— Ну я не знаю…
— А я тебе скажу. Он подумал, что как мужчина он тебя не удовлетворил, и это самое реальное объяснение, которое пришло бы в голову любому парню. Что ты ночью усердно делала вид, что тебе с ним хорошо, а потом решила от него скрыться. Наверняка сбежала с кем-нибудь либо побогаче, либо у кого…
— Ну ты совсем меня негодяйкой какой-то выставила! А я ничего такого и не думала.
— А ты просто повела себя как дура. И вовсе не имеет значения, как ваши отношения развивались бы потом. Может быть, они бы продолжались, может быть, вы закрутили бы роман всего на время отдыха, типичный курортный роман. Но кто сказал, что это так уж плохо? Даже просто курортная интрижка? Иногда они имеют самые далеко идущие последствия. И не всегда плохие. Уж поверь мне. Вот, к примеру, одна моя знакомая, да ты ее тоже знаешь, Люда Ганич, познакомилась со своим будущим мужем именно так. Но у нее хватило ума не только остаться утром и хотя бы полюбопытствовать, что дальше будет, но и удержать при себе этого самого Ганича, очень даже богатого архитектора, фамилию которого она теперь носит. А ты что сделала? Дашка, ты мне сестра. Я тебя ужасно люблю. Но тут могу сказать одно: раз уж ты наделала глупостей и потеряла парня, то забудь о нем. Слишком много времени прошло. Не век же себя казнить? И вспоминать? Я тебе вот что скажу: если судьбе или, уж не знаю, господу богу будет угодно, чтобы вы снова встретились, так оно и произойдет. И тогда, когда ты этого вовсе не будешь ждать. Но пока просто живи и радуйся жизни. И, пожалуй, не гони ты от себя Степку. Я вчера, несмотря на то что вел он себя, как самый настоящий наглец, посмотрела на него и подумала: а ведь он действительно к тебе неравнодушен. А пошел на этот дурацкий выверт со Светкой только потому, что ты никак его принять не могла, а он это чувствовал. Это мужчины вообще прекрасно чувствуют. Не такие уж они крутые и самоуверенные, как порой хотят казаться. В каждом из них живет маленький мальчик, которому требуется признание и любовь близкой женщины, мальчик, готовый в любой момент обидеться и стать плохишом, ну или заплакать, что ли. Вообще, знаешь, тебе достаются отличные мужики. Даже и не знаю почему. Мне не так везет.
— Значит, мне лучше выбросить Игоря из головы?
— Так его Игорь зовут? Отлично. Да, наверное, выброси его из головы, — сказала Женя и потерла рукой лоб так, словно у нее внезапно разболелась голова. — Можно, конечно, и Степку выбросить. И найти кого-нибудь другого… — она говорила каким-то отстраненным тоном, и Даша никак не могла понять, что сейчас на уме у сестры. Она почувствовала немного двойственное ощущение, но в чем, собственно говоря, эта двойственность, разбираться сейчас не стала. А потом и вовсе забыла.
— Ты советуешь мне то одно, то другое, — сказала Даша, — почему?
— Не знаю. Вообще-то у тебя есть и своя голова на плечах. Так вот ты ей и думай, — в тоне сестры была еле уловимая враждебность, — я уже тебе все, что думаю, сказала. А теперь, извини, мне ужасно хочется спать, пойду прилягу на пару часиков. А то завтра у нас с тобой будет тяжелый день, учитывая, что на сей раз ты прогнала Степку.
— А при чем тут он?
— Ну скажи, душа моя, что у тебя в голове? Опилки? Завтра мы снимаем коллекцию Свирина. И делаем это на ВВЦ. На фоне всех этих кошмарных советских фонтанов и павильонов типа «Свиноводство» или «Овощеводство». Так что будь готова морально. Вы там встретитесь. И я тебя поддерживать не стану. В общем, Дашка, разберись-ка ты со своими мужиками без посторонней помощи. Иногда я тебе просто удивляюсь. Ты такой отличный, зрелый профессионал! А в остальном, хоть в быту, хоть в личных отношениях, словно вчера родилась. Маленькая и наивная.
С этими словами Женя, зевая, удалилась. Даша решила, что ей стоит одеться, привести себя в порядок и немного прогуляться. Обычно она всегда так делала, когда ей требовалось время на размышление. Иногда брала с собой камеру, иногда нет. Сейчас хотелось просто выйти на улицу, потому что погода стояла отличная, распускались почки на деревьях, галдели радостные птицы, люди на улицах одевались в более яркие одежки и чаще улыбались.
Даша натянула узкие черные вельветовые джинсы, надела первую попавшуюся майку с длинными рукавами и простым круглым вырезом и встала перед зеркалом, раздумывая, краситься или нет? Настроения у нее что-то делать со своим лицом не было, и она просто провела кисточкой с блеском по губам. Достаточно.
На улице Даша поняла, что ее светло-бежевая куртка из мягкой кожи все еще на подстежке, и ей стало жарко. Она, расстегнув «молнию», немного постояла у машины, а потом повернулась и пошла куда глаза глядят. На бульваре бурлила жизнь. Здесь собрались москвичи всех возрастов — от самого маленького до самого старого. Переговаривались мамаши, запихнувшие своих отпрысков в песочницы, о чем-то увлеченно спорили «политически активные» пенсионеры, подростки пили давно уже ставшее их излюбленным напитком пиво.
Даша подошла к первому попавшемуся ларьку и купила банку «Хольстена». Правда, неприлично гулять вот так, с банкой пива в одной руке и сигаретой в другой, мама пришла бы в священный ужас от такого безобразия, но сейчас Даше было на все наплевать. И она не собиралась задумываться, как она выглядит. Тем более что такая она, судя по очереди у киоска, не одна. Даша шла медленно, потягивала горьковатую жидкость и размышляла. Что ей теперь делать? Действительно, как советовала сестра, выбросить из головы своего викинга? Довериться судьбе? Начать заново отношения со Степаном? Или окончательно с ним расстаться? Но ради чего? А просто так! Даша пыталась анализировать свои чувства и поступки, и, по мере того, как она задавала себе самые трудные вопросы, на которые никак не находила ответов, ее охватывало черное отчаяние. И в то же время где-то в глубине души, в самом потаенном ее уголке теплилась какая-то безумная надежда. А вдруг эта самая Судьба над ней сжалится? Так думать, конечно, глупо, но она уцепилась за спасительную мысль и никак не хотела ее отпускать. В конце бульвара Даша пристроилась на чудесным образом опустевшей скамейке и стала наблюдать, впрочем, без всяких эмоций, за тем, что происходило на соседней. Там собрались странные, хотя уже вполне привычные молодые люди в нелепых индийских тряпках, увешанные амулетами и оберегами. Они что-то с жаром обсуждали. Кришнаиты, что ли? А может, еще кто. Даша в этом не разбиралась. Для нее любые люди в такой одежке и с такими дикими прическами — кришнаиты. Но эти почему-то не спешили петь свое «Хари Рама». Один из молодых людей все время косился в ее сторону. Она уже хотела уйти, потому что чужое внимание ей сейчас было вовсе ни к чему, но срываться с удобной, уже насиженной скамейки ей не хотелось вовсе. Лень было подниматься. Пиво ее расслабило, заставило сидеть на месте. Наверное, нужно было все-таки что-нибудь съесть, запоздало подумала она.
