— Ну, хоть не в стену, — одобрительно похвалил засранец.
— Могу в стену, — как ни в чем не бывало улыбнулась Ал и взяла второй нож.
— Не надо. Продолжай в том же духе!
Алекса так и сделала. Отправляя раз за разом ножи на пол, все же спустя тридцать минут тренировки таки произвела удачный бросок, и острие удержалось в доске. От радости даже завизжала, машинально обхватив Пашину шею руками. Ощущения несравнимые ни с одним другим. Хлещущий восторг, смешанный с выбросившимся адреналином, желание повторить и научиться большему и конечно щемящая благодарность Паше. Он ни разу за эти полчаса не повысил на нее голос, пока объяснял, не разозлился или обвинил в неспособности к учебе. Только упрямо поддерживал и твердил, что все получится.
Если бы в каждого так верили, как он в нее, наверное, даже самый отчаявшийся смог бы добиться успеха.
Они тренировались и тренировались еще. Алексе так понравилось, что она не заметила, с какой гордостью на нее смотрел Дубнов все это время.
А когда правая рука совсем устала и уже не было сил даже просто замахнуться, они вернулись в комнату.
— Слушай, это просто невероятно, — не могла успокоиться Алекса, — мы завтра ещё потренируемся? Спасибо тебе огромное! — эмоции били ключом, пока она с лихорадочным блеском смотрела на Пашу и не знала, как выплеснуть все то, что творилось внутри.
— Пожалуйста, — расплылся в широкой улыбке Дубнов. Смотрел на нее такую счастливую и захлебывался в собственных чувствах, — завтра рука будет болеть. Попробуем послезавтра.
Отпив из бутылки Колу, завалился на кровать и закинул руки за голову.
— Ничего страшного. Это того стоило, — испытывая невероятные эмоции, Ал присела на край кровати, а затем хитро, словно что-то придумав, прикусила губу. — Спасибо тебе.
— Ты уже говорила, малышка, — облизывая глазами всегда желанное тело, Дуб протянул руку, чтобы уложить ее на себя, когда Алекса отодвинулась.
Мужская бровь вопросительно выгнулась. Это что еще за игры?
Фостер многозначительно взглянула прямо в темные глаза.
— Спасибо!
Повторила в третий раз.
Паша не сразу догнал, но когда женские пальцы коснулись резинки на спортивных штанах и решительно опустили их вниз, вспомнил эту их игру в три «спасибо». По телу мгновенно пронеслась волна накатывающего возбуждения. Неужели она?
Прищурился и замер, наблюдая за тем, как розовый язык пробегается по чувственным губам, которые он так любил прикусывать во время секса, сосать и терзать. Член, еще секунду назад спокойно лежавший, начал наливаться, стоило только Алексе перекинуть ногу через Пашины бедра и опустить к ним голову.
Мляяяя… В горле тут же пересохло.
— Алекса… — позвал сам не понимая зачем.
Мраморные глаза поднялись, и он захлебнулся в готовности и желании, отобразившемся на дне зрачков. Внутри словно плотину прорвало.
Малышка склонилась и, осторожно обхватив пальцами уже твердый тяжелый ствол, неспешно провела по головке языком. Дуб зашипел, рефлекторно собирая рассыпавшиеся каскадом волосы в ладонь и отводя их ей за спину. Твою ж мать, он пока только представлял каково это будет, когда она решится, и сейчас, видя наконец в живую, как ярко-алые губы смыкаются на блестящей от ее слюны головке, Пашу заштормило. Каждая мышца в теле напряглась и зазвенела, откликаясь на то, как Алекса втянула член в рот и обвела языком.
Высунув руку из-под головы, Дуб обеими ладонями убрал светлые волосы назад, безотрывно наблюдая за тем, с каким желанием любимая девочка ласкает его. В мозгах помутнело, стоило ей несильно прикусить напряженный ствол, а потом тут же лизнуть плоть языком. Ох мля! Тело прошибло крупной дрожью.
Криво усмехнувшись, Паша слегка надавил на затылок, пятерней зарываясь в мягкие волосы. Его соблазнительница точно знала, какое впечатление сейчас производит, поэтому, не отрываясь от ласк, подняла глаза.
Хотелось видеть, как желанный мужчина сходит с ума. Как его лицо перекашивается в гримасе удовольствия, а глаза горят похотью. Господи, никогда раньше ей не приносило такое наслаждение это занятие. А с Пашей было иначе. С ним все было иначе с самого начала!
С ним остро, как на лезвии его металлического ножа для метания, больно, по краю сумасшествия. Но сейчас, ощущая терпкий привкус выделившейся смазки в собственном рту, Алекса понимала, что только с ним она стала настоящей. Не стесняясь, не зажимаясь. Только с ним хотелось быть развратной, плохой, потому что он понимает ее. Понимает и судя по тому, как дергается кадык на мужской шее, а пальцы на затылке больно удерживают волосы, хочет. Хочет ее любую.
Алекса и сама не поняла, как начала тереться промежностью о мужскую ногу в попытке сбавить собственное сильнейшее напряжение между ног, вызванное тяжёлым дыханием Паши. Тем, как он властно удерживал её голову и толкался вперёд бёдрами, проникая членом глубоко в горло, а у Алексы к животу спускались наэлектризованные змеи, жаля изнутри и распространяя сладкий яд.
Зато понял Паша. Приподнявшись, рывком потянул ее к себе за плечи. Взвизгнув, Ал даже не поняла, как оказалась на кровати на спине, а ее домашние штаны с трусиками на полу.
— Думаю, ты уже готова, — горячо прохрипев, Паша навис над ней и вошел одним резким движением в действительно готовое для него тело.
Фостер громко застонала.
Кажется, она теперь была готова всегда!
Глава 51
Дни потекли своим чередом, спокойно и размеренно давая Паше с Алексой насладиться каждым моментом, проведенным вместе. Они часто встречались с Андреем, Леной и даже Милой. И хоть Алекса все еще ревновала к этой девушке и ее какой-то необъяснимой связи с любимым, она старалась этого не показывать. Паша с Милой могли общаться о том, что понятно только им, и это ей не всегда нравилось, но Ал понимала, что закатывать скандалы на почве ревности конкретно к этой девушке не станет.
Кара прекратила общение с Эммой, и теперь если подруги куда-то и выбирались, то уже не троицей, как было раньше. Эмма просто приходила на тренировки, оттанцовывала программу и уходила. Колин, кажется, успокоился. Вернулся в команду и вел себя так, словно не знает ни Пашу, ни Алексу. Только иногда девушка замечала на себе его взгляд, полный чего-то такого необъяснимого и пугающего, от чего ее сковывало и мурашки ледяные бежали вдоль позвоночника. Наверное, ему нужно было время, чтобы отпустить ситуацию и перестать смотреть на нее как на врага.
Филлипсы перестали появляться в их доме после того самого обличительного вечера. Ал не знала, как отец решил с ними свои бизнес вопросы, но вряд ли он стал бы разрывать все связи. Все же родители не виноваты в ошибках их сына. Да и кто смешивает бизнес и личную жизнь?
— Сегодня поедем в клуб? — Паша обнял Алексу за талию, останавливаясь прямо посреди тропинки.
— Давай, с кем? — девушка улыбнулась и, скользнув по крепким рукам ладонями, обняла любимого за шею.
— Стив звал. Говорит у его брата днюха, тот отмечает с размахом.
— Почему бы и нет? У меня уже голова гудит от всех этих презентаций, тестов и подготовок к полугодовым аттестациям.
— Тогда решено, — ослепил ее ямочками Дуб, — мы сейчас с парнями мяч бросаем, минут двадцать и освобожусь, ты как? Все уже закончила в универе, домой поедешь?
Домой совсем не хотелось. Да и как потом Паше добираться, если они приехали вместе?
— Нет. Подожду тебя. Использую это время для изучения классики Великобритании, — устало закатила глаза блондинка.
— Отличница ты моя! Тогда наберу тебя, как закончим.
— Ладно.
Отходя, Паша шлепнул Фостер по заднице, а когда та возмущенно обернулась, послал ей воздушный поцелуй. Наглец. Любимый такой наглец!
Качая головой, Ал отправилась вниз. Нужно положить книги в машину, чтобы не таскать их за собой, а потом сходить за кофе. Раз уж придется посидеть немного времени в одиночестве, нужно иметь в запасе что-то вкусненькое!
Можно побаловать себя в кои-то веки и пирожным. В последнее время, кажется, она совсем перестала полнеть.
