Смотрю на Диму. Он сидит расслаблено, откинувшись на спинку стула, и внимательно следит за мной. Его большой палец, успокаивающе скользит по моим пальцам. Наши руки лежат на столе — на всеобщее обозрение.
— На нас так все пялятся, — произношу я, стараясь сохранять невозмутимый вид.
— Не обращай на них внимание, — говорит Дима. — Просто ты очень красивая.
Возвращаю свой, непроизвольно скользящий по присутствующим, взгляд на Диму. Он действительно очень расслаблен, и ведет себя так, будто мы тут совершенно одни. Безотрывно смотрит на меня.
— Сомневаюсь, что женская половина зала оценивает именно мою красоту, — слегка склоняю голову в бок, продолжая на него смотреть, и легонько улыбаюсь.
— Не интересует, — уверено и все в той же манере полного спокойствия, произносит Дима.
Внимательно смотрю на него. Мне плевать, как это жалко будет звучать, но я должна это произнести вслух, иначе в дальнейшем я могу сойти с ума.
— Не знаю, имею ли я на это право, — начинаю говорить, чуть слышно. — Но, пожалуйста, спи с другими женщинами так, чтобы это не стало общественным достоянием, и чтобы я никогда не узнала об этом.
— Зачем мне спать с кем-то чужим, когда я женат?
Его слова поражают меня. Это не то, что я ожидала от него услышать.
— Не знаю как другие, но я выбираю верность женщине, которую беру себе жены, — продолжает Дима, подаваясь вперед и облокачиваясь на столик, продолжая наблюдать за мной.
— Но… — пытаюсь подобрать слова, прибывая в шоке во все глаза уставившись на него. — Ты взрослый мужчина, в расцвете сил… и мы не спим друг с другом…
— А ты хотела бы?
Глава 9
Нас прерывает официант.
Разъединяем наши руки, лежащие на столе, чтобы не мешать, ему расставлять тарелки.
Мы с Димой продолжаем безотрывно смотреть друг на друга. Мне кажется, что я сижу с таким же серьезным лицом, как и он.
Я тяжело сглатывают, и это не остается незамеченным моим мужем. Уголок его губ дергается в ухмылке, кажется, он прекрасно догадывается об ответе на его вопрос.
— Спасибо, — говорит Дима официанту, и это выводит из оцепенения.
Приступаем к трапезе, как будто наш разговор не дошел до раздела «Пикантные темы».
С легкой улыбкой, слегка качаю головой из стороны в сторону, словно не верю, что мы обсуждаем это в ресторане.
Смотрю на Диму, он тоже сидит, улыбаясь, и смотрит на меня.
Только собираюсь продолжить наш разговор, но замечаю знакомый силуэт за спиной мужа, и улыбка сама собой сползает с моего лица.
Мама.
Усаживается за столик неподалеку в компании, кажется, представителей какого-то благотворительного фонда. Когда она садится за стол, то за спиной Димы, ее становится не видно.
Дима оборачивается через плечо, прослеживая за моим взглядом, затем оборачивается обратно.
— Если ты хочешь уйти, то мы уйдем, — понимающе, произносит он. — Но, может, наплюем на всех и будем поглощены внимание лишь друг друга.
Если есть подлянка в этом человеке, то мне наплевать. Не знаю, сделает ли он, когда-нибудь мне больно, но сейчас он просто идеальный муж на свете.
Он прав. Почему мы должны тратить свое внимание и время на людей, которым на нас наплевать или цель которых причинить нам вред? Не должны. Сейчас, здесь он и я.
— Ты прав, — широко улыбаюсь я, и мы возвращаемся к еде.
Его вопроса пока не касаемся, словно момент разговора был упущен случаем (официантом).
Разговариваем на другие темы. Дима предлагает сходить в кино в пятницу вечером. Конечно, соглашаюсь.
Прежде, чем решить, как истинной девочке, буду я десерт или нет, решаю посетить дамскую комнату, чтоб проверить макияж.
Когда заканчиваю подкрашивать губы перед общим большим зеркалом у раковин, слышу как дверь в уборную открывается и закрывается, и в зеркале за моей спиной отражается моя мама.
Сразу же вижу недовольный взгляд и поджатые губы.
— Ну что довольна тем, что ты натворила, — злобно, произносит мама.
Моя мама невысокая стройная блондинка, с короткими волосами. Сейчас на ней кремовая юбка-карандаш и пиджак в цвет. Ну, просто сама представительница высокого общества (по ее личному мнению) явилась бренному народу.
— И тебе здравствуй, мама, — спокойно произношу я, кидая помаду в клатч.
— Прекрати ерничать, Аврора! — резко подходит ко мне ближе, хватает меня за правое запястье и рывком разворачивает к себе лицом. — Твой поступок подставил твоего отца! Что тебя не устраивало?! Денег мало давали?!
— Что меня не устраивало? — сквозь зубы произношу я, сощурив глаза. — Ты серьезно, мама?! Ты как женщина, как мать согласна была выдать дочь замуж за мужчину старше даже тебя?!
— А что ты хотела?! Ты девчонка! Девочки, в таких кругах, рождаются только для одной цели — ради денег и власти для своей семьи лечь хоть под мумию!
В шоке на мгновение даже приоткрываю рот. И эта женщина считается моей матерью?! Боже, что в моих семейных узах пошло не так?
— Как ты можешь такое говорить? — выдыхаю я.
— Смирись. Ты — просто товар.
Я вырываю руку из ее хватки, и больше не говоря ни слова, покидаю уборную. Делаю пару шагов и вижу Диму, опирающегося плечом на стену и ждущего меня. Руки скрещены на груди. Глаза внимательно осматривают меня.
Думаю, слова матери ему были прекрасно слышны. Она не сдерживала громкость своей речи.
Мне не приятно от ее слов. Мне неприятно от того, что это слышал Дима. Но, я не буду жалкой, рыдающей и несчастной. Но, злой побыть могу. Потому что злость на родителей во мне хлещет новым потоком.
— Домой, — произношу я Диме, гордо пройдя мимо него. Он, не споря, следует вслед за мной.
Когда присоединяемся к нескольким парам, ожидающим прибытия лифта, Дима обнимает меня за плечи с левой стороны, и нежно целует меня в висок.
Делаю выдох, словно рвется первый сковывающий меня узел. Лифт открывает свои двери, и пальцы Димы скользят по моему запястью, ладони, и переплетаются с моими пальцами. Еще один выдох и узел. Заводит в лифт.
Отпускает мою ладонь лишь, когда я забираюсь в машину на заднее сидение, и, присоединившись ко мне, вновь переплетает наши пальцы и оставляет их у себя на бедре. Очередной выдох. Кажется, я начинаю отпускать случившееся в уборной. Эта встреча не может и не станет перечеркивать прекрасный вечер с мужем.
— Ответ на твой ранее заданный вопрос, — смотрю в окно и негромко произношу я, но знаю, что Дима меня услышит.
Чувствую его взгляд на себе. Поворачиваю к нему лицо и смотрю в его глаза также как и он в мои. Лицо серьезное и он весь во внимании к моей персоне.
— Да, я хочу.
Смотрим еще с минуту друг на друга, больше не говоря ни слова. Лишь его ладонь сжала мою чуть сильнее. Оба разворачиваемся обратно к окнам, наблюдая за вечерним городом.
Дима вновь помогает выбраться из машины, когда мы приезжаем домой, и больше ладонь мою не отпускает.
Заходим в дом, и неторопливо, словно давая мне шанс еще раз все обдумать, ведет на второй этаж. Дом в полумраке и только мои каблуки, стучащие по деревянному полу, издают громкий звук.
Дима ведет меня, периодически посматривая на меня через плечо. Он приближается к двери своей спальни, и я понимаю, что я впервые побываю в ней. Хотя сейчас мне глубоко становится наплевать какая она. Потому что сердце уже стучит в ушах от предвкушения и желания.
Дима толкает дверь и заводит меня внутрь. Подводит к кровати, которая сейчас является единственным предметом спальни, который я замечаю, и она — огромная, с черным постельным бельем.
Спальня, тускло, освещена прикроватными лампами, но даже так я вижу, как горят глаза мужчины. Его глубокое дыхание опаляет мой лоб, когда он вплотную подходит ко мне.
Я поднимаю к нему лицо. Его руки нежно скользят по волосам, заправляя их за уши и отводя назад.
Дима смотрит на мои губы и проводит большим пальцем по внешней границе нижней губы.
— Ты прекрасна, — шепчет он и, обхватив мое лицо левой ладонью, а правой зарывшись в волосы у меня на затылке, целует.
