— Рис?
Ответа не последовало.
Я моргнула, проверяя, в порядке ли у меня со зрением. Неужели это действительно был...
— Мал?
Да, Мал и Рис дрались на передней лужайке. Из уголка брови Мала и губы Риса просачивалась кровь. Темное пятно покрывало щеку Мала, а рубашка Риса была разодрана. Они все продолжали драться, размахивая кулаками и издавая похожие на животных звуки.
— Сукин сын... — Мал заехал кулаком в живот Рису.
Рис проворчал, защищаясь от удара в пах. Вместо этого он задел бедро Мала. Исходя из того, как скривилось лицо Мала, по-видимому, это было довольно больно.
— Ты — козлина, раз бросил ее, — насмехался над ним Рис.
Они опять вступили в схватку, кулаки и кровь так и летали. В моем горле застряла желчь, и я проглотила ее обратно. Вот же черт, черт, черт. Что делать? Я вытащила свой телефон, набрала номер Лорен.
— Привет, Энн.
— Ребята, вы дома? Мне нужно, чтобы Нейт вышел на улицу сейчас же, пожалуйста. Побыстрее.
— Что происходит?
— Мал и Рис пытаются поубивать друг друга.
Послышались ругательства и бормотание.
— Мы разворачиваемся. Будем через пять минут.
Я повесила трубку. Пять минут. Они могут еще больше навредить друг другу и нанести серьезный вред, если уже этого не сделали. Я не могла ждать пять минут. Мне нужно было что-нибудь предпринять прямо сейчас.
Я сложила возле рта руки рупором, выходя на крыльцо.
— Эй! Какого хрена вы два идиота, думаете, творите?( Какого хрена вы, два идиота, творите?)
Рис посмотрел в мою сторону, и Мал двинул ему в челюсть. В ярости они опять упали друг на друга.
Ну ладно, это не сработало.
А затем Рис сильно размахнулся, попал Малу в лицо, отчего тот отступил на шаг. На мгновение Мал замер, ошеломленный от удара. И, черт, ни за что я не стану больше стоять и наблюдать, как они получают увечья. Просто не такой я человек. Рис отвел руку назад, его окровавленные губы искривились в улыбке, обнажая зубы.
— Рис, нет! — я не стала раздумывать. Вместо этого я поступила как дурочка и, словно одержимая, поспешила к ним, чтобы защитить своего мужчину.
Мал обернулся.
— Энн.
Я бежала прямо на него. Кулак Риса попал мне в глаз, и я упала. Мой мир заполнила боль, затмевая рассудок. Охренеть, как же это больно.
— Ты в порядке? — спросил Мал.
— Ох... — лучшее, что я смогла сказать.
— Энн, о, черт возьми, мне так жаль, — залепетал Рис.
— Спокойно, — сказал Мал. Мою голову осторожно подняли и положили на упругое, обтянутое джинсами бедро.
— Эй. Привет, — сказала я с неким удивлением и замешательством. Я прикрыла свой пораненный глаз двумя руками, дыша через острую боль.
— Тыковка, о чем ты, блин, думала, когда бежала сюда?
— Я спасала тебя. Или вроде того. Ну, знаешь...
Они перестали драться. Это был своего рода успех.
Из коробки, что стояла возле меня, послышался взволнованный хнык. Высунулась маленькая голова, а потом исчезла. Что за черт? Рассматривая всю картину происходящего, я не могла перестать задаваться вопросом о каждой вещи, что происходила на передней лужайке. Подо мной трава была холодной и сырой. Я легла на спину, глядя на ночное небо. Мысли спутались. Мал смотрел на меня сверху, его глаза были напряжены от беспокойства, а лицо превратилось в кровавое месиво.
— Как самочувствие? — спросил он.
— Ауч.
— Энн, мне так чертовски жаль, — сказал Рис, выглядя при этом раскаивающимся и переживающим, насколько это было возможно. — Ты в порядке?
— Жить буду. — По большей части. — «Адвил» и лед, наверное, не помешали бы.
— Ага, давай доставим тебя наверх, — Мал осторожно убрал волосы с моего лица.
На этот раз из коробки послышалось скуление в сопровождении с пронзительным визгом.
— Киллер, все хорошо. Мамочка в порядке, — Мал сунул руку в коробку и достал дергающееся маленькое тельце, покрытое черно-белой шерстью. Причудливый воротничок с пуговкой украшал его шею, а на голове красовался большой красный бант. Он был больше самой собачки. — Мамочка пыталась спасти папочку от злого дяди Риса, не так ли? Очень милый поступок, но папочка все еще собирается отшлепать мамочку за то, что она так глупо поступила и полезла в драку. Да, так он и сделает, потому что папочка самый лучший.
— Ох, ради всего святого, — пробормотал Рис.
— С Днем рождения; я принес тебе щеночка, — Мал придвинул его к моему лицу, и выскочил мокрый, розовый язык, который лизнул мой подбородок. У щенка были самые темные, милые маленькие глазки. — Я назвал его Киллером.
— Ух ты. — Боже, он был таким милым. Как парень, так и щеночек. — Мал, ты не можешь назвать кого-то столь маленького Киллером.
— Он заслужил это прозвище. Уничтожил один из моих чаксов сразу же после того, как я купил его сегодня днем. Прогрыз дыру прямо в подошве.
Щенок опять меня лизнул, на этот раз очень близко к губам.
— Фу таким быть, маленький дружок, — улыбнулась я. — Я знаю, что ты делаешь этим языком.
Мал улыбнулся, затем протянул щенка Рису.
— Вот, понеси его. Смотри не урони.
— Я не уроню его.
— Уж постарайся.
Последовало еще больше ворчания от Риса и лай от Киллера. Правда, этот вечер был из области сюрреализма.
— Подожди, Мал. Что насчет твоей мамы? — спросила я. — Как она?
С его губ исчезла улыбка, и опустились брови.
— Не очень. Ей недолго осталось.
— Что ты здесь делаешь?
Окровавленное лицо поникло, и он бросил на меня взгляд, полный боли.
— Это как бы тоже длинная история. Я расскажу тебе наверху.
У обочины резко остановилась машина, из нее выскочили Нейт и Лорен. Я неуверенно помахала в их сторону.
— Все нормально. Они перестали драться.
— О-ой, посмотри какой щеночек! — завопила Лорен.
— Вы два гребаных идиота. Что вы с ней сделали? — Нейт присел рядом со мной на корточки, осматривая мой быстро опухающий глаз. Через него мир казался размытым пятном. — Энн, как твоя голова?
Он повернулся к Лорен, которая все еще была занята тем, что ласкала Киллера и ворковала с ним.
— Лорен, оставь собаку и позвони своей подруге, что работает медсестрой. Если мы куда-нибудь повезем Энн в таком состоянии, то люди начнут задавать вопросы, на которые, полагаю, она не захочет отвечать.
— Извини. Да. Хорошая идея, — Лорен достала из сумочки свой телефон.
— Нет, пожалуйста, не нужно, — сказала я. — Все хорошо.
Лорен колебалась, ее глаза метались между мной, Малом и Нейтом.
— Правда, — настояла я, пытаясь выглядеть самоуверенно. — У меня будет «фонарь» под глазом, но ничего страшного.
