– Я набралась храбрости и позвонила Джеффу, – со вздохом облегчения сказала Нива. – Он просил меня не волноваться. Горящие счета оплатит он.
– Какой хороший человек, – заметила Кик, пережевывая булочку.
– Просто замечательный!
– Значит, ты продолжишь это дело?
– Надеюсь, но двадцать пять тысяч долларов уплыли.
– Мы вернем их, не беспокойся.
– Хочу в это верить, – растерянно сказала Нива. Отхлебнув кофе, она задумалась, потом умоляюще посмотрела на Кик. – Кик, я не знаю, что делать с Ирвингом.
– А что бы ты хотела?
– Бросить его.
– Вполне реально.
– Ты была замужем, Кик?
– Никогда. С ума от любви сходила, но замужем не была.
– Почему?
Кик пожала плечами.
– Как-то не получалось. Все последние годы пыталась понять, что я собой представляю. Звучит несколько эгоцентрично, ведь так?
– Нет, это умно. Со мной никогда такого не было. Я жила в надежде встретить мужчину, с которым могла бы реализовать себя. Мать все уши мне прожужжала. И в старших классах и в колледже я жила как Спящая красавица в ожидании настоящего мужчины. Даже моя работа, которую я так люблю, в какой-то мере соотносилась с этим желанием. И тут мне встретился Ирвинг, сильный, умный, способный. Я думала – что бы ни произошло, он будет заботиться обо мне. Я влюбилась в него безоглядно. Но существовала одна маленькая проблема.
– Какая?
– Он был женат.
– А, – выдохнула Кик, чуть не сказав: „Ну да, конечно". – Дети?
– Только один сын, Джейсон. Очень способный и милый мальчик. Сейчас ему двадцать один или двадцать два года.
– Ты даже толком не знаешь, сколько ему лет? Нива опустила глаза.
– Нет. Мать настроила его против Ирвинга. Сначала я считала это жестокостью. Теперь я понимаю ее лучше. Как бы там ни было, Ирвинг с ним почти не видится.
– Итак, Ирвинг получил развод.
– Да, но ты не представляешь, что мне пришлось выдержать из-за этого, – со вздохом сказала Нива. – Я чуть наизнанку не вывернулась. Жена Ирвинга была писательницей, стремилась к успеху. Ирвингу это не нравилось. Она была весьма требовательной, и это тоже не нравилось Ирвингу. Она не считала, что Ирвинг может пройти по морю, как по суху. Ирвингу это особенно не нравилось.
– Но ты же совсем другая, – заметила Кик.
– В том-то и дело. Мне было нетрудно превратиться в милую, послушную, обаятельную маленькую девочку. Ведь меня так воспитали. Я посвятила жизнь тому, чтобы все у нас было хорошо, всячески избегая ссор. В этом я преуспела, если в браке с Ирвингом вообще можно было преуспеть.
– Но что же изменилось? – спросила Кик, чувствуя облегчение оттого, что она не единственная, которая изменила себе ради любви.
– В сущности, все это началось давно, – сказала Нива, заглянув в мешочек с булочками. Решительно покачав головой, она преодолела искушение и закрыла его. – Я постепенно поняла, что блеск Ирвинга – показной и он только пускает пыль в глаза; когда он украл деньги, оставленные мне матерью, чаша моего терпения переполнилась.
– Откровенное воровство! – со злостью воскликнула Кик. – Тебе стоило позвать копов.
Она увидела слезы в глазах Нивы.
– Нива, – мягко сказала Кик, – мы не так уж хорошо знаем друг друга, но если тебе нужно облегчить душу, я охотно тебя выслушаю.
Нива подняла глаза на Кик и закусила губу.
– К тому же у Ирвинга роман, – проговорила она.
Поскольку Кик давно уже догадалась, как много сходства у Ирвинга с сексуально разнузданным Лионелем Малтби, ее это не удивило. Но она очень огорчилась за подругу.
– Ох, Нива! Как только ты могла все это выносить?
Нива пожала плечами.
– С трудом. Вчера вечером, увидев, что пропали деньги, я поняла, что с меня хватит. Я ушла из дому и поступила так же, как Ирвинг.
– То есть?
– Вывалялась в грязи, – тихо сказала Нива, протянув Кик мешочек из пекарни. – Хочешь последнюю?
Кик покачала головой.
– Так что же произошло ночью?
– Мерзость. Сомневаюсь, что тебе нужно об этом знать.
– Нужно! Но учти: я – человек пишущий, поэтому все застревает у меня в памяти.
– Ну что ж. Измени имена, чтобы не наказать без вины виноватых.
– Ладно.
Нива вынула последнюю булочку и откусила от нее.
– Я пошла в Дубовый зал, надралась мартини и подцепила двух приличных мужчин.
– Нива! Ты?
– Подожди, дальше – хуже. Мы поехали на какую-то чертову дискотеку. Потом я оказалась у них в гостинице и трахалась с обоими. Но, к счастью, на Среднем Западе заниматься сексом безопасно.
– Слава Богу, – подтвердила Кик.
– Один из них даже носки не снял, – усмехнулась Нива, стряхивая крошки с ладони.
Кик не выдержала и, упав грудью на стол, расхохоталась.
Ну просто порнофильм, – сказала она, выпрямившись и вытирая глаза. – Когда же они превратились в доберман-пинчеров?
– Меня тошнит от этих воспоминаний. Ко всему прочему, я столкнулась с Джеффри на той дискотеке. Меня охватил такой ужас, что утром я не могла заставить себя позвонить ему. Он очень добр, правда, даже ни о чем не напомнил мне.
– Ох, бедняжка! Представляю, до чего тебе тошно, – сказала Кик. – Надеюсь, ты не представилась им.
– Нет, но они знают, что я живу в „Трамп Тауэр". Проезжая мимо, я не удержалась и похвасталась.
Кик скинула пальцем крошку с бумаги.
– Может, они решили, что ты Ивана Трамп? Жду не дождусь, когда это появится в соответствующей колонке.
– Кик, ты считаешь, мне нужно исчезнуть? Ведь я вела себя ужасно, да?
Кик, сделав серьезную мину, покачала головой.
– Тебя можно понять. От горькой обиды люди способны на все. На твоем месте я сделала бы вид, что ничего не произошло.
Нива поставила чашку на столик и свернулась на диване.
– Я уже все решила. Никогда больше не вернусь к прежней жизни, – тихо, но твердо сказала она. – Когда Джеффри пообещал бросить мне спасательный круг в виде оплаты счетов, я поняла, что это знак свыше. Я должна спастись от этого брака. Мой замысел и поддержка Джеффри впервые позволили мне почувствовать себя человеком.
– Что же ты собираешься делать? Куда-то отправишься?
– Не знаю. Но оставаться в его квартире больше не могу. Пусть водит туда свою девку. Мне это безразлично.
– Нива, ты можешь остаться здесь. Я сплю в кабинете, а днем постараюсь не попадаться тебе на глаза, чтобы не мешать работать. Ты можешь расположиться в комнате Лолли, если тебя не смущает этот хаос.
– О, это так великодушно с твоей стороны. Только дай мне немного подумать, ладно?
– Ты знаешь, что у него за девица?
– Нет, – вздохнула Нива. – Но сомневаюсь, что она у Ирвинга первая. Задним числом я думаю, что он занимался этим всегда.
