С первого раза Кэтрин не дозвонилась – номер был занят – и положила трубку. Тогда Ральф позвонил в полицию. Это надо было сделать сразу, но так уж вышло… Потом он прошел в кухню и еще раз все внимательно осмотрел.
Вот оно! Пожарная лестница! Они проникли сюда по пожарной лестнице.
Когда он вернулся из кухни, Кэтрин стояла на коленях и без конца накручивала номер Джейка. Она, бедняжка, никак не могла дозвониться, и Ральф, глядя на ее лицо, искаженное болью, с ненавистью думал о тех, кто решился разрушить гнездо этого беззащитного, в сущности, создания. Они выждали момент, когда ее не было дома… Ральф впервые в жизни почувствовал, что мог бы убить человека, вернее, не человека, а любую из этих омерзительных и жестоких тварей.
Кэтрин наконец дозвонилась и теперь на грани истерики кричала в трубку:
– Ох, Джейк, они приходили! Джейк! Я нуждаюсь в тебе!
– Он придет? – спросил Ральф, когда Кэтрин положила трубку.
Она кивнула. Слезы все еще катились по ее щекам.
– Надо перестать плакать, – сквозь слезы проговорила она. – Джейк будет шокирован. Я ведь никогда не плачу. Он… он сказал… он едет сюда.
– Ты так это говоришь, будто в чем-то перед ним виновата, – раздраженно заметил Ральф.
Но Кэтрин, погруженная в свои мысли, будто не слышала его, лишь покачала головой, потом встала, пытаясь собраться с духом к тому моменту, как сюда ворвется этот ее безумный Трелони. Ральфу, во всяком случае, представлялось, что тот именно ворвется, как неистовый ураган. Он просто не способен был представить себе Джейка Трелони, передвигающегося в пространстве как-то иначе.
– Послушай, Ральф, а вдруг они и у тебя побывали? – внезапно спросила Кэтрин. – Иди, посмотри.
– Нет уж! Вот дождусь твоего Джейка, потом и схожу, – категорически заявил Ральф. – Я не оставлю тебя одну.
Он действительно не хотел оставлять Кэтрин, ибо своим присутствием хоть как-то отвлекал ее от постигшего несчастья. Кроме того, он заметил нечто, чего она еще не разглядела. Нигде, сколько он ни искал, не было видно и следа пребывания Снежка. Всякие мысли могут забрести человеку в голову в такой ситуации. Ральф подумал, что, если они убили кота, с ней точно случится припадок или что там еще…
Нет, ее нельзя оставлять одну. Он даже сам себе удивился, обнаружив, что ожидает Трелони с большим нетерпением. Этот человек, как он вдруг сейчас совершенно отчетливо осознал, способен совладать с любой ситуацией гораздо лучше, чем он сам.
И они вдвоем с Кэтрин так и стояли – поскольку присесть было просто некуда, – пока не услышали шума поднимающегося лифта. Вскоре Джейк возник в дверном проеме, мгновенно осмотрел помещение и затем направился прямо к Кэтрин.
– Джейк! Смотри, что они натворили! – выкрикнула она, бросившись ему навстречу.
Стремительность, с которой Кэтрин влетела в его объятия, достаточно красноречиво подтвердила все то, о чем Ральф и раньше догадывался, а выражение лица Джейка уверило его, что Кэтрин теперь действительно в безопасности. Она опустила голову на плечо Джейка, а тот бережно поддерживал ее, успокоительно поглаживая по плечу, а потом и просто гладя по голове, как гладят испуганного ребенка.
– Пойду к себе, посмотрю, все ли там в порядке, – пробормотал Ральф, испытывая вполне понятную неловкость.
Ему вдруг показалось, что он совершенно лишний. Что он, в самом деле, торчит здесь, нарушая гармонию их тесного мирка?
Но, к большому удивлению Ральфа, Джейк сказал:
– И сразу же возвращайтесь.
Ральф кивнул и вышел, а Джейк осмотрелся еще раз, теперь уже внимательнее. Ее даже и усадить было некуда. Волна бешеной злобы захлестнула его. Ее дом, ее пристанище, ее мастерская! И главное, что он уже понял, – это не было предупреждением. Нет, это явный обыск. Погромщики – скорее всего, тут поработал не один человек – явно искали его материалы и, видно, безуспешностью поисков были доведены до злобного отчаяния. Губы Джейка сурово поджались. Нет, настоящего отчаяния они еще и не нюхали! Но он им это устроит.
– Кэтрин, тебе лучше? – Та кивнула. Со слезами она справилась до его прихода, хотя их следы были еще заметны. Он поцеловал ее в щеку и ощутил на губах солоноватый привкус. – Ну хорошо. А теперь давай осмотримся хорошенько и прикинем размер нанесенного ущерба.
Внешне он был совершенно спокоен, хотя внутри у него все кипело от столкновения разных чувств. Он и себя проклинал, что впутал ее в свои передряги, и с бессильной злобой думал о недоступном пока противнике, и ужасался тому, что она все еще подвергается опасности, а главное, испытывал мучительную жалость к этому созданию, чей прекрасный и никому не мешавший мирок разрушен до основания. Ох, лучше бы он вообще не знал о ее существовании!
Но что теперь говорить… У него в ушах до сих пор звучал ее голос, ее призыв. Когда она звонила, то сквозь слезы произнесла столь дорогие ему слова: «Джейк! Я нуждаюсь в тебе!» Это ее «нуждаюсь», ошеломившее его, пробило ледяную стену, которую он с таким трудом выстроил между своей душой и чувством, которое к этой душе пробивалось. Боль Кэтрин вдруг ощутил как свою собственную, такого с ним никогда еще не бывало. И хотя он целую неделю упорно воздерживался даже от звонков ей, она все же, испугавшись, позвонила ему. Не кому-нибудь, а ему. Ведь Ральф был здесь, рядом с ней, а она искала защиты только у него.
Он прижал ее к себе и поцеловал в макушку, а глаза его в это время продолжали осматривать мастерскую. Нет, они не просто разбросали ее вещи, они злобно разрушили весомую часть ее жизни. Самые жуткие проклятья вертелись у него на языке, но он сдержал себя, погасил неистовое пламя ярости, разгоравшееся в нем. Он понимал, что его открытая ненависть к врагу меньше всего может сейчас помочь Кэтрин.
– Тебя не затруднит показать мне всю квартиру? – спросил он и, взглянув на нее, с облегчением увидел, что она улыбается.
– Конечно. Что это ты все возишься со мной, утешаешь? Не лучше ли мне выступить в качестве экскурсовода, сопровождая тур по квартире соответствующими пояснениями?
Джейк выпустил ее из объятий, и она первым целом повела его в спальню, где разрушения были почти тотальными. Матрас сброшен с кровати, вспорот и выпотрошен. Одежда разбросана по полу – юбки, кофточки, блузки и свитера вперемешку с эфемерным нижним бельем – и ярость Джейка возросла еще больше от одной мысли, что погромщики смели касаться своими грязными руками этих интимных личных одежек, которые принадлежали Кэтрин. Кэтрин!
Джейк заметил, как передернулись ее плечи, и прекрасно понял, что она в этот момент должна чувствовать. Он быстро, одну за другой, начал подбирать ее вещи и передавать ей, а она, ни слова не говоря, забрасывала их в опустошенный гардероб.
