Девушка так замечталась, что пришла в себя, только когда объявили взлет. И тут же кинулась на шею сидящему рядом Дэвиду.
– Как я счастлива, Господи, как я счастлива! Это лучший подарок, который ты мог мне сделать!
Дэвид в ответ только улыбнулся своей неотразимой улыбкой.
А она-то, дурочка, рассердилась на него за то, что он ничего не сказал ей в машине! А к чему были слова, когда вот он, летит вместе с ней! Летит, чтобы поближе познакомиться с ее родными, друзьями, со всей ее испанской жизнью…
Она закрыла глаза и замерла, почти не дыша. Похоже, ее главная мечта начинает сбываться… Она боялась поверить надежде, теплой волной окатившей ее. Дэвид взял руку девушки и поднес к губам. Он медленно ласкал губами ее пальцы, потом начал щекотать ладонь и нежную кожу на тыльной стороне запястья. Это и возбуждало и одновременно странным образом успокаивало. Напряжение дня отпустило ее, она расслабилась и даже незаметно для себя задремала.
Разбудил ее громкий голос стюардессы, сообщавший, что через двадцать минут они приземлятся в аэропорту Барахас. Она повернулась к Дэвиду. Он пил кофе и листал какой-то журнал. Почувствовав, что она проснулась, он укоризненно посмотрел на нее:
– Ты самая неромантичная девушка на свете! И зачем только я взял тебя в свое романтическое путешествие?! Ты же проспишь все самое интересное.
– Прости меня, пожалуйста. Сама не знаю, как так получилось.
Дэвид засмеялся:
– Ничего страшного. Надеюсь, ты хорошо отдохнула? Нам предстоит еще длинный путь.
Она была окончательно заинтригована:
– Разве мы летим не в Мадрид?
– Нет.
– А куда же? Это что, очередной сюрприз?
– Гораздо хуже – похищение, – объявил Дэвид с непроницаемым лицом.
Самолет благополучно приземлился. Подали трап, и пассажиры устремились к выходу. Дэвид кинул взгляд на часы.
– О, нам надо поторапливаться.
Он подхватил Люсию за руку, и они почти бегом проделали весь путь до таможни, потом – через зал и оказались у другого выхода на летное поле. Дэвид на минуту остановился, присмотрелся и уверенно зашагал туда, где виднелись очертания небольшого спортивного самолета.
– Сеньор Эрсилья, – позвал Дэвид по-испански, – Хорхе, где вы?
– Я здесь, сеньор Маковски. – В проеме люка показалась фигура человека. Он спустился по трапу и подошел к ним.
– Самолет заправлен. Все в полном порядке. Можете лететь.
– Спасибо, Хорхе. – Мужчины пожали друг другу руки, и Хорхе пошел к выходу с летного поля.
Маковски коснулся ее руки:
– Добро пожаловать на борт, любовь моя. – Его глубокий голос прозвучал обещанием небывалого счастья.
Поднявшись по трапу и оставив вещи в маленьком салоне, они прошли в кабину пилота. Дэвид сел за штурвал и пристегнулся. Его руки начали перещелкивать тумблеры и нажимать какие-то кнопки. Засветились индикаторы на приборной доске. Включилась радиосвязь.
– Садись, дорогая. – Он указал на второе кресло в кабине. – В салоне делать нечего. А отсюда откроется такой вид… – и он присвистнул.
– Ты что, умеешь управлять самолетом?! – изумилась Люсия. Поистине сегодня день невероятных сюрпризов!
– А ты думаешь, что я могу только играть на рояле и целоваться с тобой?
– Да… то есть нет, конечно… Но все так неожиданно… – Люсии казалось, что сумрак салона, Дэвид, светящаяся панель приборов самолета – только ее сон, потому что это никак не могло быть явью. Ведь сейчас она уже должна была оказаться дома, в своей мадридской квартирке, а вместо этого…
– Пристегнись, – перебил ее размышления Дэвид. – Он уже вывел самолет на взлетную полосу и теперь ждал разрешения диспетчера на взлет.
– Но куда мы все-таки полетим?! – Люсия вернулась к реальности. – Я уже ничего не понимаю.
– Объясняю: я воплощаю в жизнь свою мечту.
– Мечту? Какую?
– Проснуться в Севилье. Так что, красотка, дела твои плохи, – эти слова Дэвид произнес уже совсем другим, грубовато-мужественным тоном, видимо, пародируя героя какого-то дурацкого боевика, – я тебя похитил, и мы направляемся в Севилью.
Самолет плавно оторвался от бетонной полосы и начал набирать высоту, взяв курс на юго-запад.
На земле уже загорались первые, еще неяркие в сумерках огни, и девушке казалось, что все видимое пространство – одно сказочное облако, в котором растворилась, навсегда исчезла граница между небом и землей.
Маковски оторвал взгляд от приборов и посмотрел на притихшую Люсию. Она поймала его взгляд и повернулась к нему. Дэвид улыбался, но такой улыбки она у него еще не видела. Это была улыбка озорного мальчишки, который сделал то, что давно хотел, и чем страшно гордится. Он казался удивительно юным, беззаботным и… счастливым. А это самое главное.
Вскоре самолет начал снижаться.
– Мы прилетели?
– Да, почти, – кивнул Дэвид и начал переговариваться с диспетчером севильского аэропорта.
Посадка была удачной, и через несколько минут они мчались по взлетной полосе.
– Ну как, ты не очень устала? – спросил Дэвид, когда они шли к выходу из аэропорта.
– Нет, что ты. Это было необыкновенно! А что мы будем делать сейчас? Поедем в гостиницу?
– Да, дорогая. А вот и наша машина.
Они подошли к сверкающему черному лимузину, на стекле которого красовалась табличка с фамилией Дэвида.
Шофер вышел, взял их багаж и распахнул перед ними дверь. Люсия шагнула в уютный мрак автомобиля. За ней последовал Дэвид. Машина тихонько заурчала, как огромный довольный кот, и поплыла, шурша шинами по уже сгустившейся темноте. Где-то неподалеку раздался бой часов.
– Пришло время волшебства, будь осторожна, красавица, – прошептал Дэвид на ухо девушке, привлекая ее к себе.
– Для меня волшебство началось гораздо раньше, – тоже шепотом ответила Люсия. – Я совсем потеряла чувство реальности.
– И правильно. Посмотри в окно – разве это реальность? Это – мечта.
Залитый светом взошедшей луны старинный город через стекло автомобиля казался миражом, причудливой декорацией в волшебной пьесе.
Наконец машина остановилась перед старинным фасадом отеля.
– Я решил – никаких «шератонов» и «хилтонов». Живя в современном отеле, невозможно почувствовать душу Севильи.
По широкой, плавно изгибающейся лестнице они поднялись на второй этаж. А когда подошли к своему номеру, Дэвид открыл дверь и, не дав девушке шагнуть, подхватил ее на руки и перенес через порог. «Как невесту», – подумала Люсия.
Принесли их багаж. Пока горничная его распаковывала, а Маковски заказывал по телефону ужин, девушка осмотрелась в номере. Гостиная, выдержанная в зелено-бежево-золотистой гамме, выглядела очень элегантно. Старинная мебель, светло-зеленые тяжелые шелковые шторы на окнах и в тон им – ворсистый ковер на полу. Играли и переливались огоньки в длинных хрустальных подвесках огромной люстры. Источал тончайший аромат букет, искусно составленный из каких-то никогда не виданных Люсией раньше цветов.
