С видом, будто она плакала, Лейкин подошла к барной стойке. — Мы можем поговорить?
Я делаю глубокий вдох, понимая, что это сломает меня… и ее. — Не сейчас.
Мой тон получился резким. Пренебрежительным. И я едва успеваю посмотреть ей в глаза, как она вздрагивает.
— Пожалуйста? Только на минутку? — умоляет она.
Я так расстроен, что это должно быть очевидно для всех присутствующих в комнате. — Я сказал «нет».
Я выхожу из-за барной стойки и иду убирать со стола, пытаясь оставить между нами хоть какую-то дистанцию, но она идет за мной.
— Хейс, — давит она. — Это всего лишь пара минут твоего времени. Разве я не заслуживаю хотя бы этого?
Я поворачиваюсь и смотрю на нее так, как не смотрел с того самого вечера, когда она появилась здесь. — Я, блядь, сказал «нет»! Я знаю, что ты не часто слышала это в своей жизни, принцесса, но это значит — оставь меня в покое, мать твою!
Она отшатывается, прижимая руку к груди, и глаза ее наполняются слезами. — Ты не это имеешь в виду.
— Вообще-то, это единственное, что я имею в виду.
Каждое слово, вылетающее изо рта, причиняет мне физическую боль, но я знаю, что должен сделать это правдоподобно. Больше всего на свете мне нужно убедить ее в том, что между нами все кончено.
— Но почему? — начинает всхлипывать она. — Я думала, что у нас все налаживается. Ты сказал, что все будет хорошо!
— Я солгал, — говорю я с досадой. — Ты была права. Я больше не люблю тебя. Как я могу любить тебя после того, что ты со мной сделала? Ты думаешь, я прощу тебя за это? Нет.
Ее нижняя губа дрожит, а слезы в глазах заставляют меня физически сдерживаться, чтобы не протянуть к ней руки.
— Давай, плачь, — говорю я ей. — Здесь ты не получишь сочувствия. Ты сама сделала это дерьмо.
Я собираюсь уйти, но она так настойчива, что пытается в последний раз. — Не делай этого. Мы можем все исправить!
Она хватает меня за руку, и я вырываю ее из ее хватки, зная, что если она дотронется до меня, то я упаду. Я сделаю так, что будет слишком очевидно, что я не имею в виду ни одного слова, вылетающего из моего рта.
— Ты, блядь, не слушаешь! — кричу я. — Я больше не люблю тебя! Единственное, чего я хочу, это чтобы ты убралась из моей жизни!
Она стоит и смотрит на меня, как на гребаное чудовище, и не двигается. А мне нужно, чтобы она двигалась.
Мне нужно, чтобы она убралась подальше от Райли.
— Уходи! — рычу я, указывая на дверь.
Она захлебывается рыданиями, разворачивается и бежит за дверь так быстро, как только может. Мали обходит бар и идет за ней, но сначала оборачивается, чтобы посмотреть на меня.
— Ты действительно долбаный мудак, — говорит она мне. — Мне все равно, сколько ты будешь умолять ее вернуть после этого. Я позабочусь о том, чтобы она даже не взглянула на тебя.
— Хорошо, — сплюнул я.
Она уходит с Лейкин, а я хватаюсь за стойку бара, пытаясь выдохнуть все свое разочарование. Лей находится именно там, где мне нужно — где угодно, только не здесь. Райли опасна, и после прошлой ночи неизвестно, что она может сделать.
— Ты в порядке? — спрашивает Райли. — Это было очень напряженно.
Я делаю глубокий вдох и выпускаю его в виде тяжелого выдоха. — Скажем так, брак не для всех.
— А может быть, ты просто женился не на той девушке.
Подняв голову, я вижу в ее глазах надежду, и от этого мне становится не по себе. Она провела последние пару месяцев, изводя меня и людей, которые мне наиболее дороги, и вот она смотрит на меня, как влюбленный щенок? Да пошла она на хрен отсюда с этим дерьмом.
— Может быть, вы оба хорошо смотритесь только на бумаге, — говорит она.
Да пошла ты. Она отлично мне подходит.
Проводя пальцами по волосам, я оглядываю пустой бар. — Как ты думаешь, ты могла бы немного разобраться со всем здесь? Мне нужно найти адвоката по разводам. Пришло время отпустить это раз и навсегда и двигаться дальше.
Ее ухмылка расширяется при одной мысли об этом. — Да, конечно. Иди и делай то, что тебе нужно.
— Спасибо, Райлс, — говорю я ей.
Как только я дошел до двери, она окликнула меня по имени, и я повернулся к ней лицом.
— Просто знай, что я здесь, если я тебе понадоблюсь.
Я киваю. — Я знаю, что ты здесь.
Когда я выхожу, меня чуть не передергивает от одной мысли о том, чтобы быть с ней вежливым. У меня есть большой опыт в том, как играть в вежливость, когда мне этого не хочется. Я провел годы в хоккейной команде с Айзеком, когда все, чего я хотел, — это увидеть, как шайба выбивает ему зубы. Но быть милым с Райли, когда все, что я хочу сделать, — это разорвать ее на части… Это было непросто.
Я уже давно здесь не был. Каток стал для меня вторым домом, но когда Лейкин уехала, я уже не чувствовал себя здесь как дома. Всегда чего-то не хватало. И это отсутствие делало дыру, которую она оставила в моем сердце, еще более болезненной. Поэтому я избегал этого — до сих пор.
Я подъезжаю к дому и паркую машину, прежде чем выйти из нее. Задняя дверь приоткрыта с помощью хоккейной шайбы, и я отпихиваю ее с дороги, когда захожу внутрь, позволяя двери закрыться за мной. Лейкин стоит спиной ко мне, разговаривая с Кэмом и Мали, но как только она слышит, как закрывается дверь, она оборачивается.
Проходит всего секунда, и она на полной скорости бежит ко мне и прыгает прямо в мои объятия. Я легко ловлю ее, прижимаю к стеклу и крепко обнимаю, целуя.
— Боже мой, это был ад, — говорю я ей. — Ты должна знать, что я не имел в виду ни одного гребаного слова.
Она быстро кивает, целуя меня еще раз. — Мали сказала мне, как только мы ушли.
Единственный способ сделать это достаточно правдоподобным — чтобы реакция Лейкин была искренней. Она не могла знать о плане, и это было самое худшее, потому что, когда она ломалась передо мной, для нее это было реальностью. И я никогда не хотел бы причинить ей такую боль.
— Итак, что означала визитка адвоката по разводам, которую ты оставил на столе?
— Это все часть плана, — обещаю я. — Без тебя меня нет, Лейкин. Может быть, я не уверен во многом, но в этом я уверен.
Она вздыхает с облегчением. — Хорошо, потому что, черт возьми. Мне казалось, что мои внутренности разрываются на части.
— Мне знакомо это чувство, — говорю я, но в моих словах нет ничего ядовитого.
Как я уже сказал, теперь я полностью понимаю, почему она ушла, чтобы защитить меня. Я подумывал сделать то же самое. Однако она это заметила, и так быстро отчитала меня за это, что я даже не успел принять решение, как она уже смахнула со стола все варианты.
Мы целуемся еще раз, прежде чем я опускаю ее на пол. Ее пальцы переплетаются с моими, пока мы идем к Кэму и Мали.
— Все в порядке? — спрашиваю я.
Кэм кивает. — Все на месте. Осталось только узнать, к кому она побежит.
Когда началась наша с Лейкин ссора, каждое мое движение было намеренным. Особенно когда я подошел к другому концу бара. Мы знали, что Райли будет полностью очарована этим, и это дало Мали возможность достать ее телефон и подключить его к своему, перенеся на него нужную нам шпионскую программу.
— Вы уверены, что здесь замешан кто-то еще? — спрашивает Лейкин.
Кэм кивает. — Убить кого-то и перевезти тело очень сложно. Райли не смогла бы сделать это в одиночку. Кто-то ей помогает.
Мали хмыкает. — После того, что нам рассказала Тереза, я думаю, что это мама Монти.
— Самое большее, что эта женщина когда-либо поднимала, — это ее кошелек, — возражает Лейкин.
Наклонив голову в сторону, Мали поняла ее мысль. — Тогда его отец. Возможно, они сблизились после того, как он потерял одного ребенка, так?
— Я не знаю, но, похоже, мы скоро узнаем, — говорит Кэм, глядя на свой компьютер. — Она сейчас с кем-то переписывается.
Хейс только что сорвался на Лейкин. Их отношения остались в прошлом.
