен, что смогу удержаться, если она не примет это приглашение, но должен позволить ей самой решить.
Она колеблется не больше секунды, а потом запрыгивает на меня, смеясь и повторяя:
— Черт с ним. Действительно.
Я тоже смеюсь, падая на спину, увлекая ее за собой. Огонь решительности в ее глазах снова кипятит мою кровь, заставляет радоваться не только близости, но и праздновать вместе с Аллой день непослушания.
Только под утро я вижу смс от Аськи и от всего сердца благодарю ее. Хорошо, что уехала к Нечаеву. Дома соседка точно не выспалась бы. Полагаю, она и с Кириллом не скучала, но так хоть весело время провела.
Алла
Я знаю, что Кирилл прав, но от этого он бесит еще сильнее.
Я влюбилась. Как обычно за мгновение. Как обычно изо всех сил. Вляпалась снова. И опять он не владелец заводов, газет и пароходов, а обычный парень из хрущевки. Почему меня тянет именно к таким? Я часто встречаюсь с интересными состоятельными мужчинами, которые не стесняются проявлять знаки внимания. Но ни разу мне не хотелось чего-то больше, чем ужин и весело проведенная ночь.
После неудачного брака я только и делала, что примеряла на себя новые отношения, но ни одни не подошли. Это как с платьем, наверно. Можно перемерить целую кучу самых топовых и дорогих брендов, но однажды в самом простом магазинчике надеваешь что-то очень прозаическое. И оно сидит. Как влитое. Словно по мне сшили.
Так и с Женей. Я знала, что он мой. Для меня. Идеальный и самый лучше. А деньги? Какая разница? Он ведь не ворует, не убивает. Мне не важно, олигарх он или простой сисадмин. Я же замуж за него не собираюсь. Не дура.
Но для Кира, конечно, Женькина прозаичность играет главную роль. Разумеется, он не допускает мысль, что я выучила горький урок. Иногда кажется, что мой брат не берет в расчет ничего кроме денег. При этом сам выглядит дурак дураком рядом с Асей, но с нелепых принципов Кирилла так просто не сдвинешь.
Я смахивала слезы, убегая из дома брата в то злополучное утро. Забрав свои вещи из флигеля, рванула на работу и с трудом приняла двух клиенток. Все мысли были о Жене. Я не хотела отказываться от него, не хотела рвать отношения с ним из-за заскоков Кирилла. Он добился обратного результата своим ором. Я отчаянно захотела встреться с Женей. Немедленно. Словно почувствовав мою нужду, Андреев позвонил и предложил пообедать вместе. Я позвала его на пиццу к Карло. Как раз недалеко от его офиса.
Едва я присела за столик, Женя все понял. Он читал меня, как открытую книгу. Сложно было прятать чувства, особенно, когда этого совсем не хочется делать. И зачем? Ради Кирилла? Пошел он.
— Опять поругались, — Женя не спрашивал.
Я кивнула и протянула ему руки, ища поддержки.
— Он достал, Жень. Я устала от этих вечных разборок и хождением в обуви по моим чувствам. У Кирилла все неудачники, кто не в списке Форбс.
Я осеклась, поняв, что болтанула лишнего. Черт, почему не могу держать язык за зубами. Женя невесело хмыкнул.
- Значит, неудачник…
— Прости, я не… — начала я оправдываться.
Он тут же перебил:
— Нет, Аллусь, нормально все. Собственно, я и есть неудачник. На твоем фоне — особенно. На фоне твоего брата — так вообще.
— Не говори так! — выпалила я. — Не всем же загребать миллионы.
— Но и не всем достаются такие шикарные женщины.
Я разомлела. Мы не говорили с Женей о чувствах, но он часто баловал меня вот такими комплиментами, в которых было столько искренности и какого-то неземного восхищения. Словно я его богиня, его рок и счастье. И дело не в том, что я независимая, успешная, красивая. Что-то глубже, чем уважение было в глазах моего любовника. Горячее, чем страсть. Сильнее, чем влечение. Ярче обычной симпатии.
Моргнув, я прогнала морок. Однажды мне уже казалось нечто подобное, и все кончилось плохо.
— Что теперь будешь делать? — спросил Женя, когда нам принесли пиццу и кофе.
— Сниму квартиру, — пожала я плечами. — У меня дома пока руины.
— Поживи у меня.
Я вздрогнула от такого предложения. Я часто оставалась у Жени, но вот так вот… пожить. Стало не по себе.
— Нет, Жень. Это неудобно.
— Неудобно, когда я просыпаюсь утром, а тебя нет рядом.
Вот опять он говорит такие вещи, от которых у меня сердце щемит и на душе тепло-тепло. Чтобы скрыть свои чувства я пошутила:
— Хочешь меня под бок? Для удобства? Ох, Андреев, а я думала, ты приличный и у нас высокие отношения.
— Что поделать, — засмеялся Женя. — Я страшный человек. У меня утренний стояк идет в комплекте с высокими отношениями.
— Это ужасно!
Я хлопнула его по плечу и засмеялась. Куда подевался горький ком, который я никак не могла проглотить после ссоры с Кириллом? Словно рассосался от одного Жениного присутствия рядом. Наверно, он мог и не стараться меня подбодрить или развеселить. Я все равно была бы счастлива только потому, что он сидит напротив и держит мои руки в своих.
