я сам, но мои помощники. Дорогая Ульяна, поверь, мы делали это для твоего же блага. Чтобы вытащить тебя из лап того, от кого, как я понимаю, ты и сама не против сбежать. Но у нас не получилось. Сейчас ты снова в его доме, и только твоя добрая воля может сделать новую попытку успешной. Честно говоря, я даже не был уверен, что мне удастся связаться с тобой. Но теперь, когда мы можем разговаривать на расстоянии, скажи, согласна ли ты присоединиться к нам? Мы наградим тебя самыми сильными полномочиями, под стать твоим способностям».
«Извините, но мне не внушает доверия ваш друг, Валентин», говорю я. «Я… его побаиваюсь».
И это еще мягко сказано. Впрочем, также, как всю вашу компашку.
«Согласен, девочка, Валентин может напугать кого угодно. Но тебе не стоит опасаться его. Я лично даю гарантию, что он никак тебе не навредит».
Собираюсь мысленно возразить, но в этот момент раздается стук в дверь.
«Скажу по правде», — продолжает голос, — «у нас с ним в последнее время наметился ряд разногласий. Так что мы с тобой окажемся по одну сторону».
«Извините, я не могу сейчас больше разговаривать», — произношу быстро, — «кто-то идет».
Закрываюсь от беззвучного диалога и подбираюсь.
— Да, — произношу поспешно, потому что стук в дверь повторяется.
В комнату входит Демид, и я совсем не ожидала, что это окажется он.
Когда он заходил утром, то не особо церемонился с правилами приличия и не стучался, прежде чем войти. Поэтому я сразу решила, что это кто-то из девушек. Тело сейчас же напрягается, а комната начинает казаться в несколько раз меньше.
Интересный диалог с Софроном отходит на второй план. Я стараюсь запомнить разговор слово в слово, чтобы потом проанализировать его со всех сторон.
— Чем занимаешься? — спрашивает Демид, остановившись посередине комнаты в нескольких шагах от меня и внимательно приглядываясь ко мне.
Стараясь, чтобы на моем лице не отразилось ни одной лишней эмоции, я указываю на книгу.
— Читаю.
— В библиотеке есть еще книги, если тебе интересно.
— Очень интересно, спасибо, — произношу максимально нейтрально, — я бы хотела заглянуть в твою библиотеку.
— Заглянем туда после занятия. Сейчас ты успела отдохнуть, и мы можем продолжить твое обучение.
— Конечно.
Не сказать, что я окончательно пришла в себя, но время не ждет. Если старик не обманывает меня, я смогу сбежать от Демида с его помощью. И смогу противостоять Валентину, когда тот захочет подчинить меня Гласом.
Это для меня отличная мотивация.
Так что я рада тому, что Демид снова будет обучать меня, не откладывая дела в долгий ящик.
И радуюсь этому вплоть до того момента, пока он не начинает отдавать приказы.
— Встань, — командует он и я встаю.
— Попробуй выставить мысленный блок. Но для этого тебе нужно научиться расслабляться. Я приказал тебе встать, и ты напрягла все тело. Тогда как приказ распространялся только на отдельные мышцы. Ты должна четко это понимать.
Я киваю и пытаюсь расслабиться.
— Подойди ко мне, — продолжает Демид, и я иду.
Стараюсь не напрягаться, и тогда мне в голову приходит идея разделить свой разум на две части, из которых одна будет продолжать подчиняться Гласу, а вторая… вторая станет как бы наблюдать за этим со стороны.
А раз я могу наблюдать за этим со стороны, без эмоций, значит я могу и как-то повлиять на это.
Например, дать себе обратный приказ.
Я делаю это и чувствую, как мои шаги замедляются.
Я улыбаюсь.
И… замираю на месте.
Почти замираю, но если сказать точнее, то топчусь, потому что ноги борются с двумя приказами одновременно. По крайней мере не иду вперед быстрым шагом, как делала это секунду назад.
Но радость от осознания победы не длится долго.
Потому что Демид отдает следующий приказ.
— На колени.
Я в шоке от такого, но ноги не держат меня и я, как последняя лохушка, плюхаюсь перед Демидом на колени.
Я настолько не хочу этого делать, но у меня никак не получается противостоять.
— Ульяна, ты снова забываешь про расслабление.
Естественно забудешь, когда практически перед носом у тебя оказываются определенные части мужского тела, пусть и скрытые одеждой.
— А теперь…
И Демид начинает расстегивать пуговицу на своих штанах.
Я в такой панике, что невозможно представить.
Пытаюсь разделить свой мозг на две половины, но из-за дикого стресса у меня ничего не выходит.
— Ты же догадываешься, что тебе придется сейчас делать, да? — тянет Демид.
Хоть он еще не спустил брюки, я зажмуриваюсь и отрицательно верчу головой.
— Нет, я не буду этого делать.
— Сейчас посмотрим, будешь или нет, — заявляет Демид, и я слышу звук расстегиваемой молнии.
— Хочу, чтобы ты мне отсосала. Прямо сейчас.
Понимаю, к чему все идет, и тем не менее услышанное повергает меня в шок.
Я распахиваю глаза и смотрю на его крупные ладони, лежащие на ширинке. Веду взгляд выше, на его лицо. Встречаюсь с изучающим меня темным взглядом, в котором наряду с любопытством читается что-то порочное и затягивающее.
Мне кажется, он жаждет, чтобы я это сделала. Хочет смотреть на то, как я выполняю его идиотское и возмущающее меня требование.
Если бы я могла ненавидеть его сильнее, я бы, наверное, возненавидела. Он ведь должен это понимать?
И да, я пытаюсь бороться с его приказом изо всех сил.
Стараюсь так сильно, как могу, но моя голова все равно тянется к тому месту, на которое я стараюсь не смотреть.
Я прилагаю все усилия, чтобы остановить движение, но чем активнее я пытаюсь это сделать, тем хуже у меня получается.
Головная боль нарастает молниеносно. Безжалостно впивается иглами и сковывает мое тело и сознание еще сильнее. Я зажмуриваюсь, а потом мне перестает хватать воздуха. Боль делается слишком невыносимой.
Я готова взвыть от нее, но вдруг начинаю уплывать. Темнота накрывает меня и я перестаю чувствовать вообще что-либо.
Я выныриваю из небытия и понимаю, что лежу на чем-то удобном и мягком. Тело расслаблено, а головная боль беспокоит не так сильно. Практически не беспокоит совсем.
Распахиваю глаза и поворачиваю голову на шорох слева от себя.
И понимаю, что мой кошмар не закончен, он продолжается. Просто немного сменилась локация, но действующие лица все те же.
Я лежу на кровати, а Демид лежит на боку рядом со мной, подперев голову рукой. Разглядывает меня.
Как долго он этим занимается?
Я хорошо помню, что произошло и что именно он требовал от меня. Я так сопротивлялась,
