— Пожалуйста, идите домой.
Он улыбнулся ей.
— У вас запачкано лицо.
— Неужели?
Она спокойно улыбнулась. Конечно, это так. Чулки порвались, юбку, наверное, теперь невозможно зашить, вся она, без сомнения, смахивает на растрепанную швабру.
Рекс подошел к ней и поднял руку к ее щеке. Элекси вспомнила, с какой нежностью он ее обнимал, когда она умирала от страха и была слабой и беззащитной. Та же нежность исходила от него и сейчас. Очень близко она видела чувственный изгиб его печального рта. Ей следовало бы отступить, но она этого не сделала и почувствовала легкое прикосновение его пальца к своей щеке. Морроу не любил общество, Элекси тоже мечтала остаться одна.
— Спокойной ночи, миссис Джордан, — попрощался Рекс.
Предупредив, чтобы она покрепче заперла дверь, он вышел, не дожидаясь ответа.
Элекси ополоснула руки в раковине и вытерлась бумажным полотенцем. Она приняла душ в туалетной комнате под лестницей. Вот и все подвиги, которые она совершила в своих новых владениях. На самом-то деле, они не были для нее совершенно новыми: двадцать лет назад девушка провела здесь лето с Джином. Но двадцать лет — это большой срок, дом и в самом деле пришел в бедственное состояние с тех пор, как Джин уехал отсюда больше года тому назад.
Элекси села за стол для разделки мяса, чтобы нанести питательную маску на лицо. Взглянув в зеркало, подумала, что выглядит не намного лучше, чем в предыдущую ночь. Спала она плохо. Странно, но, как только Рекс Морроу ушел, она действительно почувствовала тревогу и была слишком напугана, чтобы продолжать обследовать дом. Во время сна кошмары снова и снова заставляли ее просыпаться. Во сне Элекси увидела Джона и ощутила такой же страх, как и прошлой ночью, когда Рекс в первый раз прикоснулся к ней. Вероятно, все ее страхи вполне можно было объяснить этим приключением. Потом ее сны стали еще более неправдоподобными. Ей снился Рекс Морроу, и чудилось, что он на нее смотрит, дотрагивается до нее, улыбается ей. Она слышала его голос, от которого веяло уверенностью. Всю ночь видения не покидали ее. Насилие и нежность — вот что лишило ее надежды на хороший отдых.
Когда Элекси перед сном наносила питательную маску, то почувствовала себя лучше. Еще до начала своей самостоятельной жизни — до Джона — она уяснила для себя: с гримом на лице можно вообразить, что носишь определенную маску, под которой легко спрятать свои чувства и переживания. Конечно, это так. Но с возрастом она научилась прекрасно владеть своим лицом, и чем больше проходило лет, тем большее удовлетворение она получала от того, что умеет скрывать свои чувства от людей.
Элекси вспомнила, что Рекс Морроу видел ее без обычной бесчувственной маски. От ее бурных переживаний ему стало неудобно. Он ценил свое уединение и боялся накала страстей и суматохи.
— Простите, мистер Морроу, — громко извинилась Элекси. — Я не так несчастна, как могло показаться прошлой ночью. И я остаюсь.
Она сделала глоток кофе и прикусила нижнюю губку.
Утром Элекси захотелось начать уборку, но, поразмышляв, она решила, что приступать к ней сразу не стоит. Трусиха, поддразнила она себя. Но после вчерашней ночи ей требовалась отсрочка. Она осмотрит все позднее. Сегодня надо съездить в город и взять напрокат машину. Половина сегодняшнего дня, напомнила она себе, уже прошла. Миссис Джордан встала почти в двенадцать, потому что, когда заснула, было, по крайней мере, шесть часов.
В три часа дня Элекси вызвала такси, затем позвонила Джину и заверила его, что первая ночь прошла хорошо и она просто счастлива в этом доме, по порядку рассказала ему о том, что произошло у них с Рексом, и как он ее встретил. Но утаила то, как была напугана и как расплакалась на руках у совершенно незнакомого человека. Сейчас ночное происшествие вызвало у нее смех. Любой бы испугался, убеждала она себя. Но Джин был человеком проницательным, и Элекси показалось, что он сможет понять из этого случая гораздо больше о ее прошлом, чем ей бы хотелось.
К половине четвертого она взяла напрокат небольшой «датсун», успев при этом подружиться с водителем такси и с агентом по прокату машин. Казалось, здесь все знали Джина. Они были рады увидеть его правнучку и просто в восторге от того, что она сыграла Елену Прекрасную. С некоторых пор Элекси чувствовала себя немного неловко, оттого что ее так легко узнавали на улице: она бы предпочла неизвестность, но, убедив себя, что все будет в порядке, решила, что ей понравится этот маленький городок. Люди были доброжелательными, только уж слишком по провинциальному совали свой нос, куда не следует.
— Будьте теперь повнимательнее, — предупредил ее пожилой джентльмен в агентстве. — Этот полуостров — довольно жуткое место.
— Почему? — удивилась Элекси.
Но он уже повернулся к бизнесмену, стоявшему следующим в очереди. Девушка пожала плечами и пошла к своей машине. Сев в нее, она лениво постучала по рулю. Нужно поехать купить что-нибудь, так как в доме ничего нет. Наймет она уборщицу или нет, все равно ей нужны разные моющие средства. И средства для борьбы с насекомыми. Элекси была уверена, что в доме, не исключая кухню, полно всяких тварей.
Но приступать к работе она была еще не готова. И решила, что вернется домой на полуостров. Скоро стемнеет, а ей хотелось побыстрее осмотреть весь этот кусочек земли.
Элекси завела машину и вдруг замерла, взглянув на светловолосого широкоплечего мужчину, который садился во взятый напрокат «мустанг», стоявший рядом с ее машиной. На какое-то мгновение у нее сжалось сердце и подвело живот, охватила паника. Потом она очнулась: это был не Джон. С пылающими щеками она с облегчением вздохнула.
Девушка успокаивала себя, что он не мог бы последовать за ней сюда, так как, закончив очередной рекламный ролик с Еленой Прекрасной, она тихонько сбежала, и он не знал куда.
Элекси еще несколько раз глубоко вздохнула и тронула машину с места. Заблудилась она только один раз, но все-таки выбралась на дорогу, которая вела к дому Джина, отметив про себя, что дорога ужасная, так как не принадлежит городу; Джин ей как-то говорил об этом. Он и Рекс Морроу совместно владели ею. Очевидно, с улыбкой подумала Элекси, ни один из них не хотел заниматься ее восстановлением — везде было полно рытвин и ухабов.
Элекси сбавила скорость, но, вероятно, что-то сделала не так, потому, что машина зафыркала и замерла, извергнув струю пара. Не веря своим глазам, Элекси некоторое время смотрела на нее, потом вылезла из машины.
Пятнадцать минут она пыталась понять, как открывается капот, а когда его открыла, удивилась: зачем ей это понадобилось? Пар все шел, а у нее не было ни малейшего представления о том, что надо делать. Она осмотрелась и стала прикидывать, сколько времени ей понадобится, чтобы дойти до дома. Полуостров был только четыре мили в длину и одну милю в ширину, но оба дома были в его дальнем конце.
