Означенный в SMS подарок, то есть ДАР фигурировал в отцовских поздравлениях постоянно. Лера не раз подумывала о том, что хорошо бы найти коробку, в которую он упакован. Тогда, возможно, она смогла бы стать… ну той же Сарой Бернар. Впрочем, теперь эта куда-то запропастившаяся коробка была ей ни к чему.
Лера торопливо отогнала унылые мысли и представила, как приедет домой, примет ванну, выпьет чаю… Да у нее есть куча всяких простых радостей, если уж на то пошло. И она обязательно всем перезвонит, как только выдернет себя из серого болота тоски.
Лера давно подметила за собой эту странную привычку – чем серьезней проблемы, тем горячей должна быть вода в душе. На сей раз ей на плечи с шумом лился почти кипяток.
А что скажет Фома, когда ему сообщат, что изгнанная из театра актриса сварила себя в ванне, как рака? Скорее всего, он покачается на пятках туда-сюда и изречет нечто вроде того, что ничего другого от этой клоунессы и не ждал. Даже с собой она покончила весьма дурацким способом.
Наслаждение от горячей воды улетучилось вместе с паром, и Лера выбралась из ванны. Кто сказал про самоубийство? Ее ждал махровый Митин халат, пахнущий его одеколоном, и смородиновый чай. В конце концов, ее ждал светлый путь, и Лера отправилась на кухню с твердым намерением получать удовольствие от жизни.
Наверное, ей почти удалось впасть в некое подобие сна наяву, потому что телефонный звонок показался чуть ли не набатом. Едва не облившись чаем, Лера бухнула на стол чашку и кинулась в тесный коридорчик за сумкой. Ну вот, когда она перестала ждать, это свершилось – Митька смог пробиться через все мертвые зоны и все-таки позвонил!
– Да! – закричала Лера в трубку, изо всех сил прижимая ее к уху, чтобы голос, которого она так ждала, не смог вырваться на волю и пропасть.
– Лера, что ты так вопишь? Я едва не оглохла! Где тебя носит? Я звоню уже в десятый раз. Лера, мы вернулись, и завтра ты должна будешь к нам приехать, у меня столько новостей! Ты упадешь, когда меня увидишь. Это нечто!.. ну вот, я хотела сообщить тебе что-то важное, но ты так завопила, что я от страха все позабыла!
Лера примерно догадывалась, о чем позабыла ее трепетная мамочка. Скорее всего, она хотела сообщить, что у Леры сегодня, то есть уже вчера, был день рождения и, если бы не мамулин подвиг, этого дня могло и не быть.
– Привет, мамуля! Я только что вошла, буквально с ног валюсь после спектакля. Давай, я позвоню тебе завтра… – Лерин взгляд упал на будильник – тридцать две минуты второго! Наверное, она слишком громко взвыла, потому что мама строго приказала:
– Не возражай! В отличие от тебя я держу руку на пульсе жизни. Ты даже представить себе не можешь, чем сейчас живет Европа! Попробуй угадать, кого мы встретили в Лондоне? – К счастью, мама не собиралась ждать, пока Лера действительно угадает, – Киру Белову с мужем, причем совершенно новым. Я даже со счета сбилась, какой у него порядковый номер, и сама Кира, я думаю, тоже.
Лера положила чирикающую трубку на тумбочку, сходила почистила зубы и влезла в «сиротскую» пижаму – она надевала ее тогда, когда Митька не ночевал дома. Последнее случалось очень часто, поэтому синие колокольчики на белом поле вылиняли и поблекли от постоянных стирок. Да, видел бы Фома своего бывшего штатного клоуна в этой экипировке… Лера разложила диван и постелила постель так, словно Митька дома и вот-вот вернется из ванной, потом снова прижала к уху телефон и послушала.
– …ты тоже ахнешь, когда увидишь, а она буквально позеленела. Потом я увидела такое пальто, представь, натуральная… – Лера до неприличия громко зевнула и свободной рукой взбила подушку.
– …уши длинные, почти до пола. Они с ним приходили, и он еще сделал лужу. Оказывается, им хвосты сейчас не купируют… Но что же я хотела тебе сказать? Что-то важное… Ладно, потом вспомню. Но я отвлеклась. Представь, что было, когда Борис его увидел…
Лера легла, аккуратно положила трубку на соседнюю подушку и закрыла глаза. Совершенно напрасно она переживала, что проведет эту ночь в одиночестве.
Да, именно так все и было. Лера потерла ушибленный висок – еще не хватало заполучить синяк, сползла с дивана и поставила телефон на зарядку. А что, если мамуля до сих пор на связи? Доброе утро, мама…
Шутки шутками, но трубка тут же разразилась бодрой трелью.
– Алло, это великая актриса Сара Бернар?
– Нет, всего лишь ее обезьяна Дарвин. Сара Бернар была, да вся вышла.
– Скажите пожалуйста, говорящая обезьяна, и голос совсем как у Сары. Надеюсь, она вышла ненадолго, потому что я дозвонился с большим трудом и очень соскучился.
– Боюсь, и далеко, и надолго. Я по тебе тоже соскучилась, и по Ваське, и по Нине.
– А я помню, что Сара сегодня свободна. Поэтому она должна приехать к нам немедленно, ненавижу поздравлять по телефону. Слушай, а эта обезьянка Дарвин, она, должно быть, прехорошенькая?
– Дорогой дядя, подойди к зеркалу, мысленно пририсуй себе волосы до плеч – и получишь ее портрет. Да, только не забудь перед этим побриться.
– В таком случае я настаиваю на разговоре с Сарой! Не хочу флиртовать со страшной, пусть даже бритой обезьяной. Я надеюсь…
Лере так и не суждено было узнать, на что именно надеется ее любимый дядюшка, потому что в трубке послышался скрежет, потом какая-то возня, сильно смахивающая на легкую схватку. Победитель определился очень быстро, и голос Нины строго произнес Лере в ухо:
– Немедленно прекратите ваш балаган! Васька вон скачет, как бешеный, и орет, что хочет страшную обезьяну! Лерка, мы все хотим тебя увидеть, поздравить, расцеловать, именно это и собирался сказать твой бестолковый болтливый дядюшка. Даром, что доктор наук. Все, никаких отговорок, мы тебя ждем.
На этот раз Лера посмотрела на телефонную трубку с нежностью. Митька был по-прежнему недоступен, но ее самый лучший в мире дядя, самые прекрасные на свете мальчик Васька и его мама, вот они, почти рядом, и ждут ее, и готовы утешить и развеселить. Обезьяна Дарвин быстро собралась и поехала.
Лера задержалась у витрины с игрушками, прикидывая, что бы такое купить Ваське. Лично ей приглянулся плюшевый заяц, обнаживший в скептической улыбке два длинных зуба. «Допрыгались мы с тобой?» – как будто спрашивал вислоухий и смотрел на Леру грустными раскосыми глазами. Кого же он ей напомнил? И вообще, Лера засомневалась, оценит ли ироничного зайца молодой человек трех лет от роду? Что-то подсказывало ей, что зверь сидит в витрине давненько и привык к таким вот сомнениям прохожих.
– Валерия, как хорошо, что я вас встретила!
У Леры была лишь секунда на то, чтобы прикинуться глухой и рвануть за угол или броситься в магазин и попросить там политического убежища. А еще можно было изобразить психически ненормальную или… В общем, выбор оказался слишком велик, и в отпущенную секунду Лера не уложилась, поэтому обреченно повернулась к Вере Марковне, директору их театра.
