пешком и зайти в аптеку, благо погода позволяет Прогулка на свежем воздухе идет на пользу, головная боль практически проходит, а настроение заметно улучшается. Осталось сходить к заведующей и рассказать о своих намерениях. Пока готовлюсь к непростому разговору, заполняю карточки и готовлю рабочее место к своему отсутствию. Непростая задача, конечно...
— Алевтина Викторовна, можно? — робко заглядываю в кабинет начальницы.
— Светлана Ивановна, — подозрительно прищуривается та. — С чем пожаловали?
— Заявление на отпуск, — невозмутимо кладу на стол документ. — За свой счет, естественно.
— Отпуск? — Глаза Алевтины недоуменно округляются. — Свет, ты с ума сошла?
— Да, я все знаю и понимаю, — всплескиваю руками. — Завал. Врачей не хватает. Участковые терапевты на вес золота. Подвожу руководство, бросаю участок со всеми своими пенсионерами, но не могу я по-другому...
— Да что случилось? — Заведующая поджимает губы.
— Одному человеку очень нужна помощь, — коротко поясняю.
— А подождать он не может?
— Вопрос жизни и смерти, — сокрушенно качаю головой. — Иначе я бы так не поступила.
— Ладно, что ж с тобой делать, — вздыхает Алевтина Викторовна и ставит подпись на моем заявлении. — Но сегодня доработаешь, — согласно киваю. — Заменить тебя некем.
— Спасибо огромное, — забираю документ и быстро сбегаю, пока она не передумала.
Только оказавшись перед отделом кадров, выдыхаю. Даже не верится, что все получилось без проблем. Это хороший знак.
Остаток дня проходит в нервном напряжении и переживаниях относительно предстоящей поездки. И чем больше я переживаю, тем сильнее болит голова. Как назло, именно сегодня перед кабинетом творится аншлаг. Устало смотрю на часы — до конца рабочего дня еще два часа. Время, будто специально, тянется мучительно медленно, нехотя складывая минуты в часы.
Когда за последним пациентом закрывается дверь, чувствую себя выжатой, как лимон. Опустив голову на руки, закрываю глаза и стараюсь расслабиться. Виски нещадно ломит, выпитое час назад обезболивающее, увы, не помогло. Поняв, что лучше все равно не станет, вызываю такси и собираюсь домой. Закрываю кабинет и, сдав ключ, выхожу из поликлиники.
Около подъезда вижу машину Сергея и невольно напрягаюсь. Эта встреча не предвещает ничего хорошего, но предотвратить ее не получится. Да и все равно уже. Надо ставить последние точки.
— Свет, подожди! — окрикивает Сергей, заметив меня около подъезда.
Поворачиваюсь и смотрю на него, но словно вижу впервые. Без привычной пелены на глазах. Высокий, красивый, умный. Всем он хорош, но я не его женщина. Как вообще могла предположить, что у нас может что-то получиться?
— Это тебе. — Сергей протягивает букет темно-бордовых роз. — Свет, прости...
Прости? За полгода наших отношений он даже не удосужился запомнить, что я ненавижу розы. Хотя эта информация просто лишняя для него. Зачем я ему? Никак не возьму в толк. С его внешностью и деньгами можно заполучить любую.
— Простить простила, но цветы твои я не возьму, — решительно говорю. — Не ходи за мной, не нужно. Все кончено.
Разворачиваюсь и решительно иду в подъезд.
— Это мы еще посмотрим, — зло летит мне в спину, а по позвоночнику ползут колючие мурашки.
Не оборачиваюсь, лишь стискиваю кулаки. Главное не подать вида, что мне страшно. Скоро я уеду, а пока меня не будет, Сергей успокоится и оставит меня в покое.
Глава 5
Светлана
Собираю все необходимое на первое время и пораньше ложусь спать. Надеюсь, утром от головной боли не останется и следа. Я просто перенервничала и нужно успокоиться. Да и сейчас эмоции переполняют, но надо выспаться перед дорогой.
Закрываю глаза, но сон упрямо не идет. Вместо этого наплывают сомнения, словно грозовые тучи. Может, зря я все это затеваю? У Саши есть родители, они наверняка делают для него все необходимое. Чем я-то могу помочь? Нет, надо ехать. Чувствую где-то в глубине души, что это решение правильное.
Переворачиваюсь с боку на бок и никак не могу найти удобную позу. Все мне не так. Сдаюсь и устремляю глаза в потолок. Раз за разом пытаюсь представить нашу встречу, смоделировать ее и понять, как себя вести. Но ничего определенного не получается. Я не знаю... остается теряться в догадках и надеяться на чудо.
Ловлю себя на мысли, что все это время ждала Орлова. Очень ждала, хоть и не признавалась себе в этом. Какая же я дура. Зажмуриваюсь, чтобы не разреветься. Столько всего произошло за эти два года. Мы стали другими. Саша повзрослел... Поймет ли он? Простит ли? Любит ли еще? Миллион вопросов, ответов на которые у меня нет.
Надо продумать все нюансы. Как себя вести, что говорить. Переживания вновь захлестывают в водоворот. Боюсь даже представить, насколько все может быть плохо.
Перспектива мужчины в инвалидной коляске меня не пугает. Благо сейчас спинальники живут не хуже здоровых людей. Но что делать с родителями Саши? Это очень серьезная проблема, и как ее решать, пока не ясно. Как они примут меня и примут ли вообще? Хотя теперь это уже неважно, я в любом случае не отступлюсь. Вместе мы все сможем, со всем справимся, только бы не оттолкнул, только бы позволил остаться рядом...
***
Все утро в дороге. Навигатор ведет меня подальше от Москвы в новую жизнь. Погода радует ярким солнышком, настроение невольно улучшается и инстинктивно хочется верить в чудо.
К обеду оказываюсь в небольшом городе. Раньше мы вместе с Сашей приезжали сюда, а сейчас я одна. Чем ближе к концу маршрута, тем сильнее начинаю нервничать. Даже скорость снижаю, чтобы немного отсрочить неминуемое и успокоиться.
Окраина города. Паркуюсь напротив подъезда, выхожу из машины и озираюсь по сторонам. Серые пятиэтажки, за ними гаражи. Саша живет в девятиэтажке напротив. Незнакомый двор, никогда здесь не была. Они, видимо, недавно переехали...
На ватных ногах вхожу в подъезд, пешком поднимаюсь по лестнице и ищу нужную квартиру. Вот она. Бордовая дверь. Выдыхаю и решительно нажимаю на звонок.
Сердце разгоняется и бьется раненой птицей. В груди становится тесно, а руки трясутся. Несколько секунд тишины, и мои страхи усиливаются в стократном размере. Даже дрожь в коленях появляется. Затаиваю дыхание и, наконец, слышу шаги.
Дверь открывается, и я вижу Ирину Борисовну, маму Саши. Она с изумлением смотрит на меня и молчит. По телу словно проходит волна горячих мурашек, а сердце ухает куда-то вниз.
Я всегда испытывала благоговейный страх перед этой женщиной. Она казалась
