— Да… признаю… и для меня тоже.
— Утром я видел тебя с Мигелем. Что ты делала?
— Завтракала, как и каждое утро.
— Этот тип…
— Послушай, красавчик, — прерываю я его. — Мы с Мигелем просто коллеги. Мы с ним чудесно ладим, но ничего больше. Ясное дело, что он пускает слюнки, но он в курсе, что со мной ничего не выйдет.
— Вот видишь? Ты сама только что призналась. Он пускает слюнки!
Я схожу с ума от его серьезного вида. Его глупая и беспочвенная ревность глубоко меня трогает. Целую его.
— В этом нет ничего страшного. Не забивай себе голову тем, что никогда не произойдет.
— Никогда?
— Никогда, Эрик… поверь мне, солнце. Я люблю только тебя, мне нужен только ты. — Увидев его выражение лица, я пугаюсь. — Мне кажется, это я должна волноваться.
— Ты? С чего бы?
Я вздыхаю.
— Ты когда-нибудь играл с моей начальницей?
Его голубые глаза пронзают меня, и доли секунды кажутся вечностью.
— Я ужинал с ней и признаю, что словесно играл с ней, но не более. Я никогда не смешиваю работу и игры.
Я смеюсь.
— Да ладно… А как насчет меня? Напоминаю, что я работаю в твоей компании…
— Ты — единственное исключение. Когда я увидел тебя в лифте и ты призналась, что можешь превратиться в девочку из фильма «Изгоняющий дьявола», я сразу в тебя влюбился.
— Да?
— Да… Именно поэтому я преследовал тебя до тех пор, пока ты не стала такой, как сейчас. Обнаженной в моих руках.
— Рада это слышать, — очарованно бормочу я.
Эрик целует меня так страстно, что у меня перехватывает дыхание.
— А я рад, что ты — моя… смугляночка.
Улыбаюсь и сама набрасываюсь на него с поцелуями.
— С этого момента я запрещаю тебе словесно играть с моей начальницей, понятно?
Мой личный Адонис кивает головой и играет с моими губами так, как умеет только он один.
— Я люблю только тебя, дорогая. Мне нужна только ты.
Его губы опускаются к моей груди, я отклоняюсь назад и чувствую, что он снова готов. Мне хочется продолжить игру. Эрик шлепает меня по попке как раз в тот момент, когда открывается входная дверь и входят сестра с племянницей.
— Ради бога, что вы делаете?! — вскрикивает Ракель.
Она быстро закрывает рукой глаза дочери и отворачивается вместе с ней.
Мы с Эриком весело смотрим друг на друга. Мне смешно, но я вижу, что племяшка хочет посмотреть на нас, и шепчу Эрику:
— Пошли одеваться.
Он соглашается.
— Ракель, дай нам пару минут. Мы сейчас вернемся.
— Ладно, Булочка.
Эрик вопросительно на меня смотрит:
— Булочка?
Щипаю его за руку:
— Даже и не думай меня так называть, понял?
Хихикая, входим в спальню, одеваемся и через пару минут выходим.
Сестра укоризненно качает головой. Я беру ее под руку и увожу на кухню.
— Ракель, пойдем…
Эрик остается с малышкой в гостиной.
Оказавшись наедине с сестрой, шепчу:
— Будь так любезна стучать в дверь, перед тем как входишь.
— Мне… мне… очень жаль. Но увидев вас голыми… и я была с Лус…
— Ракель… перестань бормотать. И успокойся, Лус не увидела ничего такого, что могло бы ее травмировать. Но уверяю тебя, если бы вы появились на пять минут раньше… Стучи, перед тем как входить, договорились?
— Ладно… и… О, Джудит! Это ведь Эрик?
— Да.
— Как здорово, Булочка! У вас все наладилось?
— Пока что, кажется, да.
— О, я так рада за вас, — говорит сестра, чуть ли не прыгая от радости.
— Я тоже рада…
Ракель ухмыляется:
— Как же обрадуется отец… Он рассказывал мне об Эрике, ему понравился этот парень. Кстати… у него такая симпатичная попка…
— Ракель?! — весело хохочу я.
— Ай, детка… А что ты хотела, чтобы я тебе сказала? Я не могла ее не заметить. У него великолепная попка.
— Да. Не отрицаю.
— А какая у него спина… И я не говорю тебе о другом, что я увидела… О, бооооооже!..
— Остановись… — хохочу я еще громче. — Остановись… я же тебя знаю.
Сестра смеется вместе со мной:
— Знай, тебе очень повезло, что он такой большой. Как бы мне хотелось, чтобы Хесус мог взять меня на руки так, как он держал тебя. О боже… я краснею! Ладно, держи. Я принесла тебе немного крокет и… прости, что мы появились в неподходящий момент.
Ракель и Лус уходят, и Эрик спрашивает:
— Ты знаешь, что мне сказала твоя племянница?
Уверенная в том, что эта маленькая ведьмочка могла отпустить одно из своих острых словечек, я покатываюсь от хохота.
— Дословно она сказала следующее: «Если ты еще раз шлепнешь мою тетушку, я врежу тебе по яичкам и расшибу их».
У меня глаза вылезают из орбит, я прикрываю рот рукой, сдерживая смех. Эрик хохочет и шепчет:
— Пойдем в душ. Хочу продолжить то, что мы начали.
— Ты помнишь, что мы должны были серьезно поговорить?
— Конечно… — хищно улыбается он. — Но сейчас меня интересуют более важные вещи… Булочка.
Проходят дни за днями, и я больше не расспрашиваю Эрика о той белокурой девушке. В среду вечером звонит отец, счастливый оттого, что мы с Эриком снова вместе. Конечно же, здесь постаралась сестра. Отец радуется от всей души.
В четверг, приехав на работу, наблюдаю, как Мигель собирает свои вещи.
— Что ты делаешь?
— Собираю вещи.
— Почему?
Мигель вздыхает и пожимает плечами:
— Мне не продлевают контракт и любезно сообщили, что сегодня мой последний день на работе.
Изумленная, не могу поверить в то, что моя начальница не хочет продлевать ему контракт. Не в силах промолчать, выпаливаю:
— Но послушай, идиот! Как получается, что тебе не продлевают контракт? Ты разговаривал об этом с сеньором Циммерманом?
— Нет. Зачем? Я не нравлюсь ему, ты же знаешь.
— Но… но ты должен с ним поговорить, — настаиваю я. — Мигель, сейчас сумасшедшая безработица, и компания «Мюллер» — твой единственный выход.
— И?
Слышу шорох в кабинете начальницы и тихо спрашиваю:
— А ты разговаривал с Моникой? Вы с ней хорошо ладите и…
— Это она сказала, что мне не продлевают контракт, — отвечает Мигель.
Я в шоке. Как эта ведьма может с ним так поступать, если он — ее любовник? И, не в силах больше удерживать при себе их секрет, шепчу:
— И ты ничего не сделаешь, чтобы она изменила свое мнение? — Мигель молчит, и тогда я продолжаю: — Послушай, я не маленькая, и я знаю про вас. Более того, однажды я видела вас из архива, когда вы занимались этим в ее кабинете.
Лицо Мигеля перекашивается:
— Не гони! Ты все знала?
— Да. Именно поэтому я не понимаю, почему она ничего не делает, чтобы помочь тебе.
