Элизабет вздрогнула от его реакции.
— Извини. Мне надо было позвонить и предупредить тебя, — она кротко улыбнулась, как бы извиняясь. — Честно говоря, я боялась, что если ты узнаешь о моем приезде, то попытаешься скрыться.
Он внимательно окинул взглядом дворик и ее автомобиль. Итак, она приехала одна. Майкл снова посмотрел на нее, вглядываясь в каждую черточку.
Что ж, она изменилась, — волосы подстригла, это он заметил сразу. Его рука сжалась в кулак: он изо всех сил старался удержаться и не потянуться к локону, лежавшему на ее щеке. Он почти ощущал его мягкую нежность.
— Зачем ты сюда приехала?
Она поежилась от холода… или, может быть, от этого заметного раздражения в его голосе? Черт подери, ведь он так старался выбросить ее из своей жизни! И вот, извольте полюбоваться, она снова стоит перед ним. И он рядом, словно опять они вернулись к самому началу.
— Мне нужна твоя помощь, — и тут ее взгляд остановился на женщине, стоявшей позади него. Она замолчала.
Майкл повернулся посмотреть, что же привлекло ее внимание. Ангелина, подойдя к нему вплотную, легонько толкнула его локтем.
— Что это с тобой такое? — прошептала она. — Где же твое воспитание? Ведь на улице холодно. Пригласи свою приятельницу зайти.
Он проплыл и проехал тысячи миль, чтобы отделаться от Элизабет Монтойя. У нее не было никакого права поступать вот так с ним. Он не хотел видеть ее в своем доме. Не хотел даже мечтать, что может вдохнуть запах ее духов, услышать ее смех…
Ангелина еще раз подтолкнула его локтем, этаким жестом старшей сестры, укоряющей шалуна-братишку.
— Как не стыдно, Майкл. Разве можно так себя вести?
— Если прервала ваш обед, то могу вернуться попозже, — сказала Элизабет.
Майкл отодвинулся от дверного проема. Когда свет из передней упал на лицо Элизабет, она потупила взгляд. Но не раньше, чем Майкл успел заметить страх в ее глазах. Его охватила волна безрассудного торжества. Выходит, ей было так же трудно приехать сюда, как и ему видеть ее здесь.
— Обедать Майкл не будет еще час или даже больше, — ответила за него Ангелина.
За спиной у Элизабет остановился автомобиль. Она посмотрела на Майкла, ожидая подтверждения. Ангелина подцепила с вешалки на стене плотный платок и набросила его на плечи.
— Может быть, вы еще будете здесь, когда я вернусь, и тогда наш милый Майкл представит нас друг другу, — сказала она Элизабет.
Майкл не обратил внимания на ее прозрачный намек. Да уж, завтра ему от наказания не отделаться.
— Обними за меня Антонио покрепче, — сказал он. — И передай, чтобы он побыстрее выздоравливал.
Ангелина посмотрела на Элизабет и начала было говорить что-то, но потом снова взглянула на Майкла и явно передумала. Она побежала к машине, а когда Либерио покатил со двора, высунула руку из окна и помахала.
— Ты держишь экономку? — спросила Элизабет, хотя это было в той же степени констатацией факта, что и вопросом.
— А кто же она еще, по-твоему?
— Ну, прошло столько времени… тебе же никогда не нравилось общаться с женщинами.
— Времена меняются. Люди тоже меняются.
По мере того как его шок от встречи с ней начинал ослабевать, на смену ему спешило любопытство. Что же заставило ее проделать весь этот путь? И почему именно сейчас?
— Не надо было приезжать сюда сегодня вечером, — сказала она. — Мне следовало сообразить это раньше.
— Ты имеешь в виду, что утром было бы лучше, или что тебе вообще не надо было приезжать?
— Просто мне следовало сообразить, насколько крепко ты здесь осел, — она смахнула с лица растрепанные ветром волосы. — Майкл, наша встреча рисовалась мне в самых разных вариантах, но я никогда не представляла, что ты такой же, как и прежде, — она беспомощно пожала плечами. — Извини, я не это имела в виду, не так, как это прозвучало…
— А чего же ты ожидала?
Почему же его, черт подери, заботит, что она не в состоянии понять, через какой ад он прошел? Теперь-то какое это все имеет значение?
— Пожалуйста, Майкл. Ты многого не знаешь…
Ее сдавленный голос разнес вдребезги невидимый барьер, воздвигнутый Майклом для самозащиты.
— Сегодня холодно. Ты, кстати, могла бы зайти.
Они прошли в гостиную. Майкл повернулся к ней.
— Выпить не хочешь?
— Выпила бы чего-нибудь горяченького…
— Кофе?
Она кивнула.
Когда Майкл вернулся из кухни, она уже сбросила с себя куртку и стояла спиной к камину. Он поставил поднос на стол, налил кофе и подал ей чашку.
— Ты говорила, что я чего-то не знаю, — напомнил он.
Элизабет поднесла ко рту дымящуюся чашку и сделала глоточек. Она много дней репетировала про себя, как расскажет Майклу про Амадо, но теперь все забыла.
— В ту ночь, когда ты уехал, Амадо сказал мне, что умирает, — наконец бестолково выпалила она.
Майкл в изумлении уставился на нее.
— Что ты сказала?
— У него была закупорка сердечных сосудов, — продолжала она. — Это развивается медленно, но необратимо.
— Ты сказала «была». Как это понять?
Она обхватила руками чашку и уткнулась в нее взглядом: она не хотела видеть боль в глазах Майкла, когда он услышит ее ответ. Но в последний момент она снова подняла глаза, не в силах защититься.
— Он умер прошлой весной.
Кровь отхлынула от лица Майкла.
— Мне никто не говорил. Боже мой, как же мог я не знать? — Он посмотрел на нее с укором, и Элизабет увидела в его глазах слезы, смешанные с гневом и смятением. — Но почему же ты не…
— Я не знала, где ты был.
— Но теперь-то ты меня нашла.
— Я наняла детектива.
— И ему понадобилось так много времени?
— Я наняла его всего неделю назад. А до этого я считала, что ты не хочешь возвращаться. — Она поставила свою чашку обратно на поднос и, потянувшись, коснулась его руки. — И только когда детектив сообщил мне, что ты целый год провел на судне, я сообразила, что ты и не мог знать о случившемся.
Майкл опустился на стоявшее рядом с ним кресло.
— Все это время… а его уже нет. Я всегда представлял его здоровым, занятым работой на винодельне, или как вы с ним… — он потряс головой. — Да как же я мог не знать?
— Ты уехал: перед тем, как он начал быстро сдавать. Единственным признаком болезни… — она оборвала себя, но было уже слишком поздно.
— Что?
Элизабет могла бы обойти этот вопрос, но в ее жизни было уже слишком много секретов и полуправд. Майкл заслуживал большего. Да и она сама не боялась правды.
Спустя несколько минут Элизабет подошла к камину и протянула руки к огню. Стоя спиной к Майклу, негромким, но твердым голосом она заговорила. Сначала она рассказала ему о причине импотенции Амадо — что это не имело никакого отношения к ней и что он никогда не переставал любить ее. Она не пропустила ничего, сколь бы мучительным, неловким и приводящим в смущение это ни было. Она даже вернулась назад, чтобы заполнить пропущенные подробности о той ночи, когда она пришла в его комнату, чтобы покормить котят. Она рассказала ему и о неловких манипуляциях Амадо с целью сблизить их, и о двуличности Фелиции, и о проявленной Эдгаром эксцентричной форме рыцарства.
