— Джорджи-Порджи, мал да удал! — громко провозгласил Гринхилл, обхватив его за шею и обдавая запахом спиртного.
Было ясно, что ребята уже успели приложиться к бутылке.
— Всех красоток распугал! — закончил Стерлинг. — Что? Это ты торчишь здесь в одиночестве, Джорджи-Порджи?
— Подстерегает девочек, чего же еще! — визгливо вскричал Экерс и тут увидел на остановке женщин. — Ого, смотрите! Вот вам и девочки!
— Целая бригада горничных! — закричал Гринхилл.
Джорджу все это не понравилось.
— Ребята…
— Эй, девочки, поцелуйте нас! — Экерс сделал непристойный жест.
— Я бы не прочь завести себе такую девочку, — заявил Уилсон. — Это же просто идеал. С ней можно сколько угодно трахаться, а потом она еще выгладит тебе рубашку.
Молодые люди расхохотались, а у Джорджа от отвращения тошнота подкатила к горлу.
Женщины сбились в кучку, повернувшись спиной к насмешникам.
Теперь Джордж не посмел подойти к Джейн. Он надеялся, она поймет, что он не подошел к ней, чтобы не привлечь к ней внимание, чтобы не подвергнуть ее оскорблениям.
— Я слышал, горничных нанимают не только для помощи по хозяйству, — сказал Экерс.
— Ага, а когда они отказываются от… от этого самого, это значит, что они соглашаются. И у них «нет» означает «да». А «остановись» означает «продолжай».
— Они готовы этим заниматься всю ночь. И не хотят останавливаться.
Джордж невольно вспомнил фразу, которая весь день звучала у него в голове. «Пожалуйста. Не надо. Останавливаться».
«Пожалуйста». Просила ли она оставить ее в покое?
«Не надо». Что она имела в виду? Не дотрагивайся до меня?
«Останавливаться». Правильно ли он ее расслышал? Может, она сказала «остановись»?
«Черт, ничего не понимаю! Нет, с ней нужно обязательно поговорить».
— Пожалуй, пойду и заманю одну из этих девочек, — сказал Гринхилл. — Вон та рыженькая кажется лакомым кусочком.
— Ребята, у меня есть идея получше! — Джордж схватил его за воротник и повернул в другую сторону. — Пойдемте посмотрим, что сегодня подают в пабе «Келли».
Он нес всякую чепуху, только бы отвлечь их внимание от девушек.
Этими пустыми и недалекими парнями легко было манипулировать. За пару минут ему удалось уговорить их попытать удачу в «Келли». Ему хотелось кричать о своей любви к Джейн, но такие люди, как эти, никогда бы этого не поняли.
Он осмелился оглянуться и увидел, что она смотрит на него, но издали не мог разглядеть выражение ее лица.
Назавтра Джордж попробовал еще раз дождаться Джейн. Раз в жизни он решил быть смелым, а не кружить вокруг дома, сомневаясь в себе и упуская свой шанс. Заняв денег и добравшись поездом до Манхэттена, он выбрал в «Тиффани» очень дорогое кольцо с бриллиантом. Бриллиант был безупречен по цвету и прозрачности — вложенный в футляр сертификат подтверждал его совершенство. Он решил, что прямо подойдет к ней и в присутствии ее товарок попросит у нее разрешения поговорить. А тогда он произнесет заученную наизусть речь.
«Я люблю тебя, — скажет он Джейн. — И это на всю жизнь. Поедем со мной в Париж, мы будем вместе там жить».
Это было прекрасным выходом. Париж — город влюбленных. Далеко от родителей и от этих снобов, которые не допускают и мысли, чтобы юноша из семьи Беллами женился на простой рабочей девушке.
Они окажутся за тысячу миль от любопытных глаз, перед ними откроется весь мир, полный радости и счастья!
Да-да! Он радовался, что все так удачно складывается что ему не нужно менять свои планы, и горел желанием поскорее увидеться с Джейн. На автобусной остановке он уселся на скамейку и, чтобы скоротать время, развернул газету. Взгляд его остановился на заметке, посвященной премьере пьесы «В ожидании Годо», которая только что прошла в театре Джона Голдена. Автор пьесы Беккет был ирландцем, но жил в Париже. Джордж воспринял это как указание на то, что он принял верное решение.
В пьесе играл Берт Лар, тот, что в «Волшебнике страны Оз» исполнял роль трусливого льва. Джордж подумал, не может ли это тоже быть знаком.
— Эй, приятель! — произнес за его спиной чей-то голос.
Он поднял голову и вздрогнул.
— Чарльз!
Чарльз был одет в серые фланелевые брюки и кашемировый пуловер, волосы его блестели от бриллиантина. В руках у него был букет цветов и коробка в форме сердца с шоколадным набором.
— Ты что здесь делаешь? — спросил Чарльз. — Наслаждаешься свежим весенним воздухом?
Джордж растерялся и только кивнул, лихорадочно соображая, что делать. За эту ночь действительно наступила весна. От деревьев с только что распустившимися листочками падала легкая тень. Высокая старая сирень была увешана душистыми гроздьями. На клумбах расцвели тюльпаны и нарциссы.
— Угадал, — сказал Джордж. — А ты?
— А я встречаю Джейн. Она как раз там работает.
«Я знаю». У Джорджа пересохло во рту. Ему нужно было понять ситуацию, но так, чтобы не выдать того, что произошло между ним и Джейн.
Он откашлялся и, показав на цветы и коробку конфет спросил:
— По какому случаю?
У Чарльза покраснели кончики ушей.
— Да мы с ней немного поссорились пару дней назад.
Ничего себе «немного»! Так поссорились, что Джейн решила, что между ними все кончено, и выбежала одна на улицу, среди ночи, под ливень! Так поссорились, что она оказалась в объятиях другого человека, в его постели.
— Но мы уже помирились, — поспешил сказать Чарльз. — Я пришел к ней вчера вечером, и она меня простила. Хотя она еще немного обижена. Приходится это заглаживать. — Он поднес букет к лицу и понюхал. — Она обожает пионы.
Джордж встал, почувствовав боль в слабой ноге. Он подумал, что, может, стоит остаться здесь и прямо разобраться в ситуации. Но побоялся ее скомпрометировать.
— Ну ладно, мне пора идти. У меня вечером семинар по журналистике. Альфред Эйзенштадт собирается рассказать о своих послевоенных фотографиях.
— Побудь немного со мной, — предложил Чарльз. — Может, поздороваешься с Джейн. Джордж, я действительно хочу, чтобы вы познакомились поближе. Она правда замечательная девушка.
«Я знаю». Он вспомнил их ночь, ощущение ее гладкой шелковистой кожи под своими губами, отчаяние, которое каким-то волшебным образом превратилось в любовь.
— Извини, Чарльз, — сказал он, бросая газету в урну. — Я просто не вижу в этом смысла.
До сих пор Джорджу не приходилось применять на практике знания, полученные при изучении журналистики. Но на этот раз он воспользовался ими, чтобы выяснить адрес Джейн. Ему удалось узнать девичью фамилию ее матери, Свифт, и фамилию мужа ее тетки, Скэнлон. С этими данными найти адрес уже не составляло труда. Оказалось, что они живут на западной окраине города, где дома еще не телефонизированы.
