— Я хочу, чтобы ты ушел.
Молчание.
— Что?
Он глухой?
— Я хочу, чтобы ты ушел. Спускайся в бар, возвращайся в Ирландию, убирайся куда, черт возьми, хочешь, просто проваливай от сюда.
Он не двигался.
Я сжала ручки своей сумки.
— Алек, пожалуйста, оставь меня.
Он все еще не двигался.
Я повернулась к нему лицом и посмотрела на него, не чувствуя ничего, кроме гнева и предательства.
— Что ты до сих пор здесь делаешь? Убирайся!
Он моргнул и медленно кивнул.
Слепо подойдя к своему чемодану, он схватил футболку надел ее через голову и обулся в шлепанцы. Я безмолвно, не моргая наблюдала за каждым его действием.
— Ты будешь здесь, когда я вернусь?
Зависит от того, сколько времени мне понадобится, чтобы собраться.
— Я не хочу, чтобы ты возвращался. Я больше никогда не хочу тебя видеть.
Алек сглотнул.
— Но...
— Но? Нет никаких чертовых «но»! Никаких, ты меня слышишь? Никаких!
Он вздрогнул, как будто я снова ударила его.
Я повернулась к нему спиной, чувствуя, что вот-вот заплачу, отказываясь позволять ему снова увидеть мои слезы.
Я услышала его медленно удаляющиеся шаги, затем открывающуюся и закрывающуюся дверь, но вместо того, чтобы разрыдаться, я повернулась и заметила его чемодан. В приступе гнева я бросилась к нему, схватила горсть одежды, и в ярости разбросала по всей комнате.
Споткнувшись о собственные ноги, я упала на пол. Мой телефон упал рядом со мной, поэтому я схватила его и набрала номер Эйдин. Я шесть раз набирала ее, но она так и не ответила. Бросив телефон на кровать, я осталась на полу, и волна рыданий накрыла мое тело. Я лежала там и плакала до тех пор, пока у меня больше не осталось слез.
Я ненавидела Алека Слэйтера.
Ненавидела всей душой.
Я никак не отреагировала, когда спустя час открылась дверь номера.
Послышались медленные шаги, а затем глубокий вдох.
— Кила, пожалуйста, мы можем поговорить? Мне нужно все объяснить. Ты должна знать... Подожди, что ты делаешь?
Я улыбнулась, продолжая собирать чемодан.
Это должно быть интересно.
— Как ты вообще можешь объяснить занятие сексом с мачехой моей кузины и со своим бывшим трах-приятелем, или, я должна сказать, нынешним?
Я засунула свою одежду в чемодан, не заботясь об аккуратности и опрятности.
— Кила, что ты делаешь? — спросил Алек, стоя позади меня.
Я рассмеялась.
— Жду, пока ты объяснишь, что я увидела этим утром.
Я подпрыгнула от испуга, когда внезапно он поднял меня и развернул лицом к себе. Я начала царапать ногтями его руки, и он отпустил меня.
— Не смей прикасаться ко мне. Ты меня слышишь? Меня от тебя тошнит!
Он не выглядел разъярённым или злым... наоборот, он выглядел очень спокойным.
Хорошо, по крайней мере, один из нас спокоен.
— Извини, но мне нужно, чтобы ты сосредоточилась на мне, чтобы мы могли поговорить.
Я подняла руки вверх и закричала:
— А тебе не приходило в голову, что, может быть, я не хочу с тобой разговаривать, Алек? Тебе не приходило в голову, что я больше не хочу иметь с тобой ничего общего?
Он сглотнул.
— Я понимаю, ты расстроена, и у тебя есть на это полное право...
— Расстроена? Ты думаешь, я расстроена? Нет, я не расстроена, иначе это означало бы, что меня на самом деле волнует то, что произошло, а это не так! Мне все равно на тебя, или в кого ты суешь свой член!
Алек сжал челюсть.
— Ты не делаешь себе одолжение, накручивая себя, Кила. Ты наговоришь такого, о чем потом пожалеешь.
Я безрадостно рассмеялась.
— Спасибо за совет, доктор-бл*дь-Фил, но поверь мне, я думаю, что, высказав тебе все, что накопилось в моей душе, то почувствую себя в десять раз лучше!
Он сделал шаг в мою сторону.
— Кила, я прошу тебя прекрати это. Сейчас же.
Как он, черт возьми, смеет говорить мне, что делать?!
Я бросилась вперед и со всей силы толкнула его в грудь обеими руками.
— Ты не можешь указывать мне, что делать, придурок!
Я была так зла на него. Я была просто в ярости, но еще больше меня разозлило то, что он едва сдвинулся с места, когда я толкнула его со всей силы.
Чертов танк!
— Я не по своей воле изменил тебе, Кила! Ты можешь, бл*дь, просто выслушать меня?
Он сделал это не по своей воле?
— Прости, хочешь сказать, что моя тетушка или твой сладкий дружок физически заставили твой член оказаться внутри них? Мне сложно в это поверить, особенно после того, как я собственными глазами видела, как ты трахаешь их обоих!
Образ того, как они втроем занимались сексом на нашей кровати, заполонил мой разум.
Алек поднял руки и провел ими по волосам.
— Я не это имел в виду, я хотел сказать...
— Нет-нет, дай мне закончить. Я нахожу это очень даже интересным. Ты говоришь, что добровольно не изменял мне, но, позволь заметить, что, когда ты вколачивался в мою тетушку и своего старого дружка, то был просто на высоте. И я даже не могу представить, чтобы ты делал это не по своей воле, если только гравитация каким-то образом не повлияла на тебя, и твой член просто упал в них под силой тяжести. Мне кажется, я видела нечто подобное по каналу «Дискавери»…
— Это не смешно! — перебил меня Алек своим рычанием.
Я рассмеялась.
— Правда? А я нахожу это довольно забавным. Неудивительно, что ты так не считаешь. Ведь, кажется, ты получаешь кайф, трахая людей, пока те трахают других.
Он потер свое лицо руками.
— Я не могу разговаривать с тобой, когда ты такая.
— Ну, так уходи, проваливай к черту! Я же говорила тебе не возвращаться сюда.
Алек вздохнул и покачал головой.
— Хорошо, но я вернусь через несколько часов, когда ты остынешь. Нам действительно нужно поговорить, ты не знаешь всей истории.
— Уверена, что нет, — ответила я, возвращаясь к упаковке своего чемодана.
Он молча стоял позади меня целую минуту, прежде чем вздохнул и осторожно закрыл за собой дверь. Кажется, мне удалось продержаться целых две минуты, прежде чем из моих глаз снова полились слезы.
Я сердито вытерла свои щеки, но слезы продолжали литься.
— Перестань плакать, — вдохнула я, прикрыв глаза руками.
Он не заслуживает твоих слез.
Я вытерла глаза, глубоко выдохнула и продолжила складывать одежду в чемодан. Каждый раз, когда с моих глаз падала слезинка, я старалась стереть ее так быстро, как только могла.
Это моя вина.
Я прекрасно понимала, во что ввязываюсь, когда попросила Алека поехать со мной на свадьбу, и осознавала, что встречаться с ним по-настоящему – была глупая идея. Эта ситуация доказала, насколько я была права, а еще какой была идиоткой.
Мы встречались всего два дня до того, как он совершил ошибку и засунул свой член в другую женщину... а также в мужскую задницу. Меня передернуло от отвращения, при мысли об Алеке и Данте. Я не гомофоб, его измена с Эверли причинила мне такую же боль, как и то, что он был с Данте.
— Ты знакома с ним всего несколько гребаных дней, чего ты ожидала? Ты его не знаешь, — огрызнулась я сама на себя.
Я ненавидела, как то, что произнесла вслух, расстроило меня, потому что хоть мы и провели вместе всего несколько дней, я думала, что знаю его... хотя бы знаю его достаточно, чтобы доверять.
В любом случае, я ошибалась.
Чертовски ошибалась.
Я приехала на свадьбу парня, который бросил меня и хотел поиметь на собственной же свадьбе, пока я встречалась с тем, кто должен был заставить его ревновать, а в итоге воспользовался мной и трахнул, как и хотел. Все это вышло мне боком, по-крупному.
Прошло двадцать минут, когда, наконец, я упаковала все свои вещи.
— Слава Богу, — пробормотала я.
Я нахмурилась, когда услышала стук в дверь.
Думала, Алек сказал, что даст мне несколько часов, чтобы остыть.
