– Ты-то сам как их раздобыл?
– Я заплатил хакеру, чтобы он взломал твою машину.
– Ты настоящий мерзавец!
– Нет, я твой друг!
Он мог говорить что угодно, я все равно ему не верил.
– Но ты же сам повез меня к психиатру, чтобы меня насильно упрятали в психиатрическую больницу!
– Я заранее знал: если мой план сработает, ты отреагируешь именно так и попытаешься сбежать.
Перед моим мысленным взором появились отчетливые картины того, что я прожил вместе с Билли. Я тщательно изучил каждую, надеясь найти противоречия в словах Мило.
– Подожди! Она сумела починить «Бугатти», когда машина сломалась! Кто ее этому научил, если не братья-автомеханики?
Мой друг мгновенно ответил:
– Я всего лишь отсоединил один проводок. Мы заранее обо всем договорились, чтобы этот трюк окончательно развеял твои сомнения. Не старайся: есть только одна деталь, которая могла бы ее выдать, но ты, к счастью, не обратил на нее внимания.
– И что это за деталь?
– Билли левша, а Лилли правша. Совсем просто, да?
Вот тут память подвела меня. Невозможно определить, говорит ли он мне правду.
– Твои объяснения вполне правдоподобные, но ты сам загнал себя в угол. Что ты скажешь о болезни Билли?
– Когда вы приехали в Мексику, все пошло быстрее, – продолжал каяться Мило. – Хотя ты все еще не мог писать, было очевидно, что тебе стало лучше. И главное, между тобой и этой девушкой что-то происходило. Не признаваясь самим себе, вы начали друг в друга влюбляться. В этот момент я уже подумал было открыть тебе правду, но Лилли настояла на том, что нужно продолжать. Это ей пришла в голову идея мизансцены с болезнью.
Я оказался в абсолютном тумане.
– Но ради чего?
– Она любила тебя, чудак человек! Она хотела твоего счастья: чтобы ты снова начал писать и смог еще раз завоевать Аврору. И это ей удалось!
– То есть седые волосы – это была…
– …краска.
– А чернила во рту?
– Содержимое одного баллончика для авторучки, которое Лилли вылила под язык.
– А как же результаты анализов там, в Мексике? Целлюлоза, обнаруженная в ее теле?
– Мы все это выдумали, Том. Доктору Филипсону оставалось три месяца до выхода на пенсию. Я сказал ему, что ты мой друг и я хочу тебя разыграть. Он так скучал в своем медпункте, что этот розыгрыш его позабавил. Но как случается с любыми планами, вмешался господин Случай. Аврора предложила тебе показать Билли профессору Клузо…
– Клузо никогда бы не пошел на такой обман. В Париже Билли ничего не симулировала. Она едва не умерла, я в этом уверен.
– Ты прав, но именно в этот момент произошло нечто невероятное, Том! Лилли действительно была больна, хотя сама об этом не подозревала. Клузо диагностировал у нее миксому сердца. В каком-то смысле я спас вас обоих.
– А книгу, которую ты несколько недель искал по всему свету?
– Происходящее вышло из-под моего контроля, – признал Мило. – Кароль ни о чем не знала и искренне верила во всю эту историю. Это она проявила инициативу. А я ей только подыгра…
Он не успел закончить фразу, потому что удар моего кулака отправил его в партер.
– Ты не имел права это делать!
– Спасать тебя? – спросил он, поднимаясь на ноги. – Нет, это было не право, это был мой долг.
– Но не любой ценой!
– Именно что любой ценой.
Мило вытер струйку крови, потекшую из разбитого рта, и твердо сказал:
– На моем месте ты поступил бы так же. Чтобы защитить Кароль, ты без колебаний совершил убийство, поэтому не тебе учить меня! Это история нашей жизни, Том! Как только один из нас слабеет, двое других приходят ему на помощь. Только поэтому мы трое еще держимся. Ты вытащил меня с улицы. Без тебя я бы все еще сидел в тюрьме, а не женился на женщине, которую люблю. Без тебя Кароль, вероятно, уже повесилась бы, а не готовилась стать матерью. А ты? Где был бы сейчас ты, если бы мы позволили тебе разрушить себя? В психиатрической клинике? Или в могиле?
Через матовые стекла проникал белесый свет. Я оставил его вопрос без ответа. В данную минуту меня заботило совершенно другое.
– Что стало с этой девушкой?
– С Лилли? Понятия не имею. Я отдал ей деньги, и она исчезла из моей жизни. Думаю, Лилли уехала из Лос-Анджелеса. Раньше она работала по выходным в ночном клубе на Сансет-трип. Я туда ездил, но ее там никто больше не видел.
– Как ее фамилия?
– Не знаю! Я даже не уверен, что ее на самом деле зовут Лилли.
– Другой информации у тебя нет?
– Послушай, я понимаю, что тебе хочется ее найти. Но женщина, которую ты ищешь, всего лишь второсортная актриса, официантка в стриптиз-клубе, а не та Билли, которую ты любил.
– Оставь эти советы при себе. Так ты в самом деле больше ничего о ней не знаешь?
– Нет. Мне жаль, но скажу тебе одно: если бы я должен был сделать это снова, я бы повторил это и десять раз.
Я вышел из ангара, удрученный признаниями Мило, и прошел несколько шагов по деревянному настилу, уходящему в озеро. Равнодушные к людским страданиям белые лебеди плавали среди диких ирисов.
* * *
Я забрал машину со стоянки и проехал вдоль берега до Санта-Моники, а потом углубился в город. В моей голове все перемешалось, мне казалось, что я еду без всякой цели. Я пересек Инглвуд, проехал по Ван-Несс-авеню и Вермонт-авеню и лишь потом понял, что невидимая сила довела меня почти до квартала моего детства.
Я остановил машину возле вазонов для цветов, в которых еще в мое время не было ничего, кроме окурков и пустых банок.
У подножия блочных башен все изменилось и не изменилось ничего. Все такие же парни играли в баскетбол на асфальте, другие тем временем подпирали стены, дожидаясь, пока что-нибудь произойдет. На долю секунды я действительно поверил, что один из них крикнет мне:
– Эй, мистер Фрик!
Но я стал чужим, и никто меня не дразнил.
Я прошел вдоль баскетбольной площадки, огороженной сеткой, до паркинга. «Мое» дерево было на своем месте. Оно захирело, листвы стало еще меньше, но оно продолжало стоять. Как прежде, я сел на сухую траву, прислонившись спиной к стволу.
В это мгновение на парковку влетел «Мини-Купер» и остановился, захватив два места. Кароль в свадебном платье вышла из машины. Я видел, что она идет ко мне, держа в правой руке большую спортивную сумку, а в левой – красивый белый шлейф, который она старалась не испачкать.
– Гля! На парковке свадьба! – крикнул один из шутников со спортивной площадки.
Его «коллеги» какое-то время понаблюдали за происходящим, но потом вернулись к игре.
Кароль подошла ко мне вплотную.
– Привет, Том.
– Привет, но ты, по-моему, ошиблась с датой. Сегодня не день моего рождения.
Она едва заметно улыбнулась, и тут же по ее щеке покатилась слезинка.
