– «Меня уже не спасти, добрый человек», – глянув на Библию, сказала она.
– Ах… дочурка, которая с утра пораньше цитирует Джеймса Тербера, – усмехнулся ее отец. – Какой же я везунчик!
Она улыбнулась, вспоминая, как вместе с Румер сосредоточенно читала утянутую у матери книжку Тербера «Мужчины, женщины и собаки». На Мысе Хаббарда все сходили с ума по этому произведению, и они с сестрой знали его наизусть. Отец протянул ей чашку кофе, и, приподнявшись на локте, она взяла горячий напиток.
– Сейчас я, наверное, черт-те на кого похожа, – наблюдая за медленными движениями отца, сказала она. Утренний туман промочил все, что только можно, и ее волосы не были исключением.
– Ну, я твой отец, а не партнер по фильму. Я видел тебя и в более разобранном состоянии.
– Ох, спасибо. Из твоих уст это звучит как комплемент. – Пару минут они молча пили кофе. Денек начинался распрекрасный, что особенно подчеркивала то непередаваемое сияние канадского побережья, с которым Элизабет успела хорошенько познакомиться на съемках фильмов в Новой Шотландии. Небо было ярко-голубым, но одновременно и золотым. Восходящее солнце только-только показалось на горизонте, и его теплые лучи засверкали на гладкой поверхности моря.
– Нет, я серьезно, Элизабет. Здорово снова увидеть тебя. Мы так давно не встречались с тобой…
– Поди, ты и не думал, что я появлюсь?
– Ты обычно держишься на таком расстоянии…
– Лишь от нашего дома, пап. Там много призраков.
– Ты о сестре, что ль? Она знает тебя как облупленную, и вы с ней могли бы поговорить о чем угодно.
Элизабет не ответила и просто смотрела на водную гладь. Конечно, он был прав, но было и еще кое-что. Он не понимал, что вина перед Румер буквально грызла Элизабет изнутри. Ее победе над спиртным в немалой степени поспособствовало решение загладить былые грехи. Хотя имя Румер шло первым в списке для покаяния, пока что Элизабет не хватало смелости, чтобы перейти от размышлений к реальным действиям.
– У нас площадки в Лорлтоне и Галифаксе, – сменив тему разговора, сказала она. – Неподалеку отсюда.
– Да, мне знакомы эти города, – кивнул ее отец. – Ребенком я бывал в обоих.
– Правда? По-моему, ты говорил, что жил в Галифаксе…
– Да, но я знаю и Лорлтон, – ответил он. Его лицо помрачнело, и Зи подумала, что это все из-за воспоминаний о тяжелом взрослении без отца. Сикстус и его брат начали работать смолоду; на колледж он зарабатывал, развозя молоко.
– В Лорлтоне очень мило, – сказала она. – Он похож на новоанглийский город капитанов. Роскошные белые дома, лужайки до самой гавани, яхты у причала, белые заборчики, герани на окнах. Совсем как в Эдгартауне или Нантакете – сюжет нашего фильма как раз о китобоях из Нантакета. Съемки проходят в Лорлтоне, потому что там почти так же красиво, да и нашим жмотам-продюсерам не столь накладно для кармана.
– Возможно, и красиво, но… – Сикстус почему-то нахмурился. – Ладно, не важно. Сколько у тебя еще времени?
– Следующая сцена у меня сегодня в четыре. Мы могли бы провести целый день вместе. Ну, разве не чудесно? А теперь давай, выкладывай!
Зи пришлось довольствоваться рассказом о лодке и Мысе, о Винни, Гекате, миссис Лайтфут, Кэмпбеллах и Маккреях, о свадьбе Даны и Сэма.
– О, это, наверное, была буффонада в лучших традициях Dames de la Roche, – поморщилась Зи. – Одна из них вышла замуж. Да к тому же за мужчину моложе себя! Кстати, на сколько лет моложе?
– Они очень счастливы, – ответил ее отец – Сэм обожает ее, и он заменит отца Куин и Элли.
– Девчушки Грейсон… – с горечью сказала Зи. – То, что случилось с их родителями, просто ужасно. Дана взяла их к себе?
– Что тут удивительного? – тихо сказал ее отец. – Одна тетя любит своих племянниц, другая – племянника, вот и все. Это же нормально!
Элизабет вздрогнула при мысли о том, как отчаянно пыталась она настроить Майкла против Румер. А что еще ей оставалось делать? Ведь Румер была такой хорошей, а Элизабет как мать «облажалась по полной программе».
– Да, как ни странно, сейчас он учится в летней школе, причем довольно неплохо.
– Небеса разверзлись, что ли?
– Ну, хотел бы я приписать эту заслугу себе, но, сказать по правде, тут постарались Румер и Куин.
Зи слегка опешила. Она нервно сглотнула, дабы не выдать своих эмоций, которые нахлынули на нее с такой мощью, что ей даже не верилось. Как она могла негодовать по поводу того, что было хорошо для Майкла?
– Кто?.. – переспросила она, и у нее зашумело в ушах. – Почему же мне ничего не сообщили?
– Ну, мы-то знали, как ты обрадуешься, – сыронизировал Сикстус. – Думаю, мы просто решили пустить все на самотек и посмотреть, что из этого выйдет.
– Они могли бы позвонить мне, – тихо сказала Зи. – Румер. Или Зеб.
– Так ведь она пыталась, – напомнил ей отец. – Когда звонила, чтоб пригласить тебя на мое отплытие.
Чтобы не покраснеть, Элизабет медленно выдохнула – в точности как ее учили. Да, Румер звонила. И не один раз. Зи получала сообщения на свою голосовую почту от агента, из студии… однажды она перезвонила, чтобы отказаться, но только специально в то время, когда Румер была на работе.
Размеренно дыша, Зи выдавила из себя улыбку. В голове у нее все перемешалось, и чтобы сохранить самообладание, она решила переменить тему разговора.
– Ну да ладно… – произнесла она, и ее улыбка стала еще шире – Наверное, муж Дане в сыновья годится, а?
– Эй, полегче! – прикрикнул на нее отец. – Зеб тоже был моложе тебя. В возрасте твоей младшей сестры, если уж на то пошло.
– Удар ниже пояса, – сказала Элизабет, и ее улыбка угасла.
– Извини.
– По-твоему, я бесчувственная рыба? И поэтому ты отвечаешь мне уколом на укол.
– Возможно.
– Что ж, тогда добей меня остальными новостями. Как там Зеб? Я слышала, он теперь в образе знаменитости, вставшей на путь истинный. Пожертвовал карьерой, чтобы проехать через всю страну со своим сыном – хотя я убеждена, что Майкл был против этой затеи.
– Надеюсь, ты над ним не подтрунивала? Парню ведь нужен отец.
– Я им не мешала, пап.
– Элизабет, я на своей шкуре уяснил, что обида на собственных родителей не приводит ни к чему, кроме саморазрушения. Похоже, ты простила мне все мои ошибки…
– Я люблю тебя, пап, – ответила она. – К тому же, у тебя их было не так уж и много.
– Ну, то же самое относится и к Майклу. – Такое впечатление, что у семейства Ларкин в роду одни неблагополучные родители – моя мать, я и, может быть, даже вы с Зебом…
– Особенно Зеб, – подчеркнула она, хотя и знала, что отец был прав.
– Я знаю, что корни всего этого уходят к тому времени, когда сестра нанесла тебе визит и забила тревогу по поводу твоего пьянства. После чего Зеб стал переживать, что она отберет у вас Майкла, если ты не исправишься.
