Ее усталые глаза медленно блуждали по посетителям: перед ней сидели мужчины, одетые в дорогие одежды – купцы; справа веселились рыбаки – это было понятно по доносившимся разговорам о море и рыбе; чуть дальше сидели меленькие человечки – гномы, их круглые головы украшали длинные рыжие косы и бороды. У следующего стола толпились высокие воины в железных кольчугах. Соула удивлялась – кто здесь только не находился! Лишь непогода могла собрать этих чудаков всех вместе.
На стол принесли глиняные тарелки с вареными яйцами и с жареным цыпленком. Ароматный запах еды будоражил изголодавшееся тело. Соула быстро расправилась с ужином и запила все это кисловатым вином. Благо к ней подошла служанка, когда в гостинице завязалась непонятная заварушка, и увела ее в комнату, а не то, пьяное любопытство привело бы девушку к непоправимым последствиям.
Соула скинула плащ и, не раздеваясь, рухнула на узкую кровать.
Новый день сиял радужными лучами ясного солнца. От вчерашней грозы не осталось и следа, лишь небольшие лужицы устилали полотно дороги, да и то жаркое солнце грозилось их вскоре высушить.
Зеленые стены леса стали редеть и впереди показались первые заросли виноградников. Великолепные лабиринты виноградных садов, разрастались на многие километры, и уходили к линиям горизонта с двух сторон дороги. Тонкий слух девушки улавливал незамысловатые мотивы веселых песен рабочих. Вокруг виноградных садов кружились большие стайки различных видов птиц. Прекрасное зрелище всей этой благоухающей зелени удивляло, но больше всего поражало разум то, что теплолюбивые виноградники в этом месте хорошо росли и зрели. И именно только в этом месте холодных, западных долин Неталии.
Отец рассказывал, что здесь в основном всегда существовала теплая погода, и жители Винолея никогда не видели на своих землях снега. Почему так распорядилась мать природа? – никто не знал.
Большие ворота стояли, распахнуты; город, как и все остальные города, ограждался высокими стенами, но не каждые стены обвивались зелеными виноградными лозами. С первого взгляда складывалось ощущение, что горожане вместо каменных стен посадили, высокие кусты.
Сервел неспешно ступал по булыжной мостовой. Широченный ров под мостом стоял до краев заполненный чистейшей водой, видимо, жители использовали его, как дополнительный источник воды, а уж потом он предназначался для защиты.
Город потрясал воображение: все постройки, статуи и фонтаны оказались высечены из белого камня, и также как и стены оплетались виноградными лозами.
До самого вечера, Соула, любовалась прикрасами города, и лишь, когда голодный желудок гулко заурчал, стала искать место на ночлег.
Смеркалось. По улицам расхаживали фонарщики и зажигали масленые фонари: их тусклый свет нежно освещал город, придавая ему таинственный вид. В конце улицы показалась большая яркая вывеска «Виноградная лоза» – это была гостиница.
Оставив в прилегающей к постоялому двору конюшне своего скакуна, девушка направилась к широкой двери двухэтажного дома. В отличие от вчерашнего «логова» помещение гостиницы оказалось в два раза больше и светлее. Небольшие деревянные столики из сосны теснились к большим окнам обеденного зала.
Посетителей в этот час оставалось внутри немного: время обеда уже давно прошло, а ужина еще не наступило. У стойки бара стоял маленький, немного кругловатый пожилой мужчина. Он сразу заметил нового посетителя и добродушно улыбнулся.
Сегодня Соула оставалась без плаща, да ей и не пришло в голову скрывать себя в этом очаровательном городе; ей казалась, что в прекрасном месте должны жить добрые и хорошие люди.
– Добрый вечер. Чем могу вам услужить, милая леди? – приятный голос мужчины ласкал слух.
Соула ответила мужчине доброй улыбкой и тихо спросила:
– Не найдется ли у вас для меня свободной комнаты?
– Для вас, все что угодно! И еще я потороплю своего повара, чтоб он побыстрее приготовил ужин. – Толстячок перевел куда-то свой мягкий взгляд и подозвал к себе юную девушку, затем тихо велел ей: – Дора, проводи даму в ее комнату. – Он протянул ей небольшой ключ. И, когда девушки направились к лестнице, громко прокричал им вслед: – Меня зовут Ярык, и, если вам будет что-нибудь нужно – обращайтесь, не стесняйтесь.
Ужин оказался просто великолепным. Соула сидела с подносом на кровати и жадно обгладывала косточки тушеного в томатах кролика. Помимо этого на прикроватном столике стоял еще яблочный пирог и бутылка отменного яблочного сидра. Когда девушка решила приступить к пирогу, в комнату внесли круглую дубовую ванну. Дора и пару служанок наполнили ее теплой водой. Легкий пар поднимался от деревянных стенок и манил к себе. Соула радостно ахнула; она и не ожидала, что все ее прихоти будут выполняться мгновенно.
Отставив в сторону тарелку с надкусанным пирогом, девушка быстро стянула с себя свои грязные одежды и погрузилась в теплую воду. Служанка тем временем собрала вещи и отослала помощниц их выстирать.
– Но у меня нет другой одежды! – запоздало запротестовала Соула.
– Госпожа я принесу вам чистую рубашку; к утру ваши вещи высохнут, а пока давайте я вам помогу помыться.
Соула благодарно кивнула: не стала возражать. Мама всегда ее купала, даже когда старые руки стали совсем слабыми. Печальная пелена заволокла глаза девушки; она тяжко вздохнула и погрузилась с головой в воду.
После купания, Дора помогла ей просушить длинные до бедер волосы и заплела их в косы. Затем на минутку отлучилась и принесла обещанную ночную рубашку. Длинная сорочка доходила до пят, видима, ее владелица обладала большим ростом, чем Соула. Девушка давно привыкла к своему невысокому росту: она была чуть выше, чем любой подросток около полутора метра, но это ее не смущало.
Купание оказало хорошее действие на усталые конечности: они перестали ныть. Соула нырнула под одеяло, и усердная служанка погасила свечи, пожелав при этом спокойной ночи. После ее ухода Соула с головой зарылась в мягкие подушки и уснула.
* * *
Ужасные вопли разорвали ночную тишину, пробудили девушку от сладкого сна. Соула, было, подумала, что ей это приснилось, но крики с новой силой разлетались по улицам города: они громко звенели в сознании девушки.
Пока она выбиралась из вороха подушек и одеял, звуки стихли. Подойдя к окну, девушка принялась всматриваться в темную улицу, но слабый свет фонарей не мог достаточно хорошо просветить ночной мрак. «Наверное, какая-то драка?!» – подумала Соула и, уже хотела снова нырнуть в теплую постель, как громкие крики раздались снова, только теперь, они стали четче и раздавались не на улице, а внутри гостиницы. Вслед за криками послышались громыхания дверей: любопытные постояльцы покидали свои комнаты и бежали на первый этаж.
От природы, Соула была тоже очень любопытной и, поэтому быстро обулась и, накинув поверх ночной рубашки плащ, ринулась к выходу.
В обеденной зале творился переполох: взволнованные служанки суетливо носились из стороны в сторону, некоторые столы и стулья оказались опрокинуты, а толпа зевак сгрудилась возле большого овального стола.
Соула ничего не могла разглядеть из-за широких спин постояльцев. Она тянулась на носочках точно молодые травинки к солнцу, но все тщетно. Люди ахали и охали, пару женщин упали в обморок, и интерес девушки к происходящему от этого лишь возрос. Соула попыталась протолкнуться через толпу зевак и опять безуспешно – никто не хотел пропускать незабываемое зрелище, о котором Соула могла лишь догадываться.
И вот, кто-то позвал доктора, сердце девушки взволнованно заныло.
– Он не доживет до прихода врача! – обреченно воскликнул хозяин гостиницы.
Слова Ярыка гулко отзывались в сознании. «Что же могло случиться, что бедняга не сможет дожить до прибытия доктора?» Соула прокашлялась и, как смогла, громко закричала:
– Я доктор, и если меня подпустят к больному, то я постараюсь ему помочь!
Люди немного расступились; они с сомнением смотрели на нее, но все-таки давали ей пройти. Девушка торопливо протиснулась к широкому столу и застыла. Она ожидала увидеть в данный момент все, что угодно, но только ни это: дорогой, распоротый ферязь6 мужчины и кросенца7 пропитались алой кровью. И ей даже не нужно было снимать одежды, чтоб разглядеть страшнейшую рану, протянувшуюся от груди до бедра, казалось, что вот-вот и из рассеченного живота наружу вывалятся все внутренности. Ее замутило, но она пересилила рвотный порыв: сейчас вся надежа была только на нее, и для слабостей здесь места не имелось.
Мужчина находился без сознания толи от потери крови, толи от жуткой боли, что не сулило ничего хорошего ни в том, ни в другом случае. Соула внимательно осмотрела пострадавшего и, оценив его плачевное состояние, попросила принести ей убрусы8 и серпянку9, горячей воды и ножи.
