Знаю, о чем он думает…
Знаю, чего он хочет…
Знаю, чего он жаждет…
Но мы должны соблюдать рамки приличия и дождаться ночи, когда наступит наше время — только для нас двоих.
Около двенадцати Эрик выходит из кабинета в жутком настроении. Что это с ним? Тайком провожаю его взглядом. Он направляется к белокурой девушке, стоящей возле лифта. Они обмениваются поцелуями в щечку, и она гладит его по лицу. Может, это Бетта?
Несколько минут они разговаривают, а потом уходят. Через час Эрик возвращается в таком же настроении, и я хочу, чтобы он вызвал меня в свой кабинет. Проходит пятнадцать минут, с его стороны никакой инициативы. Тогда я сама решаю войти и, оказавшись внутри, вижу, что Эрик разговаривает по телефону.
Увидев меня, он прощается с собеседником:
— Я сейчас не могу говорить, мама, перезвоню тебе позже.
Выключив телефон, поворачивается ко мне:
— Вы что-то хотели, сеньорита Флорес?
— Начальницы и Мигеля нет, — поясняю я. — Что с тобой случилось?
— Ничего. Почему ты думаешь, что со мной должно было что-то случиться?
— Эрик… я видела, как ты разговаривал с одной блондинкой и…
— И что? — резко спрашивает он.
Его тон меня раздражает, я молча разворачиваюсь и выхожу из кабинета. Не успеваю дойти до своего стола, как звонит внутренний телефон. Эрик просит вернуться. Захожу в кабинет и закрываю за собой дверь.
— Джуд… о чем ты на самом деле хотела меня спросить?
— Я считала, что мы договорились быть честными друг с другом, и сегодня мне показалось, что ты не до конца был таковым.
Эрик кивает, подтверждая, что я права.
— Иди в архив.
— Еще чего!
— Джуд… это единственное место, где мы можем побыть наедине.
— Ты все и всегда улаживаешь в архиве.
Не позволив мне больше ничего сказать, Эрик берет меня под руку и закрывает дверь на задвижку.
— Джуд… клянусь, тебе незачем волноваться из-за этой женщины.
— Ладно… Но кто это?
— Поцелуй меня, и я скажу.
— Дудки. Сначала скажи мне, кто это, а потом я тебя поцелую.
— Джуд…
— Эрик…
Не теряя ни секунды, он притягивает меня к себе и целует. И когда он, кажется, готов мне все объяснить, слышу, как в кабинет стучится Мигель. Эрик моментально реагирует:
— Не волнуйся, дорогая. Сегодня у меня слишком много работы, и я не могу уделить тебе время, но вечером мы поговорим, хорошо?
Киваю, он быстро меня чмокает и идет в свой кабинет. Я же тихонько открываю дверь из архива и выхожу через кабинет начальницы.
После обеда встречаюсь в коридоре с Эриком, который беседует с управляющим, и тот радушно приветствует меня. Улыбаюсь, немного смущенная, и иду к своему столу. Беру несколько папок и захожу в архив. Но, к своему удивлению, нахожу там начальницу.
— Я ищу данные за последний квартал по Аликанте и Валенсии…
— Хотите, чтобы я нашла?
— Нет… Я сама.
Разворачиваюсь, чтобы уйти, и вижу Эрика.
— Добрый вечер, сеньор Циммерман, — тихо бормочу я, проходя мимо него.
Начальница поднимает глаза. Эрик прислоняется к дверям.
— Эрик, дай мне пару секунд, и я дам тебе то, что ты просил.
Он кивает и, пока я складываю папки на столе начальницы, наблюдает за мной. Забавно видеть его таким напряженным и нервным. Я останавливаюсь, кладу руку на дверную ручку и приподнимаю сзади юбку, чтобы он увидел мои трусики. У него такое изумленное лицо, что я тихонько хихикаю.
Развеселившись, сажусь за свой стол. Звонит мобильный. Сообщение от Эрика: «Я заставлю тебя заплатить за это. Развратница!»
Не шелохнувшись, смотрю сквозь опущенные ресницы на Эрика, сидящего за своим столом. Несколько секунд мы смотрим друг на друга, и я понимаю, что со своего места он может видеть мои ноги. Оглядываюсь по сторонам и, никого не увидев, развожу ноги и набираю на мобильном: «Развратница жаждет твоего наказания».
Эрик нервно елозит на стуле. Когда появляется начальница, я сразу же свожу ноги и с ехидной улыбкой продолжаю работать.
В шесть часов вечера еду домой. Войдя в квартиру, оставляю сумку на кресле, снимаю пиджак, и тут раздается звонок. Открываю дверь, и на меня набрасывается Эрик. Он упивается поцелуями, поднимает меня на руки и, шлепнув по попке, шепчет:
— Развратница… Как ты посмела дразнить меня в офисе?
Я хохочу, а он щекочет мою шею:
— Ты заплатишь мне за то, что я целый день был возбужден!
Я смеюсь, а он расстегивает юбку, и она падает на пол. Я вырываюсь из его рук и начинаю бегать по дому, а он бегает за мной, и мы хохочем. Я забегаю в спальню, запрыгиваю на кровать и от волнения прыгаю и пищу, как ребенок. Эрик ухмыляется и, расстегивая рубашку и брюки, тихо говорит:
— Прыгай… прыгай… но когда я тебя поймаю, ты узнаешь…
Счастливая оттого, что мы бесимся, как ненормальные, спрыгиваю с кровати и бегу в гостиную. Эрик перехватывает меня в коридоре, сжав талию, припирает меня к стене и жадно целует.
Срывает с меня блузку и бросает на пол, затем расстегивает бюстгальтер и одним движением срывает трусики.
— Боже… — хохочет он. — Я целый день хотел это сделать.
— Серьезно?
— Да, дорогая… серьезно.
Я целую его. Я тоже хотела, чтобы он это сделал, и, увидев мою реакцию, он рычит от довольствия, приподнимает меня и медленно входит. Закрыв глаза и изогнувшись, издаю стоны наслаждения, но когда понимаю, что он больше не двигается, открываю глаза и шепчу:
— Давай… давай…
Мои губы рядом с его губами.
Эрик смеется, немного отодвигается и опять медленно входит в меня.
— Эрик…
— Что, дорогая?
— Еще… хочу еще.
Он снова выходит из меня:
— Еще?
Во мне все кипит, я царапаю ему спину, требуя, чтобы он опять вошел в меня. Эрик ухмыляется и исполняет мое желание. Увеличивает ритм и дает мне то, что я прошу. Еще и еще… еще и еще. Я кричу от наслаждения, а он страстно кусает меня за подбородок.
С каждым разом его атаки становятся все глубже и глубже. Дойдя до пика, я неистово визжу, он прижимает меня к себе и рычит от удовольствия.
— Да, Джуд… дааа.
Изнеможенные, стоим, прислонившись к стене, я целую его в плечо, а он дышит мне в шею. Мы снова занимались тем, что нам так нравится и что доставляет нам такое наслаждение.
Он ставит меня на пол, и мы, обнаженные, идем на кухню. Оба умираем от жажды. Вернувшись в гостиную, Эрик подхватывает меня на руки.
— Видеть тебя в офисе и не иметь возможности к тебе прикасаться — настоящая пытка.
— Да… признаю… и для меня тоже.
— Утром я видел тебя с Мигелем. Что ты делала?
