мне еще сегодня, а уже одиннадцать утра, между прочим.
Данис
Одиннадцать ноль семь. Беру с тумбочки телефон, нахожу в избранных контактах Катю и нажимаю «вызов».
— Привет, — она отвечает сразу же, видимо, сидела с телефоном в руках и скроллила ленту.
— Привет, — выхожу на балкон, упираясь ладонью в перила. На улице адское пекло.
— Я думала, что не позвонишь уже сегодня, как у тебя дела?
— Нор…
Замолкаю, потому что отчетливо слышу в трубке знакомый голос. Гирш?
— Ты не дома? — начинаю как бы издалека. Мы же договаривались, что она ограничит свои передвижения. Дом, универ…
Откуда там, на хер, Гирш?!
— А? Нет, я дома. Ян к нам в гости заехал.
На пару секунд замолкаю. Подбираю слова, те, что будут поприличнее. Видимо, мало этому козлу досталось. Рожа зажила, похоже.
— Да-а-а-н, — Катя растягивает мое имя, и посторонние шумы медленно стихают. Она куда-то вышла.
— Что он у вас забыл? — все же интересуюсь.
Сам провоцирую скандал, но почему-то именно на Гирша по-другому реагировать становится абсолютно невозможно. Он вечно трется рядом. Плюс я знаю, что они эти полтора года были близки. Не утверждаю про интим, но…
Короче, Гирш не самая благоприятная для Кати компания. Все это время он потакал ее слабостям и таскал за собой по таким гадюшникам, от которых у нормального человека первой реакцией будет рвотный рефлекс. Катя никогда не умела выбирать себе друзей. Взять в расчет хотя бы меня. Я был для нее не самой подходящей компанией.
— Не будь мрачной букой, Даник, Я люблю только тебя, — Катя вздыхает. — Как погода?
— Жарко, — бегло прохожусь взглядом по периметру.
— Ты где-то в Эмиратах?
— Почти, — улыбаюсь. Догадливая моя.
— Какие длинные, а самое главное, — цокает языком, — понятные ответы. Когда вернешься?
— Постараюсь на днях.
Между нами снова повисает пауза. Знаю, не с того начал. Мы вроде только пытаемся восстанавливать отношения, а я все время лажаю. Дебил.
— Я не хотел тебя обижать. Скучаю.
— И я.
Чувствую, что улыбается.
— Постараюсь прилететь как можно скорее. Почти все решил.
— Виделся с отцом Лии?
— Через час, — поглядываю на циферблат наручных часов.
— Удачи.
— Спасибо.
Снова замолкаю. Катя тоже. Мы оба дышим в трубку и ничего друг другу не говорим.
— Я тебя люблю. — Сглатываю ком, который тут же образуется в горле после признания. Меня перетряхивает так не оттого, что я вру и не люблю ее. Вовсе нет. Меня колотит от понимания, что я ей не пара и просто ее не заслуживаю.
Как бы банально ни звучало, но я и правда ее недостоин. Со мной ее жизнь превратилась в какое-то сюрреалистичное кино с не самым хорошим финалом.
— Возвращайся поскорее, ладно? Я волнуюсь.
— Все будет нормально.
— Один раз ты мне так уже говорил…
Говорил, и от этого тошно вдвойне. Я много чего ей говорил и много чего обещал. На деле же все вышло плохо. Отвратительно просто.
Полтора года ада на земле. Я думал, что она сможет, справится, начнет жить, но она упорно отказывалась от этой идеи. День за днем причиняла себе боль. Не физически — морально. Я виноват перед ней. Сильно виноват.
— В этот раз будет только так.
Катя шмыгает носом. Плачет опять?
— Я тебе верю. И очень-очень люблю.
После разговора выхожу из номера с тяжелым сердцем. Я несколько лет разрабатывал план мести, думал на сто ходов вперед, учел все мелочи, а в итоге увидел Катю в том занюханном доме, связанную, зашуганную…
Просчитался. Допустил то, чего никогда не должно было произойти, поэтому теперь действовать нужно аккуратнее.
— Он уже ждет, — Лева догоняет меня у дверей в зал переговоров, находящийся в том же отеле, где мы заселились.
Махдаев на месте.
— Добрый день, — киваю и сажусь за стол напротив «тестя». Еще один моральный урод. Хотя я тогда кто? Положить десяток человек вряд ли тянет на звание «Человек года».
— Добрый, Данис. Расскажешь о мотивах нашей встречи? Я, честно говоря, голову сломал.
— Не шутите так, — улыбаюсь, — вы проницательный человек. И все знаете лучше меня.
Махдаев смеется и одним взглядом просит всех посторонних покинуть зал. Так мы остаемся один на один.
— Говори.
— Мой отец бесполезен. Вы это знаете, я это знаю. Все, что держит его на плаву, ваше покровительство.
— Продолжай.
— Но вы не знаете вот что, — откидываюсь на спинку стула, — неделю назад вам задержали поставку. Я в курсе, да. Как и о том, что груз пришел не полностью. Кто-то решил вас нагреть. Ваша служба безопасности не нашла концов. Правильно?
— Не пугай меня и не говори, что это был ты.
— Некто Малахов. Они с моим отцом знакомы уже несколько десятилетий, вместе начинали. У моего старика, похоже, деменция, потому что это он навел своего «друга» на груз.
— Он не смертник.
— Три-четыре месяца, и он сдохнет. У него рак, последняя стадия. Вы не знали?
— Мы давно не виделись… Чего ты хочешь?
— Услугу.
Махдаев явно в нетерпении. На лбу пот выступил, несмотря на то, что здесь прекрасно работают кондиционеры. Взгляд то и дело мечется. Он и правда не знал, точнее, не думал. Верил в заключенную с моим отцом сделку.
Честно, я считал его умнее.
— Я лично просвещу вас о людях, что распотрошили груз, а вы отпустите свою дочь.
— Лию?
— Я хочу развод. Но с одним условием: вы дадите дочери свободу. Она уедет. Я обеспечу ее жильем, деньгами на много-много лет, а вы просто не станете ее искать. Можете сказать, что она умерла, если так будет проще.
— В чем твой интерес? Дочь генерала? Ты всегда казался мне цивилизованным, умным парнем, а потом убил двенадцать человек. Любовь?
— Это отношения к делу не имеет.
