Но почему? Почему, когда все было так чудесно? Неужели из-за Моргана? Заперев дверь каюты, Венеция свернулась клубочком на своей кровати и зарыдала. О, Боже, ну почему жизнь – такая сложная штука? Ну, почему? И почему она не встретила Фитца раньше?
Морган удивился, услышав от летчика самолета Мак-Бейна, что Фитц вернулся в Нью-Йорк. Он рассчитывал застать его на «Фиесте», думал, что он отдыхает на полную катушку. Он слышал, что именно это и приказал ему сделать доктор Уолден, причем приказал довольно строго. Нет, он сказал, что Фитц абсолютно здоров, но, когда человеку уже около сорока пяти, нужно немного сбавить темп. Нужно быть поспокойнее, наслаждаться жизнью, меньше думать о работе и о грядущих сделках, которым нет конца. Другими словами, он велел ему немного притормозить и жить жизнью простых смертных. Но, как обычно, Фитц поступил по-своему. Однако странно, что он не позвонил ему в Рио. Он был так озабочен этим бразильским контрактом. Ладно, неважно, он сам позвонит ему сегодня вечером и сообщит, что там полный порядок, и контракт будет подписан на следующей неделе, когда подготовят все документы.
А теперь, думал Морган, я могу немного расслабиться и насладиться обществом Венеции.
Она не приехала в аэропорт встретить его, хотя в глубине души он надеялся, что она все-таки приедет, и поэтому был немного разочарован.
Но она ждала его на пирсе, сидя на каменном кнехте, красивая и загорелая – примерно такая, как он себе ее и представлял.
– Как я рад тебя видеть, – сказал он, обнимая ее. – Ты даже не представляешь, как мне тебя не хватало… ужасно не хватало. Я привез тебе кучу подарков.
– Ой, Морган.
– Ой, Морган, что? Разве молодой человек не может купить пару сувениров для любимой девушки?
Она с отчаянием смотрела на него. Ее положение становилось все двусмысленнее, а ведь это только начало.
– Между прочим, – сказал он, беря ее под руку, когда они сидели рядышком за обеденным столом, – мисс Хавен, вы получаете отпуск на всю неделю. Сегодня я приглашаю вас в самый лучший, самый уютный ресторан на этом острове. Я знаю, как вы, повара, относитесь к еде – и можешь мне поверить, что все будет на самом высшем уровне – будет и вино, и свечи. В «Багатель» умеют создать обстановку. А потом пойдем в ночной клуб потанцевать.
– «Багатель»… танцы… ой, Морган… – Она беспомощно посмотрела на него.
– И это все, что ты можешь сказать? «Ой, Морган»? – парню, который пролетел тысячи миль, только чтобы побыть с тобой? Ах, Венеция. – Он обнял ее и притянул к себе. – Разве ты не так же рада видеть меня, как и я тебя?
Венеция была счастлива, что он не стал ждать ее ответа.
– А завтра, – произнес он с воодушевлением, – я собираюсь победить тебя в гонках на водных лыжах. А ты когда-нибудь ловила рыбу на спиннинг? Нет? Тогда мы завтра с тобой половим барракуду – ну, что ты на это скажешь?
Венеция не могла не рассмеяться.
– Ты просто чудо, Морган. Ну почему ты не устал после такого длинного перелета?
– Потому что я влюблен, – просто ответил он.
Она пыталась отговорить его идти в «Багатель», но он оставался непреклонным. Это место ей обязательно понравится, он в этом не сомневался.
В любое другое время она бы не стала торопиться, но сегодня это становилось просто невыносимо. Ей нужно ему все рассказать, она должна сделать это.
– Морган, – сказала она, кладя вилку. Она лишь ковыряла ею нежнейшую закуску из летающих рыб, делая вид, что ест. – Морган, я хочу тебе что-то сказать.
– Тебе не нравится рыба? – поддразнил он ее. – Недостаточно вкусная, по твоим меркам?
Она не могла смеяться.
– Нет, Морган, дело не в этом, это гораздо серьезнее. Он с удивлением посмотрел на нее.
– Хорошо, малышка, так что тебя тревожит? Вот теперь наступил подходящий момент.
– Я покидаю «Фиесту», Морган. Я возвращаюсь обратно в Лондон.
Он раскрыл рот от изумления.
– Но почему? Тебе здесь плохо?
– Нет, мне кажется, что здесь я как-то… ну, как бы на чужом месте.
Морган взял ее за руку.
– Но почему, Венни? Ты ведь повар не хуже других – и уж, конечно, достаточно хороший для «Фиесты». Может быть, мой отец как-нибудь обидел тебя?
– Нет, нет, что ты? – Венеция почувствовала, как краска стыда прилила к ее щекам, и старалась не смотреть в глаза Моргана. Она не может сделать этого. Она не может рассказать ему про Фитца. Она хотела, но это было слишком тяжело, это причинило бы ему настоящую боль. Он такой славный, такой добрый. – Просто мне действительно нечего здесь делать. Для кого мне готовить?
– Отдыхай и радуйся жизни, лапонька. В это время года здесь намного лучше, чем в Лондоне, разве нет? И, кроме того, это дает мне возможность видеть тебя.
– Морган. И еще одно. Я совсем не уверена, что ты должен видеть меня, то есть я хочу сказать, что тебе нужна другая девушка, я не хочу, чтобы ты тратил на меня время, когда ты можешь найти себе другую.
– Эй, ну-ка погоди минуточку. Это уже действительно серьезно. – Он сильнее сжал ее дрожащую руку. – Что случилось? Мне казалось, что у нас довольно хорошие и доверительные отношения. Почему полмесяца на «Фиесте» так сильно изменили тебя?
Венеция ничего не ответила, глядя на бокал вина, того самого рубиново-красного вина, какое она пила здесь с Фитцем.
– Дело во мне, лапочка? Ты не чувствуешь себя уверенной со мной? Тебе кажется, что ты мне не нужна? Я не хотел, чтобы так получилось… я хотел, чтобы ты подумала, чтобы привыкла ко мне и моим вечным разъездам. Ведь, если ты выйдешь за меня замуж, тебе придется смириться с такой жизнью.
Венеция подняла руку, чтобы остановить его. Она знала, что он хочет сказать. Еще месяц тому назад она была бы счастлива и рада услышать это. Месяц тому назад—тогда она и впрямь была еще ребенком.
– Морган. Не надо. Пожалуйста, не надо.
По щекам ее катились слезы, и она торопливо смахнула их.
– Эй, Венни, ну что случилось?
Морган был такой милый, такой добрый, такой внимательный – и такой красивый. Любая девушка умерла бы от счастья, если бы он полюбил ее. Любая, только не она.
– Может быть, я слишком давлю на тебя, Венни, я не хотел этого. Наоборот, я предоставил тебе время подумать, ведь ты еще так молода.
Венеция жадно схватилась за эту соломинку.
– Да, это одна из причин. Я чувствую, что еще не готова к тому, чтобы выходить замуж, Морган. Слишком молода, чтобы брать на себя такую ответственность. Поэтому я и должна уехать с «Фиесты», уехать от тебя. Я не хочу водить тебя за нос. Возможно, я вообще никогда не выйду замуж… понимаешь, Морган, никогда.
Морган откинулся на спинку стула. Меньше всего на свете он ожидал такого поворота. Казалось, она чем-то смущена и встревожена. Может быть, он и в самом деле действовал чересчур энергично, давил на нее?
