Мама осторожно открыла дверь, и на меня обрушился поток солнечного света, льющийся из окон от пола до потолка.
– Ого, я совсем забыла про окна, – заметила я. Повернувшись, увидела замысловатую лепнину в виде короны и персиковые вышитые обои. – Это прекрасно.
Правда была в том, что это могло бы быть красиво, но это было слишком далеко от того, к чему я привыкла. Я могла бы также быть в пятизвездочном номере отеля.
– Надеюсь, это не слишком много для тебя, – сказала мама, понимающе глядя на меня. – Я знаю, к чему ты привыкла в Уэйко, и я подумала, что ты не пойдешь на все это. – Она указала на мраморный камин, персидские ковры и антикварную мебель. – Это не совсем Техас.
– Нет, это не так. Но я могу попытаться сделать это.
Мама помогла мне поднять мой огромный чемодан на кровать. Когда я расстегнула молнию на сумке, знакомый запах моющего средства Большой Мамы «Тайд» поднялся от одежды. Укол тоски по дому пронзил мою грудь. Отлично, меня не было дома меньше шести часов, а мне уже казалось, что прошло шесть месяцев. Как, черт побери, я смогу пробыть здесь еще какое-то время? И если у меня была такая реакция на стирку, что произойдет, когда я действительно поговорю с отцом или братьями по телефону? Тьфу.
– Почему бы нам не положить их в комод? – предложила мама, подбирая охапку моей одежды.
– Да, было бы не плохо. Я не думаю, что они помнутся, – ответила я, вытаскивая свою потертую, но любимую плюшевую игрушку Скуби Ду.
Мама засмеялась.
– О, я помню, когда ты это получила. – Она переложила одежду на сгиб руки и взяла Скуби. – Мы с твоим отцом взяли тебя и мальчиков на ярмарку в Уэйко. Натаниэль, вероятно, потратил двадцать долларов, пытаясь выиграть это для тебя в той глупой игре, где вы должны угадать, из какой цветной дыры выскочит крыса.
Я улыбнулась.
– Это я тоже помню.
Мама вернула мне Скуби, и я положила его на середину кружевных подушек на кровати.
Когда мы закончили распаковывать чемодан, я взяла свою косметичку и направилась в ванную. Я тихо присвистнула, когда открыла дверь. Я совсем забыла про ванные комнаты в центре города с розовыми и белыми мраморными полами, двойным мраморным туалетным столиком и скошенными стеклянными дверцами двойного душа.
– Красиво, не правда ли? – сказала Мама из спальни.
– О да, это что-то, – ответила я, сбрасывая косметику в один из ящиков туалетного столика.
Моя ванная комната дома была сделана в моем любимом цвете, фиолетовом, и в ней были пушистые коврики для ванной, в которые я любила зарываться пальцами ног, готовясь ко дню.
Мама подошла к двери ванной комнаты.
– Теперь, когда ты почти закончила распаковывать вещи, можешь расслабиться. Ужин ровно в пять.
Взглянув на часы, я понял, что уже четыре. Я молча кивнула.
– Ладно, конечно.
Я последовала за мамой из ванной. Она направилась к двери спальни. Ее рука зависла над дверной ручкой, прежде чем она повернулась ко мне.
– Джулианна, мне очень жаль, что так вышло. Мне не следовало опаздывать на встречу с тобой и все такое.
Я пожала плечами.
– Все в порядке.
– И что бы ни случилось в прошлом, я очень рада, что ты приехала погостить ко мне.
Ошеломленная, я наконец смогла пробормотать:
– Спасибо.
Когда дверь закрылась, я рухнула на кровать, вставила наушники и начала наигрывать знакомые мелодии на своем айподе. Измученная дневной поездкой на американских горках, я провалилась в глубокий сон.
Глава 4
Меня разбудил стук в дверь. Приглушенный мамин голос прорезал мою сонливость.
– Джулианна, уже почти пора ужинать. Освежись и спустись в столовую.
Я не знал точно, что она имела в виду под «освежиться», но ответила:
– Хорошо.
Вытащив свой зад из постели, я порылась в комоде и вытащила более красивые джинсы. Я умылась и причесалась, прежде чем надеть новые джинсы и спуститься вниз.
Остальные уже сидели за массивным обеденным столом на двадцать стульев. Над их головами сверкающая люстра освещала темную обшитую панелями комнату. Когда я скользнула на свое место, Элис, экономка (да, на самом деле была экономка/повар, которая готовила основные блюда) налила сладкий чай в мой винный бокал. Все остальные женщины Перси пили вино.
Сначала Элис принесла салат «Цезарь». За этим последовал ее фирменный суп из томатного супа. А когда принесли последнее блюдо, оно оказалось именно таким, как я и надеялась – настоящий южный обед из жареной курицы, макарон с сыром и жареной бамии.10
Я в шоке оторвала взгляд от тарелки.
– Это все мои любимые блюда.
Мама улыбнулась.
– Когда я спросила твоего отца, что ты любишь есть, я была рада, что некоторые из твоих любимых блюд не изменились с тех пор, как ты была маленькой.
Я почувствовала, как в горле у меня встал комок, но сумела быстро пробормотать «спасибо», прежде чем начать есть.
Маме и тете Ленор подали вареную курицу, а не жареную, а также тушеную морковь вместо макарон с сыром и бамией. Наверное, им приходилось следить за фигурой. Что касается меня, то я предпочла бы есть жареную курицу, макароны с сыром и быть жирной, чем есть курицу на пару с морковью. Но, скорее всего, я просто бегала бы утром до тех пор, пока не рухну, чтобы нейтрализовать все калории, которые я планировала потреблять. Я бегала ежедневно не только для того, чтобы сжигать калории, но и потому что одним из правил охоты за головами было оставаться в хорошей физической форме. Иногда нужно было буквально сбить беглеца, если он шел пешком.
Я как раз набрала полную ложку макарон с сыром, когда хлопнула входная дверь. Затем послышался отчетливый стук каблуков по деревянному полу. Я сглотнула, когда в дверях появилась Брин. Хотя я не видела ее уже года три-четыре, она всегда выглядела так, словно только что сошла с подиума модного показа. Она была всего на год старше меня, но мы отличались друг от друга, как день и ночь.
Брин была высокой и худой, с черными как смоль волосами, уложенными в боб до подбородка. Она излучала уверенность, и с ее внешностью и дизайнерской одеждой было легко понять почему. Когда она встретилась со мной взглядом, ее темные глаза сузились. Ничего себе, я не ожидала, что мы бросимся в объятия друг друга, как давно потерянные родственники, но взгляд вниз казался немного суровым.
Мама прочистила горло.
– Брин, ты ведь помнишь, что Джулианна собиралась остаться с нами?
Она перевела взгляд на маму.
– Да, я вспомнила. – Затем она повернулась ко мне и заставила себя улыбнуться. – Рада тебя видеть, Джулс.
– Я тоже рада тебя видеть.
Она опустилась на сиденье напротив меня. Увидев мою тарелку, она в ужасе отшатнулась.
– Это то, что Элис подает сегодня вечером?
Я схватила вилку, борясь с желанием швырнуть ее в нее.
– Нет, все эти жирные, высокоуглеводные, закупоривающие артерии блага только для меня. Твоя фигура в безопасности.
Тетя Вивиан превратила смешок в кашель.
– Брин, ты как раз вовремя, чтобы услышать все подробности вечеринки Джулианны. – Она промокнула уголки рта салфеткой. – Ты ведь будешь здесь в пятницу вечером, не так ли?
Брин взглянула на мать. Тетя Ленора быстро кивнула. Брин сверкнула обаятельной улыбкой.
– Конечно. Я ни за что на свете не пропущу это.
– Хорошо. Я уверена, что вы не откажешься представить Джулс своим друзьям, особенно красивым и одиноким.
Идеально вылепленные брови Брин удивленно приподнялись.
– У тебя нет парня, Джулс?
Насмешливый тон ее голоса заставил меня ткнуть пальцем в мою курицу.
– Нет.
Тетя Вивиан улыбнулась.
– Ну, как бы ты ни была прекрасна, я гарантирую, что к концу лета у тебя будет один, может быть, даже к концу недели.
Я не могла не рассмеяться над ее энтузиазмом.
– Может и так.
– А теперь давай поговорим об этой вечеринке. Во-первых, у нас будет музыкальный ансамбль, возможно, квартет...
