Приезжаю домой и первым делом принимаю душ. Ставлю будильник, а после звоню по номеру той самой няни, которая уже работала с Амитой. Она ее знает, значит должно быть легче. Ведь в этот раз я не смогу пообещать дочери что мама скоро вернется. Я вообще не знаю, стоит ли делать их встречи, которые будут каждый раз бередить раны расставания.
Орхан
– Ну как она? – в комнату входит Даша. Попросил ее как врача понаблюдать за Лалой, пока уезжал по делам к Далу.
Я только что вернулся и сразу поднялся к ней. Прошли уже сутки. Новый день близится к завершению. А она все спит.
– Не знаю.
– С ней все будет хорошо, – сжимает мое предплечье.
– Думаешь? У нее отняли дочь, – перебираю тонкие пальчики правой руки. чуть прохладные.
– Она поступила правильно.
– Это неправильно, Даш. Все неправильно.
– Я именно о поступке в отношении того мужчины, а не о ситуации в целом.
– Езжай домой. Я сегодня тут.
– Хорошо. Я приготовила суп и немного пюре с овощами потушила и мясом.
– Не стоило. Далер меня убьет, если у тебя отечет даже мизинец.
– Не утрируй.
– Серьезно? А забор поставили уже?
– Ты не поверишь, во дворе будто затмение постоянное.
– Вот и я о том же. Как дочка? – смотрю на виднеющийся живот девушки.
– Вся в отца, – Даша улыбается и начинает гладить его. – Не лежится ей спокойно. То и дело пинается сутками напролет.
– Подожди, вырастет и будет весь криминальный мир столицы держать в своих руках.
– Сплюнь. Я этого не позволю.
– Думаю, Далер тоже. Заставит всех носить не огнестрел а детские пистолеты с пульками.
– Вот это больше похоже на правду. Ладно, поеду.
– Спасибо за помощь.
– На учет встаньте в клинике нашей. Там хороший кардиолог.
– Хорошо.
– Ну и в целом, просто заботься о ней. Пока.
– Пока.
Закрываю за ней дверь и опираюсь на нее.
Как ей помочь, понятия не имею. Просто не знаю.
Поднимаюсь обратно в комнату ее на постели уже нет.
– Лала?
Слышу рыдания из ванной.
– Открой дверь, пожалуйста.
– Орхан, отпусти меня, прошу, – говорит какой-то неясный бред из-за двери. Стараюсь стоять на месте. Жду, когда сама откроет. Даже если не на ключ, не хочу врываться.
– Куда тебя отпустить? В магазин? В парк? В бассейн? На море? Куда, Далия? Только скажи.
– Нет, я хочу уйти.
Сжимаю крепко кулаки, чтобы не выругаться один из них кусаю.
– Выйди ко мне, пожалуйста, – спокойно прошу и дверь сразу же открывается.
Стоит в моей футболке. Такая исхудавшая. Растрепанная ото сна. Но настолько родная, что хочется свое сердце выдрать к черту.
Веду руками по ее рукам. Скольжу медленно, доходя до острых плеч. Обвожу ключицы и приближаюсь к лицу, оглаживая тонкую шею.
– В чем дело? Прошу скажи, – шепчу, касаясь мягких, подрагивающих губ.
– Не хочу, чтобы, оглянувшись назад и поняв, чего у тебя в жизни так и не было, ты в итоге обвинил свою любовь ко мне. Не хочу портить собой твое счастье.
– И почему ты так решила, что я так подумаю?
– Потому что я видела… – замолкает всхлипывая. – Видела, как ты смотрел на живот той беременной девушки.
– Потому что там ребенок, потому что я рад за друга и его жену. НО я не примеряю на себя другие роли. В конце концов, мы ведь можем усыновить или удочерить.
– Ты так просто это говоришь. Что если ты не примешь другого ребенка? Это я любила и люблю Амиту. Приняла ее как дочь, а ты…
– А что я Далия? Я не способен на такие поступки по-твоему? – прямо спрашиваю.
– Я этого не говорила. Я о том, что тебе этого может быть в итоге мало.
Выпутывается из моих рук и пытается уйти.
– Я люблю тебя, Лала. Этого мне всегда было достаточно. Даже когда ты не была рядом со мной.
Ухожу сам. Потому что злюсь. Потому что знаю, она не виновата в том, что сейчас творится, это лишь эмоции ее. И меня раздражает, что уйдет много времени, пока все не уляжется.
Далия
Дни проходили как что-то вязкое. Словно я попала в болото. Я не плакала. Я просто жила. Тосковала. Прошла всего неделя с того дня, но я прожила за это время целую жизнь.
Орхан работал. Но когда был рядом, мне сложно давались улыбки. И не потому, что я не желала улыбаться ему, я просто не могла.
Видела, что и ему тяжело, но мне нужно время.
Еще угнетало что я не знаю язык и каждый раз в больницу или магазин приходилось отвлекать мужчину. А пользоваться телефонным переводчиком я не хотела. Глупо все это.
– Лала, – слышу голос Орхана и спускаюсь из спальни вниз.
– Привет, – подхожу и целую его, что стало в привычку. – Ты рано сегодня. Кушать будешь?
– На обед заглянул, – проходим на кухню в обнимку и он, вымыв руки садится за стол, пока я накрываю. – Я тут решил, что тебе пора начать учить язык.
– Да, я искала в интернете как-то курсы…
– Не нужно, – сажусь за стол к нему, но не кушать не хочется совсем. – Может тебе будет проще выучить его, общаясь с людьми, а не сидя дома?
– Ты хочешь сказать мне что-то конкретное?
– Хочу. Хочу видеть тебя счастливой, прежней Лалой и не намерен сдаваться.
– Этого сложно добиться, Орхан. Не вовремя этот разговор. Но спасибо, что терпишь меня и…
– Я не терплю тебя. Я рядом, вот и все.
– Спасибо. Попробуем чуть позже твой метод, а пока я бы занялась изучением языка.
Так стыдно перед ним. Но пока что я не чувствую себя настолько сильной и способной шагнуть вперед.
В понедельник я отправилась с водителем в клинику на очередной осмотр. Уже подошли к дверям, как я вспомнила про сумочку с анализами.
– Я забыла сумочку, – пишу мужчине на телефоне и он, кивнув возвращается к авто. Стою в ожидании встав подальше от прохода. Чувствую внезапный укус или укол в шею и резко оборачиваюсь, роняя смартфон.
– Привет, сестренка, – смотрю в глаза некогда родного человека, которого сейчас узнать слишком сложно. – Не будем пугать окружающих и горилла твоя скоро вернется, там проблема с дверью небольшая у него, так что успеем как раз прогуляться.
Самое страшное что я была против, но тело не слушалось, и я просто повисла на его руках.
У меня нет ни телефона, ничего. Благо Орхан должен был подъехать к началу приема. Быть
