«Мы обучаемся войне и боремся, чтобы победить».
У нас было три недели в море, чтобы придумать план, прежде чем мы вернемся на Кюрасао. Она выдержала пять лет. Я никогда не прощу себе, если не привезу ее домой к семье, домой в США. Какой тогда смысл называться героем, если я не могу спасти ее? Не имело значения, что ее спасение не было официальным заданием. Она была моей миссией.
«Мы надеемся вести и быть во главе. Если нет лидеров я беру на себя ответственность вести моих товарищей по команде и выполнять миссию. Я подаю пример другим в любой ситуации».
После долгих трех недель в море, мы, наконец, возвращаемся на Кюрасао. Завтра будет ключевой день.
Я был рад, что Кайл и Вик прикрывают меня. В этом вся суть быть командой, мы больше, чем братья, мы связаны на всю жизнь.
Мы направились в спортзал, чтобы потренироваться последний раз на сегодня. Адреналин бурлил по моим венам. Мне нужно было контролировать свои эмоции. Я хотел убить этих ублюдков и не стал бы думать дважды, прежде чем сделать это.
Мы повторили план, который я набросал, когда вернулся из борделя в ту ночь. Мы не были слишком обеспокоены спасением Энни. План состоял в том, чтобы прийти в бордель ночью, выдавая себя за клиентов. Пока я был в комнате с Энни, Кайл и Вик отвлекли бы сутенера, чтобы я увел ее оттуда. Мы не собирались применять силу без необходимости.
«Мы требуем дисциплины. Мы поддерживаем инновации. Жизнь моих товарищей по команде и успех нашей миссии зависят от меня – моего технического мастерства, тактических знаний и внимания к деталям. Моя подготовка никогда не бывает идеальной».
После того, как мы вывезем ее, мы собирались помочь ей справиться с героиновой зависимостью и убедиться, что у нее нет вирусных заболеваний. Вик был медиком. Мы бы позаимствовали яхту у бывшего члена нашей команды, у которого был свой сервис по перевозкам в Карибском море. Кайл был бы нашим капитаном. Мы трое взяли двухнедельный отпуск, чтобы спасти ее, вылечить и отдать в посольство. Я бы ни за что не отправил наркоманку в посольство. Ее родители считали ее пропавшей в течение пяти лет, они заслужили увидеть свою девочку такой же здоровой, какой она была.
Кайл ударил меня по голове.
– Черт, чувак. Я не понимаю, почему не могу потрахаться с одной из других шлюх, а затем мы могли бы спаси твою девушку. Я быстро.
Я ударил его по голове.
– Да, твоя бывшая упоминала о твоей маленькой проблеме. Но извини, мы не собираемся рисковать. И она не моя девушка.
Вик покачал головой, испытывая отвращение к нам обоим. Кайл и я были на одной стороне, в то время как бедный Вик так и не усвоил урок, когда его бывшая жена изменила ему. У него была дурацкая мечта, что он найдет девушку, которая будет верна ему, когда он будет в отъезде. Это заблуждение, что он может быть в браке, который бросил бы вызов позорному уровню разводов среди солдат ВМС – восемьдесят процентов. Оптимистичный ублюдок.
– Говори, что хочешь, чувак, - Вик рассмеялся.
– Я знаю тебя. Ты одержим ею, с того момента как встретил ее. Она все, о чем ты говорил последние три недели. Как только ты спасешь ее, она будет поклоняться тебе. Вы двое в конечном итоге поженитесь. Помяни мое слово. Она из Сан-Диего, в любом случае, это так удобно. Кроме того, ты сам сказал, что она сделала тебе отличный минет. Звучит как брак, заключенный в аду, если ты спрашиваешь меня.
– Пошел ты, Вик. Я не спасаю ее, потому что люблю, я даже не знаю ее. Я спасаю ее, потому что так нужно сделать.
Но слова Вика тронули меня. Энни была всем, о чем я думал. И хотя у меня не было ничего большего, чем дешевый секс и неловкий разговор с ней, в течение последнего месяца я узнал о ней все что мог – я смотрел детские видео ее и ее семьи, видел интервью с ее родителями, плачущими и молящими о ее возвращении. Она хотела быть учительницей и помогать бездомным собакам. И хотя сначала я смотрел на нее, только как на женщину, которая может удовлетворить меня, теперь я не мог побороть желание увидеть ее снова. Даже если бы мне пришлось смотреть, как она уходит, в конце концов.
Но я ни разу не делал какую-либо женщину счастливой. Я не понимал, почему так много мужчин делали целью своей жизни доставлять удовольствие женщинам.
Я не был таким. Мои чувства были глубже, чем это. Я любил женщин. Всех. Моя мама научила меня уважению к женщинам. Однажды я отдал свое сердце одной из них, и она уничтожила меня. Много раз я застревал в какой-нибудь дыре в Афганистане, мечтая о ней, думая, что она спит со всеми подряд. Мне не нужны были такие сложности, моя работа была достаточно напряженной. Мне нужна была спокойная семейная жизнь, потому что моя работа не была такой. Только единицы из нашей команды имели успешные браки, их женщины были сильные, честные и преданные. Было трудно построить такие отношения, когда меня постоянно не было дома. Поэтому я решил быть один, пока не уйду в отставку. Но я по-прежнему оставался мужчиной и имел свои потребности. Не помогало еще и то, что меня мучило воспоминание об Энни с моим членом во рту и руками на моих бедрах, когда я кончал.
Но достаточно этого дерьма про отношения. Я должен быть стойким, несмотря ни на что, я не могу позволить себе дать ей хоть какую-то надежду, что мы можем быть вместе.
Я не мог дождаться, чтобы покончить с этим. Я старался не думать о том, что произойдет после того, как я оставлю ее в посольстве. Отнесется ли ее семья к ней правильно, смогут ли ее друзья смотреть ей в лицо без жалости. Это не моя проблема. Она не моя проблема. Я хотел сделать свою работу, вернуть ее в безопасное место, а потом свалить на хрен оттуда. Я видел, что СМИ делают с этими найденными «сокровищами», они преследуют их, как знаменитостей. Я не мог быть частью этого цирка, не с моей работой, не с моей жизнью.
Я бы выполнил свой долг перед ней, сдержал свое обещание. Но после этого, она была бы сама по себе. Тем более у нее есть семья, которая ждет ее. Я бы никогда не смог вписаться в ее жизнь, а она никогда не стала бы частью моей. Она просто должна забыть, что когда-то встречала меня, также как я надеялся, что она забудет все пытки, которые пережила. А я мог вернуться к той жизни, которую любил.
В одиночестве.
Наш корабль входил в порт на рассвете. Было ли это то, что Энни видела последним, прежде чем была украдена? Ее желание сфотографировать такую красоту стоило ей свободы. Сегодня я собирался освободить ее. Не могу дождаться, чтобы увидеть ее выражение лица, когда спасу ее. Все обучение, которое я проходил в жизни, готовило меня к этому. И если быть честным, я наслаждался этим чувством выполненного долга. Это было единственным в жизни, что заставляло меня чувствовать себя лучше.
