class="p1">Поборов страх выйти наружу, все-таки открываю дверь и просачиваюсь в коридор. Никого.
— На дверях табличек нет.
— Ясно. Жди. Я сейчас тебя найду.
Стефания приходит за мной минут через десять. Скептически осматривает меня с головы до ног, тормозит на пиджаке в моих руках и требует:
— Рассказывай!
Я и сама собиралась. Как раз девчонок нет и, судя по тому, что Стефа забрала рюкзак с собой, на пару она возвращаться не планирует.
Соня
— Это плохо. Это очень-очень плохо, — комментирует Стефа, мотая головой.
— Плохо, что он не раздел меня!? — больше восклицаю, чем спрашиваю.
— Именно!
— Что это за университет такой, — бурчу я. — Имени боящихся Танского?
— Не, — отмахивается Стефа, отделяя вилкой кусочек чизкейка и отправляя его в рот. — Тан к тебе, вероятно, больше не приблизится.
— Тогда можно выдыхать?
— В том то и дело, что нет…
— Да ты можешь объяснить!? — теряю терпение.
— Все дело в том, что многие девчонки из университета, как бы это тебе объяснить… В общем, все они хотят с ним встречаться. Мечтают, что он обратит на них внимание.
— Тан? — удивляюсь. — Кто-то хочет с ним встречаться?
— А что тебя удивляет? Он привлекательный, богатый, недоступный… каждой кажется, что она — особенная. Что именно она сможет растопить его ледяное сердце.
— Ничего бредовей в жизни не слышала! — говорю совершенно честно.
Растопить ледяное сердце? Кто сказал, что это сердце у него вообще есть?
— И все же… представь, как они все тебя ненавидят!
— Меня? — удивляюсь. — За что?
— За внимание. Ты видела, как он на тебя смотрит?
— Он хотел отомстить.
— Именно, — кивает Стефа.
Она почти доела свой чизкейк, в то время как я даже не притронулась к кофе, не говоря уже о еде. Смысл ее рассказа до меня все же не доходит.
— Его желание раздеть тебя в той подсобке и было местью. Он бы забрал твои вещи, ты бы прошлась по университету в одном белье и… всё! О тебе бы тут же забыли! Нет, парни, конечно, шептались бы еще некоторое время, приставали, но тебя бы не донимали. А теперь представь, что будет дальше!
— И что же?
По моему скромному мнению хуже, чем пройтись в одном белье по университету просто быть не может. Это позорище!
— Он будет мстить тебе иначе.
— Заставит раздеваться в столовой? Или перед деканатом?
— Нет. Он просто продолжит и дальше на тебя смотреть. Всё, чтобы сделать твое существование в университете невыносимым, сделают за него.
У меня неприятно сосет под ложечкой. Аппетит безвозвратно пропадает. Я даже не могу уговорить себя сделать глоток кофе, не говоря уже о купленном десерте. Какая еда, когда на кону мое обучение? Я так ждала поступления! Мечтала вместе со всеми получать образование и что теперь? Ненависть сводного братца, которого все боятся? Получите, распишитесь, называется!
— В прошлом году один из их компании пристал к первокурснице. Она его отшила, а потом ей проходу здесь не давали, — Стефа продолжает подкармливать меня ужасами. — Девчонки ей такое устраивали, у-у-у-у!
— Что? — мне кажется, что я только губами шевелю, но Стефка слышит.
— Вещи из раздевалки забирали, ставили подножку в столовке, но самое ужасное… — подруга делает паузу, осматривается, а затем, понизив голос, шокирует: — Ее ошпарили кипятком. Савицкая толкнула ее, когда она стояла с чашкой чая, ну и… ожог, как ты понимаешь, на руке.
— А преподаватели что? Деканат? Жалобы в конце концов?
— Замалчивают, — со знанием дела изрекает Стефа. — У нас никаких скандалов с университетом в новостях не было, а внутри, как ты понимаешь…
— А что за девушка?
— Она перевелась. В прошлом году еще. Сразу после того инцидента ушла из университета.
Я хмурюсь. Дело в том, что наш университет — единственный в городе, где учат талантливых айти-специалистов. Еще один находится в столице, но жизнь там достаточно дорогая, так что не у всех родителей есть возможность устроить туда ребенка. Да и не каждый отпустит дочь или сына в столицу. Моя мама, уверена, на такое бы не решилась.
— Не переживай ты так, — утешает Стефа, заметив мою задумчивость. — Мы ведь с тобой. Ни на шаг от тебя не отойдем. И поешь! — кивает на десерт. — Даже не притронулась.
Я так и не решаюсь взять в руки вилку или хотя бы стаканчик с кофе. Думаю о том, как рассказать Стефе о том, что Танский с сегодняшнего дня мой сводный брат. Хотя… не с сегодняшнего, так как наши родители еще не поженились, но по вчерашнему рассказу мамы я поняла, что это не за горами. Они вот-вот объявят о свадьбе во всеуслышанье и тогда Тану не останется ничего кроме как признать, что мы с мамой задержимся в его жизни не на несколько месяцев.
— Стеф, — начинаю я опасную тему. — Я кое-что тебе не рассказала.
— Что? — хмурится. — Он что-то еще сделал?
— Нет, он… В общем, моя мама выходит замуж за Богдана Танского. Вчера мы переехали к ним в дом и Стас… он теперь что-то типа моего брата.
— Господи!
В какой-то момент мне кажется, что Стефа перекрестится, но вместо этого она забирает мой многострадальный десерт и, откусив кусочек, выдает:
— Ты же знаешь, что когда я нервничаю, мне срочно нужно что-то сладкое! Прямо сейчас я очень нервничаю, Соня. Очень! Ты раньше это не могла сказать?
— Как-то к слову не пришлось.
— К слову не пришлось, моя дорогая, количество калорий в съеденных мною десертах, а то, что ты совсем скоро станешь Танской очень даже пришлось!
— Сплюнь! — тут же парирую. — Танской будет моя мама, а я останусь Романовой, Стеф!
— Тьфу-ты… точно! — бьет себя по лбу. — Видишь? Я от нервов совсем об этом забыла!
Стефа снова отвлекается на десерт, а я в это время заказываю новую порцию кофе взамен остывшему. На меня как-то резко накатывает сонливость. То ли мягкая обстановка кафе располагает, то ли я просто согрелась после не по осеннему морозного воздуха.
— Это кардинально меняет дело! — нарушает
