в тот же момент он исчез, возвращая мне всю боль.
Но я не собиралась сдаваться. Сегодня я как никогда была полна решимости узнать, что же это за существо. На подкашивающихся ногах, я направилась к нему, яростно вглядываясь в его лицо.
В нем не было ничего страшного. Лицо как лицо: бледное, с большими черными глазами. Сам же он был облачен в длинный черный плащ, полностью скрывающий его тело и ноги.
Почти дойдя до него, я споткнулась и обессиленно упала на холодное стекло. Силы кончились, воздух тоже.
Обидно! Оставалось ведь всего чуть-чуть!
Но тут он сам сделал последний шаг и присел возле меня, так же взяв меня за левую руку, как Герман. Его прикосновение было нереальным. Рука словно не из плоти, а из метеоритного камня, излучающего радиацию. В ушах нарастал плотный глухой шум, и я чувствовала, что теряю сознание.
«Юпитер», – прозвучало в моей голове.
Что это значит? Его так зовут?
Но ничего больше мне узнать не удалось.
Внезапно стекло, служившее полом, треснуло, и ледяная черная вода за секунду заполнила все пространство.
Я резко вскочила на кровати от звонка мобильного. Звонил Герман.
Это было последней каплей. Если он собрался доставать меня даже по ночам, то самое время избавиться от него.
Зарывшись под одеяло с головой, чтобы заглушить разговор, я ответила на звонок.
– Какого черта! – зашипела я, обозленная его поведением во сне. – Вы нормальный вообще в такое время звонить?!
– С тобой все в порядке? – удивленно спросил он.
– Конечно, если не считать вашего звонка! – сквозь зубы отвечала я.
– Прости, – его голос стал мягким. – Просто… я не могу тебя потерять.
Его слова тут же охладили всю мою злость.
– Давайте утром поговорим, – уже вполне дружелюбно ответила я.
Я отключила мобильный и вздохнула.
Все-таки он очень странный! И, несмотря на страх от проявленного напора, мне хотелось вновь оказаться в объятьях этого мужчины.
Ровно в полдень мне позвонил Герман и сообщил, что подъехал к моему дому и уже ждёт меня.
Меня распирало негодование за его приставания во сне, как бы нелепо это ни звучало. И я была полна решимости высказать ему все.
Я выбежала на улицу и, оглядевшись, нигде не нашла Германа, но тут же оказалась в кольце сильных рук.
Как такому приметному огромному мужчине каждый раз удается оставаться незамеченным?!
— Хватит! — я безуспешно пыталась вырваться. — Я больше никогда... с вами...
— Чш-чш-чш, — мужчина развернул меня к себе и загородил от редких прохожих. — Не горячись, солнышко. Пойдем, спокойно поговорим.
За его широкой спиной стало невозможно разглядеть мои трепыхания.
— Я никуда с вами не пойду! — я ударила кулачками ему в грудь.
– Перестань, – неожиданно Герман прижал меня к своей груди, а я уткнулась лицом в его косуху. – Чего ты разволновалась? – ободряющим жестом он растирал мне спину. – Не буду я к тебе приставать…
Мне были приятны его объятья. Герман такой большой, сильный мужчина. Рядом с ним я чувствовала себя маленькой и беззащитной. Но почему, вопреки страху прикосновений, меня вдруг так тянет к нему?
… хотя, – продолжал он, – очень хочется.
Его шутка и тепло рук позволили мне расслабиться.
Я хочу быть с этим мужчиной, просто не так быстро.
Усевшись в машине, Герман протянул мне стакан ароматного кофе.
– Герман, – любопытство жгло меня изнутри, – все же, как так получается, что мы оказываемся в одном сне?
– В парном сне нет ничего необычного, – охотно отвечал мужчина, отпив немного из своего стакана. – И на самом деле абсолютно любой человек может этому научиться, были бы желание и мотивация. В общем-то, на этом и построено все изучение осознанных сновидений. Систематическая практика и вера в свои силы довольно быстро приводят к первым результатам.
Для такой девушки как ты, которая только вчера услышала термин «осознанные сновидения», все это может показаться чем-то за гранью, но повторюсь: абсолютно любой человек может этому научиться. Осознанные сновидения — это отнюдь не область фантастики, квантовой физики или каких-то экспериментов с подсознанием. Тут дело лишь в том, что кто-то этим пользуется, а кто-то нет. Взять, например, человека, владеющего акробатикой. Ты, скорее всего, не выполнишь и простейшее упражнение, а некоторые гимнасты или циркачи, казалось бы, нарушают все законы физики. Но здесь все тоже самое. Просто они целенаправленно развивали этот навык, когда другие люди не видели смысла мучить свое тело.
Слова Германа звучали настолько убедительно, что все мои сомнения отходили на задний план.
– Но у тебя есть целый вагон странностей, - он сделал еще один глоток.
– Во-первых, вчера ты вытащила меня без всякого контакта. Видишь ли, когда ты вытаскиваешь человека в парный сон, то всегда держишь в воспоминаниях какую-то ассоциацию о нем: прикосновение, звук голоса, запах кожи, или эмоцию: ненависть, страх, любовь. Хоть что-то! Скажи правду, ты меня уже видела когда-то?
— Нет! — решительно ответила я. — Если вы сейчас опять скажите, что я работаю на кого-то...
— Не скажу, — Герман улыбнулся одними глазами и продолжил. — Во-вторых, в прошлом, когда я участвовал в парных сновидениях, я всегда оставался невидимым для второго участника сна. Это было моей особенностью. Поэтому я и входил в число лучших учеников некоего Виктора Северова. Он обучает только очень перспективных экземпляров. Так что я мог бы ещё не поверить в первое, но второе!
— Может сейчас что-то изменилось? — предположила я. — Ваша особенность дала сбой?
— После комы я вообще больше не мог выходить в сон, — лицо Германа напряглось. Было видно, что ему неприятно об этом говорить.
— Вы не можете, — я продолжала накидывать варианты, — но вас, наверное, могут вытащить? А ваша особенность могла также пропасть после комы.
— Я думал над этим, — лицо мужчины становилось все мрачнее, — но тогда это случилось бы раньше. Понимаешь, моя работа была не совсем законной. Через парный сон я получал информацию от другого человека, но сам оставался невидимым. И те, против кого я работал, давно бы уже добили меня таким изящным способом. Я бы просто не проснулся или впал в ещё одну кому.
— Но ведь они вас не видели, — не сдавалась я, — как бы они
