– Да.
– Что еще? Я хочу знать.
– Все, весь мир другой. В центре жизни вера, семья, здоровье. Тут же я вижу вокруг увлеченность поверхностным: деньгами, внешностью. Иногда я боюсь заразиться.
Я уже слышала похожие слова раньше от Игоря, только на сей раз я всем сердцем верила, что Максим говорит то, что думает. Ему действительно наплевать на лишние килограммы, положение в обществе и количество рублей на счету моих родителей. Он всегда был выше этого. Я подавила в себе невольное восхищение и сосредоточилась на допросе.
– А чем тебе кофе не угодил?
– Я не прикасаюсь к наркосодержащим напиткам, вызывающим привыкание, в том числе к алкоголю, чаю и кофе.
– О боже! – сказала я и опять зарылась лицом в ладони.
– Я не хотел тебя пугать…
– Максим, это для тебя все ясно как день и привычно с детства. Я чувствую, будто ты специально держал меня в темноте. Кстати, почему ты молчал? Ты стесняешься своей веры?
Он поджал губы и на мгновение задумался, еще больше ссутулившись и положив большие ладони ровно на колени, как провинившийся ученик.
– Маша, я воспитывался в отличном от тебя мире. У нас свои садики, школы, летние лагеря для общения с детьми из других общин. Я почти не соприкасался до университета с людьми иной веры, но это не значит, что я совсем не знаю вашей жизни. Это ты, Маш, отреагировала относительно спокойно на новость, пусть ты смотришь на меня сейчас как на сумасшедшего. А остальные? Меня бы заклевали с первого дня, превратили бы мою жизнь в ад. Я бы был обязан защищать свою веру каждый день целый день. Мне этого не нужно. Я пришел получить образование и направиться обратно. У нас отличные больницы, которым как воздух нужен программист, к тому же разбирающийся в биологии.
Любопытство требовало узнать дополнительные детали, но эмоционально я чувствовала, что мне достаточно сверх меры. Нужно успокоиться, привести в порядок чувства и разобраться в услышанном. Я только поинтересовалась напоследок:
– Скажи, как в вашей закрытой общине воспримут появление меня?
– Естественно, отрицательно. Маш, я знаю, что ты бы хотела обычного парня, с которым ходила бы в кино и по ресторанам. Я понимаю, что ты далека от Бога и его заветов. Твоя жизнь была бы легче, держись я, как раньше, от тебя на расстоянии. Но я люблю тебя и не могу ничего с этим поделать. Я не в силах отказаться от тебя и прошу лишь шанса попробовать. Детали мы можем обсудить позже.
– Максим, дай мне время подумать, я не могу ничего сказать прямо сейчас…
– Я не прошу ответа сию секунду. Только… Считай это предложением руки и сердца. Я не умею играть в современные игры, не понимаю, что значит встречаться. Я хочу быть с тобой всю жизнь.
Мне бы испугаться его последних слов. Современным девушкам положено избегать постоянных отношений и бояться как огня брачных уз. Но разговор с Максимом произошел как раз после годовой тягомотины с Игорем, вымотавшей неопределенностью и ложной свободой отношений. Я хотела вечных обещаний и клятв верности. Мне был нужен человек, на которого можно положиться. И поэтому я не ответила Максиму отказом.
Мы вернулись в библиотеку к брошенным ранцам и тетрадкам. Все в комнате было точно в таком же положении, как и перед нашим уходом. Только мы с Максимом стали совершенно другими.
– Мне запрещено оставаться с девушкой в одиночестве до свадьбы, – доверительно сказал Максим. – Поэтому я настаивал на занятиях в библиотеке.
– Я уже догадалась. Многое стало на свои места после твоего объяснения. Спасибо за доверие.
– Маш, спасибо тебе, что с ходу не отвергла меня.
– Скажи, – я вопросительно вскинула взгляд в сумасшедшей надежде. – Есть шанс, что ты оставишь религию?
– Никогда. Я всем сердцем верю в Бога и в заветы Эллен Уайт.
«Какой кошмар», – я мысленно содрогнулась, но ничего не сказала вслух.
После разговора Максима отпустила внутренняя тревога. Он был оживлен, с лица не сходила мечтательная улыбка. Мы больше не говорили о чувствах и сосредоточились только на альдегидах и аминокислотах. Я понимала, что ничего из выученного в голове не задержится. Мысли были сосредоточены совсем на другом.
Во время занятий телефон я обычно ставила в молчаливый режим. За обедом я привычно проверила сообщения и увидела, что звонила Ника, но лишь досадливо поморщилась, отложив сотовый в сторону. Я была слишком расстроена, чтобы справляться с перепадами настроения сестры. Утренний разговор совсем выбил меня из колеи. Меня одолевали грустные мысли и смутные тревоги. Вместо того чтобы почувствовать больше доверия к Максиму, я стала его опасаться. Он перешел в категорию непредсказуемых субъектов, у которых черт знает, что творится в голове.
Но Ника продолжала звонить. Ближе к двум часам я насчитала три дополнительных звонка. Тут я уж попросила у Максима перерыв и вышла на улицу перезвонить сестре. Она бывала нудной, но не настолько докучливой. Что-то случилось.
– Привет, Ник.
– Машенька! Наконец ты ответила, – сказала она осиплым от слез голосом. – Приезжай скорее, мне нужна твоя помощь!
– Что случилось?
– Я заболела. Со мной что-то не так. Мне нужно, чтобы ты пошла со мной к врачу.
– Ника, у меня послезавтра экзамен. Я никак не могу приехать. Почему бы тебе не пойти самой? Ты ведь уже взрослая и самостоятельная. Не понимаю, зачем мне тратить шесть часов на дорогу, чтобы понянчить тебя. Учись справляться со своими трудностями.
Я замолчала, ожидая ответной реплики, но Ника молчала и только давилась слезами на той стороне, я слышала ее сдавленные всхлипы. Я очень хорошо знала это ее состояние. Значит, дело не в капризе или прихоти, тогда она всегда говорила в ответ острое словцо. Сейчас Нике было реально плохо, и она не находила сил даже на ответные аргументы на мой отказ.
– Ладно, говори скорей, что случилось.
– У меня жар, – шепотом ответила она. – И распухло колено. Оно как надутый красный шар. Я боюсь, Машенька.
– Ты сказала родителям?
– Нет, ни за что. У папы какие-то проблемы на работе, я не могу его тревожить. А мама… Маш, ты же знаешь, что маму нельзя волновать.
– Знаю. Ладно, подожди, я тебе перезвоню.
Отключив разговор с сестрой, я тут же набрала Аню и передала подруге всю полученную информацию.
– Как ты думаешь, это серьезно? Нужно ехать?
– Нас учат никогда не давать диагноз по телефону, но ты моя близкая подруга, поэтому на твоем месте я бы поехала и немедленно отвезла ее в ближайший приемный покой.
– От чего бывает красное колено?
– По нескольким причинам, – уклончиво сказала Аня.
– Это может быть рак?
У меня усиленно забилось сердце, и все переживания о Максиме разом отошли на второй план.
