— Она не спала всю ночь. Не знаю, что заставило ее пойти к Гвен.
Больше он ничего не сказал. А если бы не пошла? Маркус долго молчал. Тошнота постепенно отступила, и Блю выпрямился. Он посмотрел на кровать, на грязное покрывало, чтобы испытать себя, но все уже прошло.
— Ты в порядке?
— Да. Пойдем взглянем, что можно спасти. Она вложила всю душу в эту работу.
Оказалось, все очень просто. Из-за того, что дерево упало на угол дома, основные повреждения были в этой части. Окно над столом скалилось осколками стекла, но на край стола упала тяжелая балка, которая таким образом защитила все остальное. Ноутбук треснул, куча бумаг промокла, некоторые испачкались, но их удалось достать без особых хлопот. Коробку с карточками и диски защитили пластиковые футляры.
— Не знаю, удастся ли починить ноутбук, но все остальное в порядке.
— Подожди-ка, — сказал Маркус и потянулся над зазубринами, чтобы достать папку. Вытащил ее и открыл. — Фотографии.
Блю кивнул.
— Давай отнесем это в дом и посмотрим, что можно сделать в оранжерее. — У него немного прояснилось в голове. — Ты уверен, что Алиша и дети в безопасности?
— Конечно. У нас почти не было града.
Блю еще раз оглянулся на домик, подумав о пакетике, который видел в ванной, и его взгляд опять наткнулся на кровать. Он быстро отвернулся. Не все сразу.
Была уже почти полночь, когда Блю и Маркус закончили работу в главной оранжерее. Внутри разрушения оказались незначительными — несколько разбитых стекол, несколько растений, поврежденных градом, но ничего такого, что заставило бы отказаться от экспериментов. Особо прочное стекло окупилось за одну бурю.
Но град не пощадил остальные две оранжереи, и они перенесли нежные молодые растения из холодных оранжерей в большую. Некоторые эксперименты придется начинать с нуля, но они все равно собирались перестраивать старые тепличные здания. Может, он даже сделает там лабораторию.
Лэни достала курицу из духовки и оставила ее на столе, накрыв тонким белым полотенцем. «Поешь», — гласила записка. Но у Блю не было аппетита. Чтобы не вызывать нареканий, он взял грудку и скормил мясо собакам, которые вежливо, блестя глазами, ждали у его ног. Даже Пайкет получила крошку. Выбросив косточки в мусор, он подумал о том, чтобы сделать хороший глоток виски, но его желудок отклонил эту идею.
Блю пошел наверх. У дверей спальни остановился, и сердце у него забилось от чего-то, очень похожего на страх, а к горлу снова подступила тошнота. Держась за ручку двери, он замер на минуту. Поборов неприятные ощущения, тихо вошел. При падавшем из дверей свете он мог видеть Элли. Одна ее нога свисала с кровати. Облако аромата окружило его — не духи, а запах самой Элли, ее кожи, мыла и волос, и где-то в области солнечного сплетения он ощутил нечто похожее на боль.
Она лежала на животе, раскинув руки и ноги, ее волосы темными кольцами закрывали щеку и плечо. Ее обнаженное тело было прекрасно! Гладкая кожа цвета сливочного масла, изящный — изгиб спины, точеные руки и ноги и пышные, идеально округлые ягодицы. Испарина покрывала ее шею, и к ней Блю прикоснулся губами, не в силах устоять. Он стал на колени возле низкой кровати, отвел мягкие волосы пониже затылка, чтобы можно было поцеловать первые позвонки. Мягко, закрыв глаза и вдыхая запах ее кожи, он спускался вниз, до ямки на пояснице.
Элли слегка пошевелилась, когда он скользнул пальцами по ее бедрам. Подвигалась во сне, не собираясь просыпаться, но ее рука легла на его волосы жестом полнейшего доверия, а потом расслабилась. Блю долго смотрел на нее, впиваясь взглядом в лунную белизну груди и подчиняясь желанию, которое поднималось в нем откуда-то из самой глубины его существа. Он выбрался из рубашки и джинсов и лег рядом с ней, тело к телу. Элли повернулась, проснулась, слегка испугавшись.
— Блю?
— Ч-ш-ш… — сказал он. — Засыпай.
Она заснула. Он лежал, обнимая ее и борясь с желанием заплакать.
Элли не знала, который был час, когда она окончательно проснулась. За окнами темно и тихо. Она долгое время просто лежала, наслаждаясь уютом. Потом перевернулась и сильно потянулась — и тогда все снова припомнилось ей. Она вздохнула. Шум в другой комнате привлек ее внимание.
— Блю?
Он вышел из ванной в одних только джинсах. Его волосы были растрепаны, словно он тоже спал, и Элли ощутила желание почувствовать его рядом.
— Ну, ты как? — сонно спросила она.
Он пожал плечами. В нем все еще присутствовала та безжизненность, которую она заметила вчера. Это шок.
— Хорошо. А ты?
— Со мной не было ничего такого, чего бы не вылечил хороший, крепкий сон. — Она протянула руку. — Иди сюда. Ты ужасно выглядишь.
Но он только присел на край кровати.
— Элли, ты ничего не хочешь мне сказать?
Она нахмурилась, думая о том, сколько всего должна ему сказать.
— Что ты имеешь в виду?
— Вчера, когда я заходил за Эйприл, в твоей ванной я видел пакетик. Ну, я заходил за тобой, но… — Он вздохнул, потер лицо. Усталость окутывала его, словно покрывало.
— Пакетик? — Она вспомнила. Тест на беременность. Этот проклятый пакетик!
Элли села, накрываясь простыней, и прикоснулась к его спине.
— Это подождет, Блю. Я пережила два очень тяжелых дня. Почему бы нам не оставить пока эту тему?
— Нет. Я не хочу этого.
Ее беспокоила безжизненная грубость его голоса.
— Блю, ты спал?
Он уронил руки. Покачал головой.
— Но я и не топил горе в бутылке. — Он проговорил это небрежно.
— Ложись.
— Нет… Я не… не сейчас. — Он отвернулся — Дело не в тебе. Просто я пока не хочу спать. — Он помолчал. — Я хочу поговорить о пакетике.
Элли со стоном зажмурилась и перевернулась, накрыв голову подушкой. Она почувствовала, как тяжесть его тела переместилась ближе к ней. Потом его большую нежную руку на своей спине.
— Элли?
Она со вздохом сняла подушку и посмотрела на него.
— Прекрасно, — проговорила раздраженно. — Но ты узнаешь все в таком же порядке, как и я. Это был адский день.
— Ладно. — Он сел поудобнее. — Рассказывай. Чувствуя себя беззащитной, она плотнее запахнулась в простыню и отбросила пряди волос.
— Ты готов?
Ничто не изменилось в его лице. Он медленно кивнул.
— Давай посмотрим. — Она подняла руку и принялась считать по пальцам. — Во-первых, я выяснила, что Мейбл убила Персика и что у нее был ребенок. Знаешь кто?
— Нет, кто?
— Джеймс Гордон.
Блю вытаращил глаза, впервые за это время проявив какие-то эмоции.
— Черт побери!
— Вот именно. — Она посмотрела на свои пальцы, замолчав от внезапного страха. — Вот тут мне будет трудно.
