– Я люблю тебя и даже не надеюсь, что ты снова пустишь меня в свою жизнь. Но мне хочется, чтобы ты это знала. Так же, как и то, что я не пропадал где-то все эти четыре месяца. Я не писал и не звонил тебе потому, что хотел убедиться в собственных чувствах. За это время я повзрослел. Возможно, ты скажешь, что, увы, слишком поздно. Но это так. И если ты сейчас счастлива, то я за тебя рад. Мне неприятно думать, какую боль я тебе причинил за эти четыре месяца, пока взрослел.
Блейз ответила не сразу. Несколько минут она пристально смотрела на него, не зная, что сказать. Они оба повзрослели, оба сделали шаг вперед, но, похоже, в разные стороны. В этом и заключалась ирония судьбы. Блейз улыбнулась.
– Почему ты решил, что дети тебе не нужны? – спросила она.
– Потому что я люблю тебя больше, чем любого ребенка, и хочу быть с тобой. Я хотел убедиться, что смогу обойтись без детей, и теперь отношусь к этому спокойно.
Он сделал свой выбор – такой, какой она ожидала от него, но, увы, слишком поздно.
– Как странно устроена жизнь! Я тоже много размышляла. В марте я оказалась на перепутье, я должна была принять важное решение. Из серии тех, что радикально меняют жизнь. И я приняла его. Оно оказалось полной противоположностью твоему. Кстати, ты зря не рассказал мне про Меган. Это бы мне помогло. Я принимала свое решение, исходя из того, что ты навсегда вернулся к ней. Честное слово, мне было бы приятно узнать, что ты порвал с ней через три дня.
Да, это избавило бы ее от душевных и физических мук. Но ведь он не позвонил. Он не был готов. С другой стороны, может, оно и к лучшему, подумала Блейз. Она сделала верный выбор ради себя, а не ради них или только ради него.
– Извини, – виновато пробормотал Саймон. – И какое же решение ты приняла в марте?
Что, если в ее жизни появился кто-то другой? Тот, кого она любит, кто больше подходит ей по возрасту? Кто-то зрелый и надежный? От этой мысли по спине пробежал холодок. Саймон подумал, что она еще никогда не была такой красивой. Интересно почему?
– У тебя кто-то есть, и у вас серьезные отношения? – спросил он, чувствуя, что от волнения у него вот-вот остановится сердце. Блейз кивнула.
Саймон на мгновение закрыл глаза.
– Какой же я идиот, – негромко произнес он, а затем с сожалением вновь посмотрел на нее.
– Я тоже не лучше. Я подумала, что ты тотчас получишь ответы на все свои вопросы, как я – на свои. По крайней мере, мне так казалось. Нам обоим следовало повзрослеть. Просто ты в некотором роде оказался умней меня. Кстати, у меня никого нет в том смысле, в каком ты подумал. Но отношения действительно серьезные и надолго. Я бы даже сказала, навсегда. Я пришла к диаметрально противоположному решению, чем ты. Я решила, что хочу еще одного ребенка.
Она произнесла эти слова умиротворенным тоном. Было видно, что Саймон потрясен и растерян.
– И когда же ты это решила?
Ему показалось, что прежде, чем она ответила, прошла целая вечность. Было слышно, как от волнения громко стучит в груди его сердце. Он пристально посмотрел на нее. Она была точно такая, как раньше, только красивее. Ему хотелось одного – поскорее заключить ее в объятия.
– Я решила, когда обнаружила, что беременна. Это твой ребенок. Мальчик.
Саймон растерянно уставился на нее. Вид у него был такой, будто по нему только что дали залп из пушки.
– Но почему ты ничего не сказала мне? Когда это случилось?
– По всей видимости, в январе. Я выяснила, что беременна, в конце декабря. Я думала, что ты с Меган, что ты сделал свой выбор, и потому решила ничего не говорить тебе, пока ребенок не появится на свет. Тогда я непременно поставила бы тебя в известность. Но я не хотела навязываться тебе, пока я беременна.
Казалось, Саймон вот-вот расплачется. Он еще ближе придвинулся к Блейз.
– Салима знает?
Он был в ужасе от собственного неведения. Ведь ему полагалось быть рядом с Блейз.
– Пока нет. Но вскоре я буду вынуждена ей сказать. Через пару недель. Надеюсь, она поймет. Ведь она знает, как я люблю тебя. Я вообще пока еще никому ничего не говорила. Ты первый, кому я сказала. Я решила, что это дар, и я его приняла. Это и есть то самое решение, принятое мной в марте.
– Но почему ты ничего не сказала мне? Почему взвалила всю ответственность на себя?
В его голосе, помимо вины, послышались укоризненные нотки. Что, если бы она ничего не сказала ему? Он бы лишился сразу двоих, и ее самой, и их сына.
– Я подумала, что тебе лучше ничего не знать, если ты с Меган, по крайней мере, пока ребенок не родится. Впрочем, я не собиралась лишать тебя права навещать его в любое удобное для тебя время. Ведь это и твой сын.
Сев рядом с Блейз, Саймон положил руку ей на живот и тотчас почувствовал, как шевельнулся ребенок. Он посмотрел ей в глаза. В его глазах стояли слезы.
– Я недостоин тебя, хотя и люблю. Когда он должен родиться?
– В конце сентября или в начале октября. Я сразу же сообщу тебе, – пообещала она. Саймон продолжал сидеть рядом с ней.
– Ты хочешь сказать, что между нами все кончено? Я правильно тебя понял?
– В некотором смысле, это только начало. У нас впереди долгие годы, пока мы будем растить нашего сына. В крайнем случае, мы можем остаться друзьями, если не ради нас, то хотя бы ради него.
Блейз уже свыклась с этой мыслью.
– Мне этого будет мало. Я хочу, чтобы все было так, как раньше, – заявил Саймон. В его словах слышалась решимость. – Даже если я поступил как последний идиот и недостоин тебя. Ни тогда, ни сейчас, ни в будущем.
Он посмотрел на нее несчастными глазами. Блейз покачала головой.
– Не уверена, достойна ли тебя я, – улыбнулась она. – Я слишком стара. Слишком привыкла к той жизни, которую веду. Я знаю, кто я и чего я хочу. Ты сам как-то раз напомнил мне, что я никогда не должна забывать, кто я такая. Ведь в свое время я это забыла, причем надолго, когда была с Эндрю и даже с тобой. Мне хотелось одного: быть с тобой, причем любой ценой. Я хотела забыть, сколько мне лет и как еще молод ты, какая огромная разница в возрасте и положении разделяет нас. Ты ушел, потому что хотел быть с Меган. Тебе казалось, что тебе нужна твоя ровесница, и ты был прав. Зачем тебе немолодая женщина вроде меня?
– Я любил ее точно так же, как ты любила Эндрю, хотя он был тебе не пара. Но ты позволила ему вскружить тебе голову. Вот так и Меган обманула меня. У нее нет ни души, ни сердца. Ты же – все, чего я хочу; все, к чему я стремился всю свою жизнь, что всегда искал. И мне безразлично, сколько тебе лет. Ты молода, если еще можешь родить ребенка, так что давай прекратим всякие разговоры о возрасте.
