одолжил?
— Нет, папа. Но десять я отдам. Даже пять. Это ж не сегодня нужно, в конце концов!
— Конец концов уже наступил, Даня, — Валерка отвернулся в сторону окна, стараясь успокоиться и начать думать в нужном направлении. В направлении вытаскивания своего бесподобного деятеля из задницы, в которую так мастерски Даня себя загнал. Впрочем, почему только себя? Вот Валерка, например, должен завтра завернуть свою родную внучку в нарядное кружевное одеялко и вручить дорогой невестушке? Или принять эту невестушку здесь, позволив ей повиснуть пожизненным хомутом на шее своего единственного сына лишь потому, что она сильно его полюбила? Пламенная любовь портовой шлюхи, решившей ступить на путь истинный — сила, конечно, страшная. И подход здесь нужен, пожалуй, творческий…
— Папа… — тихо сказал Данил после долгой паузы. — Называй меня как хочешь, я сам знаю, кто я такой. Но Светку я не отдам, это вообще без вариантов. Уж лучше жить с этой…
— Ты отдавал бабки в рублях или в валюте? — совершенно серьезно спросил отец, который, похоже, Данила больше не слушал.
— В валюте. Да какая разница?..
— И где эта валюта у нее хранится?
— Дома, где ж еще…
— И где этот дом?
— Папа, ты о деньгах сейчас думаешь, что ли?! Так она их сама вернуть согласна! Хоть сейчас принесу, хочешь?..
— Да конечно! — вдруг возмутился отец. — Я бы не удивился, если б ты уже сегодня их сюда притащил, бестолочь! Все, Даня, — снизил отец тон, понимая, что Данил и так совершенно подавлен, — назови адрес, чтобы времени не терять, и спать иди. Твоя самодеятельность окончена.
— Но папа, она не станет с тобой разговаривать, будет только хуже, она же через суд…
— Адрес, Даня, это просто улица, номер дома и квартиры. И запомни, сыночка, с этого момента — никаких больше движений, никаких встреч и никаких вопросов! Твоя задача — помаячить в суде.
Сообщив отцу интересующую его информацию и понимая, что разговор на этом окончен, Данил ушел в спальню и взял на руки спящую дочку. Он уткнулся лицом в ее теплый животик, закрытый байковой пеленкой, которая быстро промокала, впитывая его неудержимые слезы.
Бестолочь. Дурак и нытик. Все это правда. Он ни на что не способен! Мало того — он потащил за собой своих друзей, своих родителей, которые верили, что он что-то может, и во всем ему помогали! Теперь отцу придется снова разгребать его проблемы. Только что же здесь можно сделать? Убить ее разве что… Отличный был бы вариант, если бы во все это не было втянуто столько людей, которым так много уже известно! Еще и Катька наверняка с кем-нибудь своей историей делилась… Конечно, Данил согласен жить с ней вместе, только бы не потерять дочь! Он покажет ей, какие бывают на свете мужья, она еще сто раз пожалеет о том, что решила таким способом его к себе привязать! Но можно только представить, как на его бедной доченьке будет отражаться ненависть Данила к ее родной матери. Тоже тупик. И он везде, куда ни посмотри!
Но почему, чтобы всего-навсего завести ребенка, как все, Данилу нужно решать столько проблем и постоянно чего-то бояться? Ну тупой он. Ну не способен он быть чьим-то мужем, так что, и ребенка иметь нельзя? А может, он в тысячу раз лучше, чем какая-нибудь одинокая мамаша, но к ней, конечно, никаких претензий — лишь понимание, поддержка и искреннее сочувствие! Зато Данил — ненормальный, бестолковый и ни на что не годный. Разве это справедливо? Разве справедливо будет, если у него заберут дочь только потому, что он не сумел сам ее родить? Почему он всегда должен терять то, что для него дороже всего? То, что потерять гораздо тяжелее, чем самому умереть?..
***
Еще немного побродив по комнате и в последний раз тяжело вздохнув, Валерка, выйдя в коридор, взял телефон и вернулся на кухню, решая, звонить ему в Киев или сразу в Москву. Однако к этому звонку предстоит еще подготовиться, исполнив мечту одного из своих новых знакомых — свеженького секретаря Киевской парторганизации.
— Алло, Петя? Я не разбудил? Есть одна проблема срочная. Хочу машину свою скинуть, тебе первому предлагаю, но есть нюансы. Бабки нужны уже завтра и в Севастополе.
Криво улыбаясь после проведенных переговоров, Валерка придавил рычаг телефонного аппарата. Ну ничего себе новое поколение прогрессивных мыслителей! С такой скоростью под себя грести — духу надолго не хватит, элементарное чувство меры должно присутствовать! Ладно, катайтесь на здоровье, так уж и быть. А Валерий Борисович займется обучением одной бульварной красотки, рвущейся к нему в невестки, правилам хорошего тона. Девочка, похоже, не совсем понимает, с кем она вздумала поиграть и во что так храбро ввязалась.
Людмила, войдя на рассвете к Данилу в спальню, забрала начинающую хныкать Свету, чтобы дать сыну возможность немного отдохнуть перед службой. Он даже не раздевался — так и уснул поперек дивана, уткнувшись лбом в деревянные прутья детской кроватки. Совсем замотался, бедный. Скорей бы все окончилось. Эта история уже всем надоела, провалиться бы той рыжей девке на месте! Она, видите ли, не хочет с их Даней разводиться. Конечно, она его любит — отчего же не полюбить, Люда прекрасно ее понимает! Видала она таких влюбленных табуны еще с его школьных лет! Нашла себе мужа, дрянь такая! Да Людка сама ее сожрет, не говоря уже о Валерке, который настроился весьма серьезно. И кому, как не Людмиле, знать, что ее обозленному супругу под руку лучше не попадаться!
***
Ей казалось, все это происходит не с ней. Это просто страшный сон, это не может быть ее жизнью! Ночной обыск по доносу кого-то из соседей, арест и тюремная камера… Но этот сон не кончается уже вторые сутки, и не кончаются жуткие допросы, где с каждым своим словом Катя вязнет все больше, и все больше страшных обвинений… Валютные махинации, незаконное хранение, теперь проституция и продажа ребенка… Но не она же все это придумала! Да только в детали даже вникать никто не хочет: они слышат только то, что сами считают нужным, ведь доллары нашли у нее, и ей больше отсюда не выйти. Никогда уже не выйти, она совершенно точно видит настроение следователя… Восемь лет за валюту плюс все остальное — минимум лет десять получится, как они ей обещают, и то с учетом Катиного признания и их исключительной доброты…
К ней даже прийти сюда некому, не то что чем-то помочь! Она просила позвонить ее мужу, который может подтвердить слова
