направился в кабинет.
Отставив злополучный кофе, я посеменила следом, радуясь, что приемная пуста и никто не был свидетелем моего позора.
В первый рабочий день в офис я приехала на пол часа пораньше, в надежде спокойно осмотреться. Если повезет, пообщаться с кем-нибудь из коллег, чтобы понять, чем дышит компания.
Прошлась по пустынным коридорам. Поздоровалась с парочкой таких же, как и я, ранних пташек. Затем разжилась чашкой капучино и отправилась в приемную. Планировала предаться кофейному релаксу, пока дожидаюсь появления босса. И вот, не успела даже поднести кофе ко рту, как облилась и, кажется, взбесила начальство.
— Павла Сергеевна, — шеф плюхнул на стол стильный портфель, который держал в руке, и развернулся ко мне. — Вы мой личный помощник. Моя правая рука и, в определенной, степени лицо моей компании. Вы это понимаете?
— Да, Платон Александрович, — ответила я, глядя на него честными глазами. На самом деле, я пока ничего не понимала, но догадывалась, что сейчас услышу что-то малоприятное.
— А раз понимаете, то с какого перепуга явились на работу в этом… наряде? Вы эту блузку позаимствовали в сундуке своей бабушки? — он нахмурился, прожигая меня глазами.
— Как вы угадали, Платон Александрович? — я добавила преданности во взгляд. — Винтаж нынче в моде.
На самом деле, вчера я долго стояла перед старинным дубовым шифоньером в спальне, тоскливо разглядывая малочисленные плечики с вещами.
Почти весь мой гардероб, включая несколько замечательных деловых костюмов, остался в квартире, которую мы снимали с бывшем мужем в лондонском Сохо. Чудесном районе красных фонарей, безумных цен на недвижимость и скопления людей с нестандартным взглядом на взаимоотношения полов. Место, идеально подходящее новоявленному британцу Ковяшкину.
Те вещи, что я успела собрать и отправить посылкой в Москву, благополучно застряли где-то в недрах российской таможни. А потратиться на новый гардероб я сейчас никак не могла. От слова "совсем никак"…
Из того в чем можно пойти на работу у меня имелись только черные классические брюки и давно вышедшая из моды белая блузка. Так что, по большому счету, Платон Александрович был прав в своем недовольстве моим внешним видом.
Прав, но… Но тыкать меня носом в убогость моего наряда он не имел права!
— Павла Сергеевна, если хотите продолжать работать на меня, то отправляйтесь домой и меняйте одежду на более подходящую для вашей должности, — не глядя в мою сторону он отодвинул кресло, сел и потянул к себе портфель. — Но сначала приготовьте мне кофе. И поторопитесь — у нас много работы на сегодня.
— Платон Александрович, — от обиды у меня даже губы задрожали. — прошу прощения, но вынуждена с вами попрощаться, так как выполнить ваше требование не могу.
Я повернулась и на деревянных ногах пошла к двери, кусая губы, чтобы не расплакаться. Уже взялась за ручку, когда в спину прилетело:
— Вернитесь на место, Павла Сергеевна.
— Садитесь, — кивнул он на кресло перед столом. — Вчера на собеседовании вы были во вполне приличном образе. Что случилось сегодня?
Я тоскливо молчала. Не рассказывать же ему, что вчера была в одежде, которую одолжила у Маши. Вечером я отдала вещи в химчистку, чтобы в ближайшее время вернуть подруге.
— У вас проблемы с деньгами, Павла Сергеевна? — прозвучал вдруг вопрос, заданный мягко и как-то… понимающе, что ли.
Ну нет, Платон Александрович, вот такого тона мне не надо. Я от него совсем расклеюсь. Еще вдруг расплачусь…
Чувствуя, как его взгляд скользит по моему лицу, с трудом произнесла:
— Почти вся моя одежда осталась в том месте, откуда я приехала. И забрать ее нет возможности. Одежда, — это ерунда, я считаю. И куплю ее, как только получу зарплату. Но если для вас это настолько принципиально, то мне, наверное, лучше покинуть вашу компанию.
Он молчал, а я смотрела на свои пальцы и кусала губы, думая о том, что опять проиграла.
— Посмотрите на меня, Павла Сергеевна, — прозвучало негромко. — Неужели я в вас ошибся? Почему вы не послали меня подальше с моими требованиями? Или слова, что вы выглядите не очень хорошо, даже такую решительную женщину делают слабой и не способной бороться?
Я изумленно вскинула на него глаза. Потемневший взгляд мужчины сцепился с моим. Несколько секунд мы молчали, играя в гляделки. Потом он взял из прозрачного бокса квадратик бумаги, быстро написал несколько слов и протянул мне:
— Вызовите моего водителя и поезжайте по этому адресу — там помогут решить проблему. Вам нужно было сказать мне об этом еще вчера.
— И вот еще что, Павла Сергеевна, — продолжил с нажимом, — Впредь вы будете без стеснения сообщать мне о любых затруднениях, связанных с вашей работой, если не в состоянии разрешить их самостоятельно. Договорились?
Дождавшись моего ошарашенного кивка, холодно произнес:
— Ну что же, я несказанно рад, что мы с вами так быстро пришли к взаимному согласию. К тринадцати ноль-ноль жду вас на рабочем месте. У нас много дел.
Я закрыла кран и вытерла руки бумажным полотенцем. Поправила рассыпающиеся по плечам волосы. Скептически оглядела свое отражение в зеркале — нет, ну хороша ведь! И костюмчик у меня вон какой справный: сидит отлично, и цвет идеально подходит к моим глазам. Да и видно, что не дешевый, спасибо доброму дядюшке Платону Александровичу…
Повернулась к зеркалу боком. Придирчиво оглядела себя с этого ракурса, и тоже не нашла изъянов. Ну точно, хороша до невозможности.
Ладно, пора вылезать из туалета и отправляться на рабочее место. Скоро шеф прибудет и начнет заваливать работой.
— Да я вообще в шоке! — за дверью вдруг послышался возмущенный голос. Судя по звукам, в женский туалет, где в самой дальней кабинке я и расположилась, зашел кто-то из сотрудниц компании.
— Эта крыса Ольга даже не дала мне резюме подать на должность помощника. А кого взяли, ты видела? Это вообще кошмар. Мышь серая.
Я затихла и навострила уши. Голос был мне знаком — красавица Алина, блондинка с ресепшена на третьем этаже. Безответная любовь моего тезки программиста Павла.
— Алин, — примирительно ответил другой голос, — чтобы претендовать на такую должность нужно дофига всего уметь делать. Тут и конкретные навыки, и опыт работы. Язык в совершенстве. Манеры, в конце концов…
— Ты хочешь сказать, я не умею нож и вилку в руках держать? — взвилась блондинка. — И английский у меня есть. Да и вообще, это все не главное, этому легко научиться.
— А что тогда главное? — полюбопытствовала собеседница Алины.
— Внешность, естественно. — пренебрежительно ответила красавица. — Внешность и возраст. Этой серой мыши под тридцатник уже. С ней
