поддаваться ударам.
— Уходи, Ник! — не выдержав, я все-таки выкрикиваю. — Сейчас приедут родители, я все им рассказала! Уходи, ты меня пугаешь!
— А ты всё уничтожила… Я хотел, как лучше! Но мне давно следовало сделать то, что сделал с тобой Райт. Все вы грязные шлюхи!
Больше ждать нельзя. Мне жалко родителей, нас всех ждет некрасивый скандал, но я решительно беру сотовый, чтобы набрать «911» и вызвать помощь, когда слышу вдруг громкий звук приближающейся сирены, донесшийся в комнату с улицы.
Он раздается словно в ответ на мои мольбы, и вместе с ним стук в дверь прекращается. Оглянувшись, я бросаюсь к окну и отдергиваю жалюзи, чтобы увидеть машину бригады скорой помощи, остановившуюся у дома напротив.
Что? О, нет. Только не к Райтам! Только не к ним!
Я стою и смотрю во все глаза, не понимая, что происходит!
Николас тоже замечает сирену. Он прекращает стучать, и я слышу его удаляющиеся шаги, как он уходит к лестнице и спускается вниз, оставляя за дверью тишину. Зато в доме напротив внезапно ярко вспыхивает свет и заметно движение.
Медики суетятся, выносят носилки, но часть обзора занимает светлый фургон, и мне не удается рассмотреть, кто на них лежит. Неужели мистер Райт?.. Последнее время он был очень подавлен смертью жены и много пил. Я слышала от соседей, что это добром не кончится…
Господи, пусть все будет хорошо! Пожалей эту семью, пожалуйста!
Я снова звоню маме, но номер уже недоступен. Мне не хочется думать, что это дело рук Марка. Что он помешает маме приехать. Нет, я не верю. Я знаю Адели, если дело касается меня, ее ничто не остановит! Она не останется в стороне!
Сразу под моим окном гладкая стена дома, и на секунду в голове мелькает мысль спрыгнуть вниз — ведь как-то же сюда забрался Картер. Но вот машина скорой помощи уезжает, и на улицу снова возвращается тишина. Вокруг становится так тихо, что кажется слышен прибой океана где-то далеко на берегу.
Из дома напротив показывается полуголая фигура стройного парня, и я, конечно же, сразу его узнаю — это Картер. Он выходит на улицу в одних джинсах и ботинках. На секунду остановившись, сворачивает к гаражу и поднимает широкую дверь. Войдя в темное помещение, почти сразу же возвращается на улицу… и решительно направляется в нашу сторону.
Ошибки быть не может: он идет к нашему дому точно так же уверенно, как шел в школе сквозь преграды из старшеклассников. Словно его неумолимо что-то ведет сюда.
Он сворачивает на аллейку, ведущую к входным дверям, и я теряю его из виду. Внезапно слышу внизу какой-то шум, будто у входа что-то бьется. А потом странные глухие звуки, уходящие в глубину дома, но не прекращающиеся…
Сбросив плащ, я отбегаю от окна и начинаю метаться по комнате, не зная, что делать.
Что Райту нужно здесь? Что случилось в его доме?
Не трудно догадаться о том, что встреча Николаса и Картера добром не кончится.
Снизу, со стороны лестницы, продолжают доноситься звуки, словно в доме что-то ломается. Там точно происходит что-то ужасное. И, скорее всего — драка!
Услышав очередной вскрик, прежде, чем успеваю подумать, я оказываюсь за дверьми своей комнаты и бегу к лестнице.
Картина гостиной и прихожей, которая открывается моим глазам, ужасна… Входная дверь разбита, мебель изувечена, картины и напольные статуэтки валяются на полу… и везде рассыпаны осколки. А посреди этого хаоса над Николасом стоит Картер. Мне хорошо видна его смуглая спина и темный затылок, широкие плечи и ровная линия позвоночника. Но главное — его напрягшиеся бицепсы и сжатые в кулаки ладони.
Однажды, несколько лет назад, на один из праздников Хэллоуин он оделся индейцем-зомби и пришел в школу с раскрашенным телом. Тогда черно-красные полосы на его лице и нарисованные шрамы на груди были обычной бутафорией, а он сам казался самым красивым мальчишкой на маскараде — важным и гордым наследником своих предков. Я помню, как мы с Алексом смеялись, увидев, сколько девчонок увивались возле него, стараясь обратить на себя внимание. Но сейчас рассеченное плечо и глубокие царапины уже не кажутся мне чем-то веселым. Они самые что ни на есть настоящие и ввергают своим видом в шок.
Они оба в крови, но на Ника страшно смотреть. С того места, где я стою, мне видна лишь часть его лица, и она напоминает смятую, бурую маску его настоящего.
Картер опускается на одно колено и склоняется над бывшим другом…
— Ты взял мое, чертов Райт! Ненавижу! И я тебя за это убью!
…Но того, кто холоден и собран, победить невозможно — Николас всегда был слишком дерганым и импульсивным, и в ответ на его попытку впиться Райту в лицо, тот, высоко замахнувшись, дважды ударяет его кулаком в подбородок, а я кричу. Это нужно остановить, иначе они, и правда, убьют друг друга!
Он слышит меня — темный мальчишка, превративший наш дом в ад, и поднимается. Оборачивается, остро взглядывая на меня из-под длинной челки. Когда он возвращает взгляд к Нику, его голос звучит негромко, но пригвождает к месту обещанием:
— Еще не взял. Я не спал с твоей сестрой, Холт, но это легко исправить!
Что?
Он поворачивается, обходит перевернутый журнальный стол, и направляется ко мне, а я не верю тому, что слышу. Но верю своим глазам, и страх пронзает мое сердце иглой, так же ощутимо остро, как темный взгляд, заставляя отшатнуться от перил. Заставляя физически ощущать каждый шаг Райта и слышать каждый треск осколков под его ботинками.
Он поднимается, и на этот раз вокруг снова нет никого, кто бы встал на мою защиту. А сам он способен защитить меня от кого угодно, но только не от себя самого.
— Не подходи!
— Поздно.
— Я буду кричать!
— Кричи, Холт, может тогда мне станет хоть немного легче. Научи меня тоже кричать!
— Пожалуйста…
— О, да! Пожалей, как ты умеешь…
Я спотыкаюсь о ступени в ужасе от того, каким его вижу. Бледным, со следами драки, но до предела напряженным и неумолимым. Он легко стискивает меня за предплечья и продолжает подниматься, отступая в глубину дома — туда, где мы останемся с ним вдвоем.
— Картер… нет! Нет, слышишь! — я пробую сопротивляться, но его руки держат крепко, и вырваться не получается, только смотреть в темно-синие, ледяные глаза.
— Они увезли Вики в госпиталь, и я не знаю, успеют ли спасти. Когда я
