— Vale, Mi amor, no llores, — между тем тихо успокаивал сестру Алехандро мягким тоном. — Un besito dulce para mi chica favorita [перевод автора: Ладно, моя любовь, не плачь. Сладкий поцелуй для моей любимой девочки], — произнес он, и я не удержалась от теплой улыбки. В этой фразе было столько любви по отношению к младшей сестре, а напевный испанский язык придавал словам Алехандро еще больше нежности.
Мы молча зашли в крытый паркинг, а Алехандро завершил разговор и посмотрел на нас с Паломой.
— У моей сестры разболелся зуб, как-то он там неправильно растет, и с обеда, как оказалось, началась эпопея с дантистом, температурой и слезами, — хмурясь, пояснил он.
— Поезжай домой, — хором ответили мы с Паломой.
— Давайте встретимся за ужином, — предложил Алехандро, но в его голосе звучала неопределенность, и я понимала его. Он некоторое время молчал, будто что-то решая, и, наконец, посмотрев на Палому, произнес: — Ты помнишь, где забронирован столик? — подруга кивнула и он продолжил: — К девяти туда должны подъехать Алонсо с подругой, ты с ними вчера встречалась, и еще пара друзей из универа. Я, как уснет Ибби, присоединюсь.
Представив, что ребенок, проснувшись, не увидит брата, а также оценив перспективу отмечать свой день рождения в кругу совершенно незнакомых мне людей, я отрицательно замотала головой.
— Нет-нет-нет, давай ты не будешь разрываться между сестрой и вечеринкой. Я понимаю, что ты человек слова и обещал, но семья — это святое, — уверенно произнесла я.
— Когда вы уезжаете? — задумчиво спросил Алехандро.
— На завтра заказан джет, — кивнула Палома.
— Останьтесь еще на пару дней, — предложил он, и, судя по выражению лица подруги, она не возражала.
— Нет, — покачала я головой. Во-первых у меня были занятия по языкам с их жестким графиком, во-вторых, Ричардом были оговорены сроки моей поездки, и я не хотела их менять. — Не последний раз видимся. Еще будут праздники, — махнула я рукой, давая понять, что не придаю большого значения своему дню рождения.
Алехандро промолчал, не став спорить, несколько секунд смотрел на нас с Паломой и, наконец, уверенно произнес: — Сделаем так. Едем ко мне домой. Ибби понравится, она любит гостей, это отвлечет ее и успокоит.
— Супер! — поддержала тут же Палома.
— Неудобно как-то… — опешила я от такого предложения.
— Поверь, Ибби обрадуется, — улыбнулся Алехандро, и в его глазах блеснула теплая искра любящего брата.
Я больше возражать не стала и верила словам Медины-младшего, помня по себе, что, когда болела, была рада каждому гостю.
— Только надо какой-то подарок купить, — посмотрела я на парня.
— Еще успеется, — вновь улыбнулся он и, кинув пару фраз Винсенте, решительно направился к своей машине.
Мы ехали бок о бок с Porsche Медины-младшего, ловко лавируя по шумным улицам, я внимательно изучала окрестности Мадрида, а подруга, тем временем наблюдая за машиной впереди, произнесла:
— Жаль, что Ибби приболела и праздник накрылся. Алехандро забронировал террасу на крыше “Circulo de Bellas Artes”. Живая музыка, Мадрид, как на ладони, и все дела… Потанцевали бы…
— Всё, что ни делается, всё к лучшему, — улыбнулась я, ни секунды не жалея о том, что ужин не состоится. — Я только опасаюсь, хорошо ли, что мы едем к людям без приглашения. Как снег на голову…
— Не парься, — махнула она рукой. — Мама у Алехандро хорошая. А Медина-старший все равно сейчас на работе. Да, и он классный. Он всем нашим нравится.
— Меня успокаивает только то, что малышка может отвлечься гостями, — тихо произнесла я, наблюдая, как мы, судя по сменившемуся пейзажу, выезжаем за город.
Глава 58
— Алито приехал! — послышался звонкий детский голос, как только мы вышли из машины у парадного входа в дом семьи Медина. Из дверей выскочила хрупкая девочка с черными длинными волосами, заплетенными в косу, а за ней следом выбежала женщина средних лет. Я сразу поняла, что это не мама, а домашний персонал — она была одета в спецодежду и, увидев Алехандро, поздоровалась, назвав его “молодым хозяином”.
Малышка же, не видя ничего, налетела на Алехандро и, как маленькая обезьянка, вскарабкалась ему на руки.
Она крепко обняла брата, и я обратила внимание, что на ее тонком запястье красовался браслет с шармами, такой же, как подарили мне.
Эти несколько секунд их молчаливых объятий сказали мне об Алехандро и этой малышке гораздо больше тысячи слов. Это была любовь брата и сестры. Искренняя. Настоящая. Навсегда.
— Как зуб, не болит? — тихо спросил он, убирая ее растрепавшиеся волосы и проверяя губами температуру.
— Вот посмотри! — отстранившись, она на секунду открыла рот, показывая причину всех своих бед и затем начала быстро лепетать что-то по-испански с совершенно несчастным видом. Половину слов я разобрать не могла, но не нужно было быть переводчиком, чтобы понять, что речь шла о злоключениях сегодняшнего дня.
Наконец, выговорившись, она бросила на меня любопытный взгляд, и я не увидела в этих черных выразительных глазах робости или стеснения перед незнакомым человеком.
— Тебя зовут Лили, — констатировала она и добавила: — У нас одинаковые браслеты.
— Да, одинаковые, — ответила я по-испански и подошла чуть ближе к малышке, посчитав, что это хороший повод наладить контакт.
Я протянула ей руку, показывая браслет и она с интересом начала его рассматривать.
— Как тебя зовут? — тихо спросила я.
— Исабель, — перевела она взгляд на мое лицо, и я почувствовала, что меня очень тщательно изучают. Странно изучают.
— Зуб больше не болит? — тихо поинтересовалась я, но она продолжала молча смотреть на меня, и я добавила: — Твой брат очень за тебя испугался. Сразу отменил все планы и поехал к тебе.
— Зуб больше болеть не будет, — произнесла она, крепче сжимая брата в объятиях, и я улыбнулась этим ноткам собственничества.
— Конечно, не будет, — кивнула я. — Ведь Алехандро дома.
Услышав мои слова, она улыбнулась и тоже протянула мне свое запястье, чтобы я полюбовалась ее браслетом. Я посчитала это добрым знаком — мне показалось, что я прошла тест “кто достоин быть рядом с моим братом”.
Рассматривая шармы в виде сердечек, принцессы, мороженого и прочего, я улыбнулась.
— Какие красивые… фигурки, — подобрала я слово, не зная как по испански будет “шармы”.
— Алехандро подарил, — кивнула она.
— Алехандро, вообще, хороший брат, правда? — подмигнула Палома, которая стояла рядом со мной.
— Алито лучший! — уверенно произнесла она и посмотрела на меня, будто пытаясь убедить меня в этой аксиоме.
Медина-младший усмехнулся, а Ибби, спустившись с рук брата, подошла ко мне и взяла меня за ладонь, что я посчитала еще одним жестом доверия.
— Какой у вас красивый дом. Покажешь? — присев на корточки, спросила я.
— Vamonos, — уверенно произнесла она и повела меня на крыльцо. Я облегченно выдохнула, отмечая, что малышка и правда отвлеклась от своей проблемы с зубами и легко пошла на контакт, а она, между тем, добавила: — Я знаю, у тебя сегодня день рождения. Мне Алехандро рассказал про тебя.
— А у тебя когда день рождения? — спросила я, пытаясь перенаправить внимание со своей скромной персоны.
— Зимой. Это было весело. Было много подарков и вкусный торт со свечами! — начала она быстро говорить и, резко остановившись на крыльце, выпалила: — Ой, у тебя же тоже должен быть торт со свечами!
— Ну, тебе нельзя сейчас сладкого, поэтому я обойдусь… — вновь попыталась я уйти от темы моего дня рождения, но это было не так уж и просто.
— Нет, тогда это не настоящий день рождения! — нахмурилась она, и я понимала — ребенку просто захотелось праздника после больничной эпопеи.
— Кстати, Ибби, Лили готовит коку, которую ты так любишь, — внезапно произнес Алехандро и добавил: — А она может быть и несладкая.
