– С вас ни копейки не возьму, – жестко сказала она и неожиданно расплакалась.
– Маленькая моя! – Равиль обнял ее прямо посреди улицы.
Он целовал ее хрупкие, длинные пальцы, гладил их, перебирая один за другим. Потом привел ее в кафе, усадил за столик.
– Я не смогу без тебя, – проговорила Динара, глядя в его чистые, кристально чистые глаза. – Честное слово.
– Но ведь я… – Равиль запнулся и опустил голову. Его рука, лежащая на столике, заметно подрагивала.
Динара молча ждала, что он скажет дальше.
– Я женюсь на Ольге, – тихо произнес Равиль и вздохнул.
– Зачем? – почти беззвучно спросила Динара.
– Что значит «зачем»? – Он грустно улыбнулся и погладил Динару по щеке. – Глупышка моя. Я же встретил ее раньше, чем тебя. Мы вместе уже полгода. Я обещал ей усыновить Мишу.
– Зачем? – снова, как заведенная, повторила Динара.
Ей было холодно и одиноко. Так одиноко, как не было даже в интернате, когда она стояла под лестницей.
– Послушай. – Он снова обнял ее. – Мы не расстаемся навсегда.
– Нет? – Она глядела удивленно, не понимая, о чем он говорит.
– Конечно, нет. – Равиль усмехнулся. – Мы… мы будем встречаться.
– А Ольга Петровна?
– Она ничего не узнает.
– Но ведь это отвратительно, – вырвалось у Динары, и она тут же пожалела о своих словах.
Лицо Равиля напряглось, взгляд его сделался стеклянным. Он согласно кивнул.
– Ты права. Конечно, это скверно. Прости, я не хотел тебя оскорбить.
Прощай. – Он встал, чмокнул ее в щеку и пошел к выходу, предварительно положив на стол мятую купюру.
Динара смотрела ему вслед, не двигаясь. Подошел официант, осторожно сгреб деньги со скатерти и спрятал в карман.
– Желаете что-нибудь еще?
Динара качнула головой. Официант исчез. Равиль уже подходил к двери.
– Стой! – Это крикнул кто-то за нее. Она не могла так кричать. Так громко, пронзительно, с надрывом. За соседними столиками стали оборачиваться. – Стой!
Он застыл на пороге, не оборачиваясь, рукой придерживаясь о дверной косяк.
Динара через зал бежала к нему. Добежала, встала рядом. Ладони ему на плечи, ее глаза на уровне его подбородка.
– Пусть. Пусть она ничего не знает.
Он на виду у всех поцеловал ее.
…Они начали встречаться, и она узнала, что такое настоящее женское счастье. Не то счастье, которое она испытывала, сидя за своими конспектами и формулами, колдуя над пробирками и отмеривая на весах граммы реагентов. Нет, это было совсем другое состояние, которое не могла заменить никакая работа, никакое увлечение. В руках Равиля Динара таяла, как Снегурочка под лучами весеннего солнца. «Люблю и таю». Так примерно звучало у нее в голове, когда он обнимал ее.
Через месяц Равиль и Ольга Петровна поженились. А еще через год у них родился второй мальчик.
Динара сидела в своей общежитской комнатенке и кусала подушку, чтобы не зарыдать в голос. Рядом сидел Витька, еще больше похудевший и позеленевший. Он пытался ее утешить, как мог.
– Ну плюнь ты на него, Дин, а? Прошу тебя, плюнь. Давай тоже поженимся, родим девчонку. Ты красивая, Дин, правда.
– Я красивая? – Динара вскочила и, точно кошка, прыгнула к кособоко висящему на стене зеркалу в деревянной, крашеной раме. – Ты погляди на меня! Я омерзительная! Страшная, как атомная война. Кому я нужна? Кому? – Она обхватила голову руками и повалилась на постель.
– Ты мне нужна, – тихо сказал Витька. – Я убью этого гада. Слышишь, Дин, я его убью.
– Только попробуй, – слабо произнесла Динара. – Я тебя растворю в кислоте.
Витька хмыкнул и промолчал…
… Впереди неоновым светом засияла витрина супермаркета. Динара встряхнулась, сбрасывая с себя оцепенение. Ну вот, почти приехала. Осталось лишь завернуть за угол, въехать во двор, поставить машину на стоянку и добраться до квартиры. Пусть кто-нибудь рискнет разбудить ее завтра раньше, чем в половине девятого.
Она почти на автопилоте проделала все необходимое. Повернула ключ в замке, толкнула дверь.
Прихожая встретила ее темнотой и тишиной. Динара поставила на тумбочку сумку, положила рядом папку с документами и, не зажигая света, прошла в спальню. Кое-как разделась, легла.
Сна тут же как не бывало. Ну, конечно, самое милое дело было вспоминать свое горькое и романтическое прошлое. Травить душу. Зачем? Динара давным-давно строго-настрого запретила себе думать о Равиле.
Они встречались пять лет, и все это время Динара продолжала любить его неистово и преданно. А он… Сначала она видела, что и он влюблен, глаза его лучились при взгляде на нее, лицо оживало. Они строили планы – несбыточные планы на будущее, о том, что когда-нибудь им удастся быть вместе. Оба знали, что это из области иллюзий, и все-таки продолжали фантазировать. Динара привыкла, ловила по крупицам свое счастье, смирилась с горькой долей тайной подруги и ничего другого не желала.
Витька мужественно терпел ее страсть к Равилю, пока однажды не выдержал. Завербовался сверхсрочником, уехал в горячую точку. Через месяц оттуда пришло письмо от его друга, который писал, что Витька геройски погиб, исполняя интернациональный долг.
Динара поняла, что осталась совсем одна. Равиль к тому времени подостыл к ней, его Ольга снова ждала ребенка. Работа на кафедре приносила мало денег, он нашел халтуру, стал поздно возвращаться, уставать. Мало-помалу, все у них сошло на нет. Вернее, сошло у него. А у Динары все оставалось по-прежнему. Временами ей не хотелось жить, так было больно и одиноко.
Она с головой ушла в науку, дни и ночи сидела за компьютером, махнула рукой на свою внешность, снова стала молчаливой и замкнутой – еще больше, чем была в интернате.
Потом появилась Гузель. Она была хитрой и прозорливой. Приехала к ним на университетскую кафедру за консультацией, увидела Динарины работы. Потихоньку подозвала ее к себе и предложила перейти к ним, в НИИ. Обещала хорошие заработки, перспективы.
Динаре не нужны были деньги, но в хваткой, корыстолюбивой Гузель она увидела нужного себе человека, способного увлечь ее работой настолько, чтобы позабыть самое себя. Позабыть Равиля.
Она не ошиблась. Гузель нагрузила ее так, что невозможно было вздохнуть. Она трудилась, как сумасшедшая, почти не ела, спала по четыре часа. Еще больше похудела, высохла, как копченая рыба.
Результаты не замедлили сказаться. Институт пошел в гору, стали один за другим появляться коммерческие заказы, а с ними и деньги. Динаре не на что было их тратить, и она откладывала гонорары на сберкнижку. С чувствами было покончено, Равиль обратился в прах.
Как-то она встретила его на остановке – он шел нетвердой походкой, покачиваясь, явно навеселе. Увидел ее, заулыбался, замахал рукой.
