мою сторону косо не мыслил. Шеф всех знатно запугал.
Артём не слишком хотел, чтобы я возвращалась на работу. Считал, что мне лучше не нервничать, а больше отдыхать, тем более что вопрос с домом так и оставался открытым, а в магазинах ещё не все детские вещи были нами скуплены.
Он бы предпочел, чтобы я занималась именно этим. Но чувствовала я себя прекрасно, беременность протекала легко, и он не препятствовал моей работе, разрешая заниматься тем, чем мне хочется.
Он вообще пылинки с меня сдувал, обращаясь со мной, как с хрупкой вазой, нещадно балуя и заваливая подарками.
А ещё он открывал передо мной новый мир чувственности. Великолепный и такой чудесный. Я узнала много нового, в том числе, о себе самой.
Сейчас, когда я была беременна, он здорово сдерживался, стараясь быть нежным. Побаивался из-за ребёнка. Но я была уверена, что в будущем меня ждет не только плавный нежный секс. И ждала этого даже с некоторым нетерпением.
Постепенно начала осознавать, что тот внутренний конфликт, постоянно отравлявший мне жизнь, между тем, кем я являлась на самом деле и тем, кем я хотела являться, начал ослабевать.
Благодаря Артёму, его мягкой поддержке и принятию меня настоящей, я стала больше прислушиваться к своим желаниям, свой сути, и стала меньше зависеть от мнения окружающих и навязанных стереотипов.
Это было словно освобождение от неких оков, к которым я за всю свою жизнь так привыкла, что даже уже не замечала. И лишь сбросив их, осознала, какие же они были тяжёлые и как осложняли мне жизнь.
Я стала решительнее и смелее, поняла, что могу постоять за себя. И что только я решаю, какой мне быть и как себя вести.
И что повышенная эмоциональность — это не изъян, которого нужно стесняться, а просто особенность характера.
Именно Артём помог мне понять и принять себя. Нет, до полного принятия мне ещё было далеко, но я уже делала шаги в нужном направлении. И была очень благодарна моему мужчине за его поддержку.
Я таяла от счастья рядом с ним, чувствуя себя уверенно, надёжно и защищённо. Этот опасный и грозный хищник, от одного тяжелого взгляда которого, у людей колени подкашивались, рядом со мной мурчал и настойчиво требовал ласки. Это был мой хищник.
Для всех же остальных он по-прежнему оставался опасным и грозным. И эта разница в его отношении к своим и чужим, безумно мне нравилась.
Он пустил меня в свой ближний круг. Я находилась рядом с ним, под его защитой, в зоне его заботы. И он мог зубами порвать любого, кто хотя бы просто косо взглянет в мою сторону. Я была его. Его женщина.
И я была абсолютно счастлива.
— Посторонитесь! Дайте пройти! У меня жена рожает! — рычал Артём на любопытных окружающих, расталкивая их и ведя меня к выходу из ресторана.
— Не нервничай, — успокоила его я. — Можно подумать, я прямо тут рожу. Времени ещё вагон.
«Жена» звучало очень непривычно, хотя я действительно была его жена, уже целых три часа. А нет — четыре.
Бьянка, полностью придя в себя, подписала все документы о разводе без проблем. Она и сама хотела побыстрее развестись, ведь Симоне сделал ей предложение. Но, поскольку итальянская бюрократия ещё почище российской, то с документами чиновники затянули. Даже деньги не помогли.
Артём очень настаивал на том, что ребёнок должен родиться в браке. Для него это было почему-то очень важно. И сильно переживал, что мы можем не успеть.
В итоге, свадьба у нас была за две недели до предполагаемых родов. Вернее, свадьбу мы устраивать не стали, просто расписались и пошли в ресторан с родителями.
Марко вместе с Деборой, Надежда Владиславовна и моя мама. Вот и все гости. Надо сказать, что атмосфера за столом была весьма напряжённой.
Родители Артёма, не испытывающие друг к другу тёплых чувств, и моя мама, все ещё злящаяся на меня и жениха. Только Дебора и спасала положение.
С Артёмом договорились, что обязательно отметим свадьбу позже, где-нибудь на тропическом побережье. Пока же нам было не до этого. Мы только-только закончили работы в доме.
Нашли замечательный участок, на природе, рядом сосновый лес и озеро. Место было шикарным! К тому же, неподалеку жил друг Артёма —Даниил с женой Соней, и у них тоже недавно родился малыш. Можно будет вместе проводить время семьями. И дети, возможно, подружатся.
Дом вот только пришлось весь переделывать — внутренняя отделка нам совсем не понравилась. Слишком уж было все помпезно и вычурно. А нам хотелось простых и современных линий. В итоге дом получился на загляденье, и внутри, и снаружи. А главное, именно такой, как нам нравится.
Теперь же, после росписи и завершения работ, можно было бы спокойно отдохнуть, но вот только малыш так не думал. Он решил, что пора появляться на свет как раз тогда, когда мы разрезали торт.
Мы с Артёмом, соблюдая традицию, взялись вместе за нож и отрезали первый кусок, когда я почувствовала, что на ноги мне что-то льётся. Я с удивлением посмотрела вниз, под стул. Что это?
Надежда Владиславовна сообразила первая:
— Думаю, ужин закончен. У неё воды отошли, — сказала она, радостно улыбаясь.
Моя мама испуганно заохала. Артём тут же выхватил телефон и начал куда-то звонить. Марко подзывал официанта. Дебора суетилась. А я решила пока поесть торт. Он выглядел очень вкусно, было бы жалко не попробовать.
— Аня, что ты делаешь? — удивился Артём, завершая давать по телефону кому-то распоряжения.
— Ем торт, — спокойно ответила я, облизывая ложку.
Ммм… даже зажмурилась от удовольствия. Открыв глаза, увидела, что все на меня смотрят в молчаливом изумлении.
— Хочешь его с собой в роддом взять? — криво усмехнулся Артём.
Ну, вообще, можно было бы. А что такого?
— Если только кусочек, — согласилась я.
Артём закашлялся, но кусок торта забрал. Я потом доела его в машине.
Муж отправил всех суетящихся будущих бабушек и дедушку по домам, хотя они рвались ехать с нами. А сам не отходил от меня ни на секунду. И через двенадцать часов в этот мир пришёл Демидов Александр Артёмович.
Когда ребёнка дали папе на руки, то на его глазах появились слёзы. От этого я сама разрыдалась.
Позже я лежала на больничной койке в отдельной палате. На моей груди лежал малыш — такой маленький и хрупкий, настоящее чудо. А моё
