Весь подавшись вперед, Марк стукнул кулаком по столу.
– Она что-то видела!
Бэндауэр кивнул:
– Она кое-что видела. В ту ночь, когда умер Алекс Лаваль, она видела в помещении редакции человека в черном свитере. В ночь накануне смерти Пегги Чёрч она также видела этого человека. Он соответствует описанию того типа, который подобрал Чёрч в Монтерее.
– Ну и? – нетерпеливо спросил Марк.
– Что «ну», мистер Бакнер? – Бэндауэр недовольно пожал плечами. – Даже если мы найдем того человека, то что это нам даст? Вы представляете себе, что сделает толковый адвокат с показаниями пьяницы? Кроме того, она видела только его самого, а не то, что он делал.
Марк пристально посмотрел на него, затем развернулся вместе с креслом и стал глядеть в окно. Бэндауэр молча курил.
Минуту спустя Марк обернулся к лейтенанту:
– Вы что-нибудь знаете о Доме Пассаро? Я, конечно, понимаю, что он в Нью-Йорке, а вы на западном побережье…
– Естественно, я знаю о Доме Пассаро. Он у них бугор – дон. На западном побережье он известен. Прежде всего Пассаро связан с игорным бизнесом в Вегасе. Ходят также слухи, что он стоит за порно-рэкетом в Калифорнии. – Лейтенант коротко рассмеялся. – У него даже есть совершенно легальный виноградник в Напа-Вэлли.
– Так вот, я думаю, что это он стоит за убийствами Алекса и Пегги. – Марк кратко описал ему свои дела с Пассаро и рассказал о своих подозрениях.
– Скорее всего вы правы. Вероятно, он заказал убийство их обоих. Но как это доказать? Даже если мы возьмем чистильщика, очень сомнительно, что мы сможем связать его с доном. – Бэндауэр вздохнул. – Если честно, я должен вернуться домой, чтобы не потерять работу. Я уверен, что ничего здесь больше не добьюсь.
Марк снова отвернулся к окну и задумался.
– Я должен извиниться перед вами, мистер Бакнер, – проговорил Бэндауэр за его спиной. Голос полицейского звучал смущенно. – Я несколько дней беседовал с вашими людьми в «Мачо». Я наблюдал, как они работают над выпуском журнала и… – Он откашлялся. – Ну, в общем, это честные, преданные своему делу люди. Они верят в то, что делают, и убеждены, что выпускают замечательный журнал.
Марк не пытался скрыть своей насмешки:
– А вы ожидали, что здесь бродят голые бабы, которых трахают, пока фотографы делают снимки?
Бэндауэр смутился еще больше:
– Боюсь, что да, что-то вроде этого. Примерно так ведь и обстоят дела в порнобизнесе. Я прошу прощения за то, что вам наговорил. Черт побери, вы не имели никакого отношения к смерти Чёрч! И пожалуй, я все время об этом знал.
– Вы не из тех, кто часто извиняется, а, лейтенант? – обронил Марк.
– Пожалуй, да, сэр, – озадаченно глядя на него, признался Бэндауэр.
Марк невидящим взглядом смотрел на собеседника и молчал. Бэндауэр выбросил сигарету, пошарил по карманам в поисках новой, очевидно, не нашел и встал.
– Ну, мистер Бакнер, вы человек занятой. Так я пойду…
– Ради Бога, не суетитесь! – раздраженно сказал Марк. – Если, конечно, сможете выдержать несколько минут без сигареты.
Бэндауэр присел, настороженно глядя на Марка.
– Вы женаты, у вас есть семья?
– Нет. Я был женат, но… Нет, семьи у меня нет.
– Вы довольны вашей работой?
– Пожалуй, да. Она имеет свои недостатки, но мне нравится работа в полиции.
– Вы не хотите поработать у меня? Сколько бы вы сейчас ни получали, я для начала буду вам платить на две тысячи в год больше, а потом, если работа пойдет, то и еще прибавлю. Наверняка вы уже знаете, что я щедро оплачиваю хорошую работу.
– Но… – Бэндауэр, казалось, был очень удивлен. – Чем я буду у вас заниматься, мистер Бакнер?
– Тем же, чем и раньше. Во-первых, я хочу, чтобы вы продолжили расследование обстоятельств смерти Пегги и Алекса. Раз возможно найти этого неуловимого чистильщика, сосредоточьтесь на Доме Пассаро и его организации. Я собираюсь опубликовать в «Мачо» серию статей об организованной преступности, сделав особый упор на Пассаро.
– Но я же не писатель!
Марк только махнул рукой:
– Об этом не беспокойтесь. Если вы нароете факты, найти писателя, который их обработает, не составит труда. Ну, так что?
– Я буду на вас работать, мистер Бакнер, – без колебаний ответил Бэндауэр. Глаза его сияли.
Марк откинулся на спинку кресла и засмеялся.
– Люблю людей, которые все решают быстро. – Он нажал клавишу селектора.
– Слушаю, Марк.
– Нэн, не можете ли вы где-нибудь стащить пачку сигарет, пока у Бэндауэра не началось никотиновое голодание?
Он открыл ящик стола и достал рукопись, которую принес ему Карнс.
– Я хочу, чтобы вы это прочитали. Это автобиография чистильщика. Я собираюсь издавать книги, и эта выйдет первой – в память об Алексе Лавале.
Бэндауэр с сомнением посмотрел на рукопись.
– Ладно, только какой из меня критик, мистер Бакнер.
– Меня не интересует ваше мнение о ее литературных достоинствах. Почитайте, может быть, найдете для себя что-либо полезное. Между прочим, я думаю, вам пора называть меня Марк, как это делают все, Бэндауэр. – Он нахмурился. – Кстати говоря, у вас тоже наверняка есть имя. Как, черт побери, вас зовут?
Поправка к Конституции США, которая позволяет не давать показаний против самого себя.
Игра слов: «бернс» по-английски «горит».
Искаженное итальянское «капише» – «понимаешь».
Блэк – черный (англ.).
Гранд – десять тысяч долларов.
