— Что приготовить? — деловито спросила Лида, собираясь продемонстрировать свои кулинарные способности.
Они неторопливо направились к дому.
— Готовить не нужно, — спокойно пояснил Данилин. — Моя домработница дала мне столько еды — на неделю хватит.
Стоя на кухне, Лида наблюдала, как Данилин умело управляется с многочисленными судками и термосами, раскладывает еду по тарелкам.
— Вам помочь? — спросила она.
— Нет, нет, иди за стол. Ты — гостья.
Лида прошла в комнату, села за большой обеденный стол, огляделась. Комната обставлена со вкусом, на стене — картины.
Неловко ей было сидеть вот так, бездельницей. Вошел Данилин с подносом. Она смущенно улыбнулась.
Данилин сидел на большом крыльце дачи, смотрел на небо, усыпанное яркими крупными звездами. Лида вышла, тихо подошла, села рядом, сидела молча, не решаясь нарушить ночную тишину.
Не выдержала, нарушила:
— Тут так хорошо. Тихо. Действительно чудесный воздух.
— Да, воздух здесь чище и звезды крупнее, — согласился Данилин и показал на небо:
— Знаешь, как называется вон та звезда?
Лида покачала головой, зачарованно глядя на Данилина, не в силах поверить, что все происходит с ней наяву.
— С этой звездой связана древняя легенда, — сказал он.
Лида дотронулась пальцами до его лица, нежно погладила его щеки, легкие морщинки под глазами:
— У тебя такие глаза, прекрасные, мудрые. Ты знаешь все-все.
Он обнял ее и поцеловал.
Далекие и холодные звезды стали близкими и теплыми.
Солнечные лучи проникли в спальню, осветили лицо спящей Лиды, уютно свернувшейся под одеялом на широкой кровати. Она открыла глаза, ласково погладила пустую подушку рядом с собой — тут спал он, ее возлюбленный. Мудрый, солидный, надежный. Наконец-то она встретила его, свое тихое семейное счастье.
Она оделась, вышла на крыльцо, поеживаясь от утренней прохлады. Полюбовалась на дивный сад, на пышный цветник: как в сказке!
Мужчина, с которым она провела эту волшебную ночь, сидел с удочкой на берегу небольшой речушки. Лида подошла очень тихо, чтобы не спугнуть рыбу, не помешать. Он улыбнулся ей. Она пристроилась рядом. Сидела, прилежно смотрела на удочку.
— Как насчет рыбного блюда? — спросил Данилин, когда они возвращались с уловом.
— Сварить или пожарить? — уточнила Лида.
— Мужчины готовят лучше, чем женщины, — заявил хозяин дачи. — Поэтому рыбой займусь я.
В обед ели потрясающе вкусную рыбу, правда, Лида не столько ела, сколько влюблено смотрела на Данилина, поражаясь его многочисленным талантам.
Несмотря на разгар рабочего дня, Лида, воспользовавшись тем, что непосредственное начальство не стоит над душой, а находится в очередных разъездах, отложила в сторону договора и с увлечением изучала ботанику.
— Синяя ромашка, оказывается, астра альпийская, астер альпинус, — бормотала Лида, глядя на цветы на мониторе. — А это просто астры, астер. Астра садовая, каллистефус китайский. Ну и название! О, вот хризантемы. Всегда их путаю. А это циннии.
Покончив с ботаникой, набрала в поиске «Все о рыбалке», открыла новую вкладку, ввела в поисковик «Карта звездного неба». Надо же соответствовать мудрому возлюбленному.
В следующую субботу Лиде удалось блеснуть своими познаниями.
— Это астра альпийская, астер альпинус, — с гордостью говорила она Данилину, прохаживаясь с ним по цветнику. — А это — астра садовая или каллистефус китайский, — выпалила без запинки трудное название. — А это — циннии.
— Смотри-ка, стала разбираться. Молодец! — одобрил он.
Вечером сидели у камина, глядя на огонь, слушая прекрасную медленную музыку. Данилин встал, подошел к Лиде, приглашая на танец.
Она танцевала, зачарованно глядя в его мудрые глаза, не веря, что все это — не сон. Медленная музыка кончилась. Зазвучали первые такты вальса.
— Теперь — вальс, — объявил Данилин и попытался кружиться с Лидой. Получилось плохо, она тут же запуталась, несколько раз наступила ему на ноги, смутилась.
— Не умеешь? — удивился он.
Лида смущенно покачала головой:
— Некогда было танцевать.
— Чем же ты была так занята?
— Училась, ухаживала за родителями, работала, — доверчиво рассказывала она. — Времени не было даже с подружками погулять. Я — поздний ребенок. И единственный. Родители все время болели. То мама, то папа, то сразу оба. Потом умерли, почти одновременно.
Данилин погрустнел, то ли сочувствуя ей, то ли вспоминая умершую жену. Лида поспешила переменить тему:
— Научишь меня танцевать?
— Смотри, — сказал Данилин, показывая движения вальса и считая:
— Раз, два, три. Раз, два, три.
Он подхватил Лиду, вальсируя с ней. Раз-два-три, раз-два-три. Она сбилась с такта. Он поднял ее на руки, она обхватила его за шею.
Он кружился с ней на руках под волнующую мелодию вальса: раз-два-три, раз-два-три. У нее голова кружилась от счастья: раз-два-три, раз-два-три!
8. «Скоро приглашу тебя на свадьбу»
— Раз, два, три. Раз, два, три, — напевала Лида, вальсируя в своем кабинете. Счастье переполняло ее, ей просто необходимо было с кем-то поделиться. Она схватила сотовый, набрала номер Зои:
— Зоенька, по-моему, моя мечта о тихом семейном счастье скоро сбудется. Я так хорошо представляю нашу будущую семейную жизнь, тихую, спокойную.
— Во что еще вляпалась? — мрачно поинтересовалась Зоя.
— Скоро приглашу тебя на свадьбу, — радостно сообщила Лида.
Валентин, вошедший в кабинет, болезненно поморщился, услышав это радостное сообщение, но быстро сделал вид, что ничего не слышал, подошел к своему столу, покопался в папках.
Лида заметила присутствие начальства.
— Пока, — сказала она Зое, пощелкала мышью и уставилась в монитор, увлеченно рассматривая образцы свадебных платьев.
Валентин молча смотрел на монитор Лиды, где вместо строгих таблиц красовались изящные свадебные платья, и на свою счастливую подчиненную. Смотрел так, будто у него побаливает зуб.
Лида наведалась и в салон, в витрине которого манекены демонстрировали свадебные платья разных фасонов. Примеряла, выбирала, сияющая, счастливая — скоро сбудется ее заветная мечта!
Вика быстро набирала текст, слегка прикасаясь кончиками пальцев к клавиатуре. Оторвалась от своего занятия, вопросительно взглянула на вошедшую Лиду с толстой папкой в руках.
— Игорь Витальевич занят? Можете записать меня на прием? — важно поинтересовалась Лида.
— По какому вопросу? — уточнила Вика.
— У меня есть информация, которая его заинтересует, — многозначительно произнесла Лида.
Заинтригованная секретарша встала из-за стола, бросила на ходу:
— Минутку, — и скрылась в кабинете директора.
Пробыла там недолго, вышла.
— Заходите, — пригласила Вика, сгорая от любопытства и пытаясь определить, что же там, в этой загадочной папке.
— Спасибо, — все так же важно поблагодарила Лида и прошествовала в кабинет.
Вика осторожно подошла к закрытой двери директорского кабинета и замерла, прислушиваясь.
Данилин вопросительно посмотрел на вошедшую Лиду, на толстую папку в ее руке.
— Что за информация? — поинтересовался он.
— Я беременна, — сообщила взволнованная Лида, сжимая совершенно ненужную папку.
— Да? Хорошо. Только, пожалуйста, не афишируй. С ребенком помогу, — деловито отозвался Данилин.
Что значит «не афишируй»?
— Разве мы не поженимся? — растерянно переспросила она.
— Что? — дернулся Данилин. — Нет, об этом не может быть и речи. Дочь не простит, что я предал память ее матери.
— Твоя дочь уже взрослая, поймет.
Он встал из-за стола, прошелся по кабинету.
— Вообще, что это за странный разговор о женитьбе. Я думал, что ты просто хочешь родить ребенка, для себя, в твоем возрасте это понятно.
— Я замуж хочу, — тихо, но твердо сказала Лида.
— Замуж? В твоем возрасте?
— Мне не так уж много лет, всего тридцать пять, — возразила она. «А выгляжу моложе!»
